посинения гуляла по остывающим зимним улицам.
Ничего себе, как всё просто… Потрясти перед носом лентами, посверкать коленками и – готово! Пожалуй, измучив себя уроками этикета, я не дождалась бы такого восхищения с его стороны. Да и как, и где я показала бы свои суперспособности Идеалу? Сесть перед ним вышивать? Поздороваться по-французски? Показать манеры на светском приёме? Можно. А где? В столовке? Оказывается, надо было всего-то стать «шустрой девочкой»! Как раз этого я не могу. Хотя…
Я записалась на танцы. Проклиная активную Белохвостикову вместе с её ленточками и балетками, я прыгала, как заведённая, по три часа в день.
После одной из таких тренировок я наткнулась на Морозова. Он стоял недалеко от моего подъезда, под сникшей берёзой. Водил прутиком, словно кисточкой, по нетронутому снежному ковру. Увидев меня, закинул прут подальше и затоптал снег ботинками.
– Здоро́во, – глухо поздоровался он.
– Привет. Ты чего здесь?
– Погулять вышел.
– Возле моего подъезда?
– А чё, нельзя? Где хочу, там и гуляю! – вскинулся Женька.
– Не чё, а что.
– Ах, извините, ах, пардоне муа. Не учёные мы. Куда нам до вас, Ваше Величество! – завёлся Женька.
– Слушай, что тебе нужно? Поорать на меня пришёл?
Морозов притих. Он внимательно разглядывал берёзу и мялся.
– Да так, спросить хотел. Может, что случилось? Ты какая-то… не такая. Сама на себя не похожа.
– А что, я тебе такой не нравлюсь?
– А с чего ты взяла вообще?.. – начал Морозов, но сник и пробубнил что-то в сторону той же берёзы.
– Может, ты уезжать собралась? За границу куда-нибудь, учиться.
– А тебе какое дело? – удивилась я.
– Никакого! Да я вообще не к тебе приходил! Я мимо шёл. Вон, к Фомину.
И Женька быстрым шагом направился из двора.
– А что, Стас переехал? Он же в другой стороне жил! – крикнула я вслед.
Женька не ответил.
Я посмотрела на снег. Нет, не всё затоптал Женька. На снегу осталось кривое сердечко. А в него вписана буква «М». Маргарита?
– Романтик… Неожиданно! – улыбнулась я и поплелась домой, еле живая после всех своих школ.
Вообще-то я не знала, что Женька в меня влюблён. Сюрприз! Но меня это совсем не радовало. Почему всё так неправильно? Вот было бы просто – в кого ты влюблён, тот и в тебя автоматически влюбляется. И почему бы толстощёким амурчикам не постараться? Но амуры попадаются мне какие-то криворукие – всегда промахиваются!
А если бы все девчонки в классе, допустим, были бы влюблены в одного парня? Выходит, ему одному пришлось бы автоматически влюбляться во всех, что ли? Это никого бы не устроило. Выходит, снова – несчастная любовь… Тогда не так. Он был бы сначала влюблён в одну, а потом в другую. Предыдущая тоже разлюбила бы его. А потом… Нет, всё-таки безответная любовь для кого-то – неизбежность.
Из кухни доносились голоса и запах жареной картошки. Я сразу услышала щебет Сабины. Ну-ка, что нам мексиканская сорока на хвосте принесла? Я подсела к столу, и мама стала накладывать мне специально приготовленный салат, так как после шести я картошку теперь не ем. Сабина подлила мне красного напитка в чашку и подмигнула.
– Пока мама не видит.
Я никогда не пробовала вина и пока не собиралась. Мама знает мои принципы. Я отодвинула чашку.
Мама поставила передо мной салат, заглянула в чашку, спокойно убрала её в раковину. Сабина продолжала щебетать.
– А он мне и говорит: «По-спартански ты живёшь, Сабина! Голые стены. Ни мягкой мебели, ни ковров». А я ему: «Саша, это у вас, у будущих генералов, мраморы, камины да лепнина на потолке…»
– Саша? Это какой Саша? – похолодела я.
В конце концов, Саш может быть сколько угодно.
– Ну, Саша, который из одиннадцатого, тот самый.
– А-а, – механически кивнула я, отметив про себя и камин, и лепнину.
Наверное, мой Идеал хорошо смотрится на фоне камина. Сидит, вытянув ноги на медвежьей шкуре, смотрит на огонь ясными глазами. А я рядом, с книгой… Стоп! Что-то я размечталась…
– Кстати, Ритуля, я тебе подарочек принесла. Вот, посмотри, какое бельё, я не надевала ни разу, оказался не мой размерчик, – Сабина поднесла мне пакетик и сама стала выуживать из него перед моим носом кружевной бюстгальтер, шёлковую маечку, комбидресс.
– Она не носит лифчик, ей ещё не на что, – сказала мама.
– Ничего, пригодится. У леди всегда должно быть красивое бельё, – многозначительно подмигнула Сабина.
Я глотнула гранатовый сок, поперхнулась и, зажав рот рукой и хохоча, пошла в свою комнату.
– Ты что? – мама схватила кружку. – Я же тебе сок наливала. Не могла я перепутать.
– Ты не перепутала, ма.
Мама не понимала, отчего этот нервный смех. До меня просто кое-что дошло. Саша был у Сабины в гостях. Мой Идеал! У Сабины!
Отказываясь объяснять себе что-то, я свалилась на кровать и закрыла глаза.
– Да ладно, она уже большая, – хихикала Сабина из глубины квартиры. – Того и гляди, женихи свататься придут.
«Ага, женихи, как же! – подумала я. – У меня грандиозные планы на ближайшие десять лет, и женихов в них точно нет. Особенно полупрофессоров, которые ходят дома без всего и занимаются “полевой практикой”».
Когда я из-за своего Идеала увлеклась иностранными языками, мне захотелось изучать их ещё больше и больше. Это же как зашифрованные сообщения, которые интересно расшифровать. Это как игра в шпионов, только по-настоящему. И в каждом языке – свои секреты, своя мелодия, своя неповторимая история. Кроме французского, английского и итальянского мне теперь захотелось заняться китайским. Я буду рисовать иероглифы красиво, специальной кистью для каллиграфии. А потом напишу картину акварелью и подпишу иероглифами. А потом…
«Всё-таки есть польза от Идеала, не только страдания», – подумала я и уснула.
Утром я вспомнила вчерашний кухонный разговор.
– Мам, а зачем он ходил к ней?
– Кто? Куда?
– Бакунин. То есть Саша. К твоей подружке зачем ходил?
– А-а… Не знаю. Кажется… помогал донести что-то из школы.
– Ага, тома с пьесами, наверное, – усмехнулась я. – Ну! И помог. Заходить-то зачем? В бинокль, что ли, вместе посмотреть? – засмеялась я.
Мама молча пожала плечами и отвела взгляд.
Ещё через пару месяцев зеркало показало мне чью-то прекрасную фигуру. Неужели мою? Мышцы как будто вытянулись и окрепли. Я покрутилась и так, и сяк. Бёдра рельефные, лодыжки точёные, плечи расправлены. Даже волосы отчего-то заблестели. А самое главное, что всё это сделала я! Сама!
Но как всю эту красоту продемонстрировать своему Идеалу? Школьная форма будто специально сшита, чтобы скрывать и уродовать все достоинства. Мы с Жанкой как-то пробовали прийти в колготках в сеточку
