в изгнание. Но знаете, что хуже всего?
– И что же?
– Мне всё равно. Меня не волнует, что со мной будет дальше. – Она положила руку себе на грудь. – Со МНОЙ! Самой важной персоной в мире. На самом деле я РАДА, что это сделала! Это было так приятно. Это казалось… Правильным! – Маб сокрушённо вздохнула. – Бесполезно. Я сломлена. – Она в отчаянии упала на колени. – Теперь я практически смертная.
Мира протянула руку и осторожно похлопала её по спине, чтобы не повредить крылья.
– Ты не сломлена. Ты нам помогла.
– Кроме того, ты практически спасла всех детей на Земле от королевы, – добавил Рохан.
– Выходит… я герой?
Маб просияла. Мира и Рохан переглянулись и кивнули.
– Конечно, – сказали они в один голос.
Маб улыбнулась.
– Вдруг я смогу это как-то использовать!
– А ты знаешь, что делают герои? – сказал Рохан. – Они помогают своим друзьям выбраться из клеток, спасти их сестёр и вернуться домой.
– Это весьма специфический взгляд на героя, – заметила Мира.
– Это тот герой, который нужен нам прямо сейчас, – сказал Рохан.
– А, – сказала Маб и погрустнела. – В таком случае я, наверно, всё-таки не герой. – Она указала на прутья клетки. – Любые контрчары, которые я использую, будут недостаточно мощными, чтобы вызволить нас отсюда. Особенно когда у меня действует только одна рука. Я долгие годы не занималась магией и теперь не могу тягаться с Глорианой.
От её слов Мира впала в уныние. Неужели они и вправду заперты в этой клетке? В Иноземье? Навсегда?
– Интересно, что теперь предпримет королева? – сказала Мира. – В смысле, помимо того, что будет мучить нас вечно.
При слове «вечно» Мира почувствовала, как по её горлу начал подниматься смешок. Какая нелепая идея! Вечно. Это же надо!
Она глянула на Рохана. Тот смотрел на неё с тревогой.
– С тобой всё в порядке? – спросил он.
– Просто я… подумала… Возможно, ты единственный человек, которого я теперь обречена видеть, – сказала она.
– А как, по-твоему, я себя чувствую? Мне всю оставшуюся жизнь светит видеть ТВОЁ ЛИЦО, – сказал Рохан.
– Приятель, а ты видел СВОЁ? – парировала она, но они оба улыбнулись.
Впрочем, это были те улыбки, которые в любой момент способны превратиться в слёзы, поэтому Мира прикусила губу.
– Я рада, что вы оскорбляете друг друга, – похвалила их Маб. – Я волновалась, что быть хорошим – значит, никогда никого не обзывать. Это было бы хуже смерти. Хотя, как я теперь подозреваю, смерть – это то, что приготовила нам королева.
Они все на миг умолкли. Мира осмотрела прутья клетки, подёргала их и повернулась к Рохану.
– Эй, если мы сможем выбраться из клетки, думаю, у меня есть идея, как спасти твою сестру. Если в нашем мире ещё не закончился наш день рождения, значит, портал по-прежнему открыт? Я имею в виду тот, через который мы попали сюда, в том голубом дереве в Безвременье.
Маб кивнула.
– Отлично, – сказала Мира. – А ты сможешь достать нам нектара или амброзии?
– Легко. Он в буквальном смысле растёт на деревьях в Иноземье. – Она посмотрела на Миру. – Ты задумала то, что, как мне кажется, ты задумала?
– Если ты думаешь, что я решила превратиться в дракона, тогда да! – ответила Мира.
– Да-а-а! – воскликнула Маб, хлопая в ладоши. – Я могу это сделать! Для этого мне хватит магии даже в самый худший день. – Она подняла палец и выразительно посмотрела на Рохана. – Только не смотри на Миру, пока она будет в шкуре дракона. Ты ведь знаешь, что это она, и если ты увидишь её сквозь чары, то они разрушатся. Как было в тот раз, когда она была драконом.
– Принято к сведению, – сказал Рохан. – Не смотреть на Миру. Хотя с какой стати у меня должно возникнуть желание смотреть на её лицо? Это остаётся загадкой.
– Приятель, думаю, ты имеешь в виду СВОЁ лицо, – сказала Мира. – В любом случае, когда я в шкуре дракона отпугну фей, то смогу схватить Шилпу… – продолжила она.
– Надеюсь, ты не сделаешь ей больно? – спросил Рохан. – Просто… я хорошо помню, как ты была драконом. Ты спотыкалась и дышала огнём со всей точностью самодельной ядерной бомбы.
– Эй! Тогда я была новичком по части драконов! – возразила Мира.
– И всё же я считаю, что лучше мне самому забрать Шилпу, пока феи отвлекутся на тебя в виде дракона.
– Ладно, ладно, – чуть обиженно ответила Мира. – Я делаю всю работу, а вся слава достаётся тебе.
– Она моя сестра, – напомнил ей Рохан. – И мой долг её спасти.
– Надеюсь, когда ты это сделаешь, у неё будет полный подгузник, – огрызнулась Мира.
– Обожаю, когда смертные ссорятся, – усмехнулась Маб, но тотчас погрустнела. – Ой. Это не сработает. Ваш план с драконом не сработает.
– Это ещё почему? – спросила, ощетинившись, Мира. – Хотите сказать, что я всё испорчу?
– Просто вряд ли кто-то поверит в эту иллюзию. Дело в том, что феи мгновенно отличат настоящего дракона от поддельного.
– Они чувствуют чары? – спросил Рохан.
– Нет, они чувствуют вонь, – сказала Маб. – Вернее, её отсутствие. Настоящие драконы ужасно воняют. Как конюшня, которую не чистили четыреста лет. Ты этого не знал, когда Мира превратилась, потому что ты никогда не нюхал настоящего дракона.
– Либо так, либо Мира уже провоняла им, – сказал Рохан, за что получил от подруги локтем в бок.
– Так что превращать тебя в дракона бесполезно, – подвела итог Маб.
– Ясно, – сказал Рохан. – Превратить её в дракона? Какая нам от этого польза?.. А ты можешь использовать амброзию для превращения людей в другие вещи? Не только в драконов?
– Разумеется, главное, выбрать правильный цветок, – сказала Маб.
– Тогда у меня есть идея, во что мы могли бы её превратить, – начал он. – В нечто похуже дракона.
Остальные наклонились ближе, и он изложил им свой план.
– Знаете, а это может сработать… За исключением того, что я не знаю, как вытащить нас из этой клетки, – задумчиво сказала Маб.
– Может, ты и не можешь, – сказала Мира. – А вот Рохан со мной сможем.
– «Мы с Роханом», – поправил её мальчик.
– Серьёзно? Ты будешь исправлять грамматические ошибки в плане побега?
– Даже если речь идёт о жизни и смерти, это не может служить оправданием для нарушения языковых правил, – фыркнул Рохан. – Но продолжай. Как нам выбраться отсюда?
– Маб сказала, что ты сломаешь чары нектара, если посмотришь на меня, пока я превращена в дракона или что-то в этом роде? – Она указала на решётку. – Что, если применить это правило здесь?
– Я смотрю на решётку, – сказал Рохан. – Я смотрю на неё
