больна, а этот колодец задержал строительство на четыре недели и стоил нам десятки тысяч. Разрушила бы его, если б могла».
Теперь Лили представила его под полом. Большой бассейн неподвижной воды, невидимый глазу. Чёрный. Когда она в него смотрела, в самую глубину, по спине пробегала дрожь, голова кружилась так, что её качало. Она обрадовалась, когда его закрыли.
– Итак, – заметила она, – колодец теперь внутри. И это значит…
– Совершенно верно, – отозвался Ворон. – Значит.
– Значит… что?
– Кое-что.
Лили терпеливо набрала воздуха. Ох уж эти звери. Она взвесила на руке небольшую птичку.
– Что. Это. Значит? – спросила она.
– Что ключ у них, – ответил Мышонок.
– Ключ, которым открывают двери, или ключ-источник? – спросила Лили, которая всегда сомневалась, о чём речь, когда слова произносились и писались одинаково.
– Откуда же мне знать, – развёл лапками Мышонок и на всякий случай добавил: – Я всего лишь мышь.
– Этот ключ, – пояснил Ворон, – источник. Нас, нашей магии. Доброй. От всей магии.
– Теперь ис-сточник внутри дома, – сообщил Уж. – У них-х.
– Ключ всей магии находится под моим домом? – удивилась Лили. – Почему? Почему там?
– А почему бы и нет? – заявила Кротиха.
У Лили не было ответа.
– Разве это важно? – спросила она. – Над ним бетона сантиметров десять, наверное.
– Важно, потому что в твоём доме демоны, – ответил Ворон. – Их присутствие отравляет источник. Мы умрём.
– Погодите. Давайте разберёмся, – остановила его Лили. – Малыш умрёт. Родители умрут. Вы умрёте. А я… что? Одна останусь? В темноте. Как… изгнанный призрак, или что?
– Увы, – печально ответил Ворон.
– Да-с, – отозвался Уж, может, и печально, хотя кто его, шипящего, разберёт.
– Да, – пискнул Мышонок. – Так не дадим тому случиться!
И принял бойцовскую стойку.
– Скажу вам я, конец таков, – заключила Кротиха. – Не есть мне больше червяков.
Лили едва удержалась от смеха. Сцена была нелепой, а они такими смешными и… нет, она не допустит их смерти. И сама удивилась неожиданному решению. Не важно, какой страшный бой придётся принять, она будет биться до конца.
Итак…
Вытянув шею, она оглядела стены родного дома.
– Ладно. Кротиха, что скажешь? Как нам туда забраться?
Та неуклюже подобралась к Лили, цепляясь когтями за траву.
– Есть у меня… одно подозрение.
– Замечательно, какое же?
– В общем, пока вы с Вороном уходили, я тут немного покопала. Доверилась чутью. Оно, собственно, привело меня к червям, которые оказались не настолько отвратительными, как обычно, не слишком сырыми, не засохшими, пухленькими, так что я подкрепилась, потом нашла ещё, и…
– И обнаружила что-то получше червяков? – перебила её Лили, она ценила Кротиху за острый ум, но хотелось, чтобы та скорее перешла к делу, чтобы попасть в дом и покончить с этим.
– Когда проголодаешься, нет ничего лучше червяка, – возразила Кротиха. – А копать очень утомительно. Но да, ты права.
– И что?
– В конце старой части дома, около собачьей дверцы я нашла старинный лоток для спуска угля, вроде того. Он ведёт в подвал – в древности люди ссыпали туда уголь тачками. Гораздо лучше, чем таскать на себе.
– Вообще гениально, – оценил Ворон. – Люди знали, что делали. Угольные лотки, подковы над входом, круги, вырезанные в камне…
– Да, да, – перебила его Лили. – Это же вход, да?
– По-моему, так, – подтвердила Кротиха. – Он прикрыт – кто-то завалил его камнем, а потом засыпал землёй. Но он есть.
– Где же?
– Здесь, – ответила Кротиха, ковыляя вразвалочку к фасаду кладовки, или старой кухни, как называла её Лили. – Я чую дыру, паутину, запах старых подвалов. Землю-то я уберу, а тебе придётся сдвинуть камень.
Лили взглянула на худенькие руки.
– Что-то сомневаюсь, смогу ли я.
– А больше некому даже и попробовать, – ответила Кротиха.
Лили подумала о маме, бабушке, что бы они сказали. Они велели ей отдыхать, копить силы, говорили, что сами справятся, не перетрудись, ты такая бледненькая.
Она стиснула зубы.
– Ну хорошо.
Кротиха принялась копать: земля взлетала в небо и падала чёрным дождём. Работа спорилась: кротиха вертелась, рыхля землю острыми передними когтями и, словно лопатой, отбрасывая в кучку задними лапами грязь.
И вскоре показалась широкая каменная плита.
Лили наклонилась и, подцепив пальцами край, попыталась сдвинуть её вбок. Но плита не поддалась.
– А если приподнять, – предложил Мышонок. – Опрокинуть.
– Ага, легко сказать.
– Это кому как. «Опрокинуть» произнесёт не каждый. Когда у тебя нет губ, звук «п»…
Он поймал её взгляд и быстренько прикусил язык.
Лили согнула колени и взялась за камень обеими руками.
В голове звучали голоса родителей, бабушки, уверявшие, что это ей не под силу, но она не обращала внимания. Она поднялась, и камень с чавканьем показался из земли, потом задержался немного на боку и тяжело плюхнулся на гравий, открыв взору дыру, похожую на рот, обложенную тёмным кирпичом.
Мышонок едва успел отскочить в сторону.
– Предупреждать надо! – огрызнулся он.
– Разве не ты предложил мне это сделать? – удивилась Лили.
– Предложил, но кто же думал, что у тебя хватит сил.
– Перес-станьте, – шепнул Уж. – Ос-сторожно, тени. В доме.
Они подняли головы. В окне верхнего этажа что-то мелькнуло. Дёрнулась занавеска.
– Тсс, – прошептала Лили, прижимаясь к земле.
– Эй, – обиделся Уж. – Наш-шла над чем с-смеяться. З-заикаюсь я, дефект речи такой.
– Я не хотела… Прости, – извинилась Лили. – Так, Кротиха, ты хорошо ориентируешься в темноте. В подвал со мной пойдёшь?
Она очень на это надеялась. Ей было жутко возвращаться в дом, пугали тени за занавесками и глубокая тёмная дыра.
– Там небось пауки, – предположила Кротиха. – Вот уж кого терпеть не могу.
– Очень может быть, – согласилась Лили, много чего боявшаяся, но не пауков.
– Ну ладно. Всё же такая честь!
Кротиха прошлёпала к дыре.
– За мной! – позвала она и прыгнула вниз головой.
Снизу послышался короткий шорох меха о камень и крик:
– Ой!
– У тебя всё в порядке?
– Да. Оказывается, до пола приличное расстояние. Боже! Я вижу звёзды! Вижу!
Лили скорчила рожицу и прыгнула за ней.
Опустив в дыру ноги.
На этот раз всё шло как по маслу. Поначалу.
Лили твёрдо приземлилась на ноги, и потом у неё перехватило дыхание.
Она судорожно втянула воздух, тут же почувствовала под ногой что-то острое, наклонилась и, нащупав какой-то предмет, подняла его.
Она держала в руке старый ржавый ключ с головкой в форме сердечка, через которую продевается цепочка, ленточка или леска, и длинная с выступами бородка, которую вставляют в замочную скважину. Почерневший от старости и огромный. Лили никогда не видела его в подвале, наверное, он попал в угольный лоток, и она забрала его с собой.
Пожав плечами, она положила
