к созданию новой музыки, совместимой с обеими традициями. Это пример того, что я понимаю под родственными душами: это не идеально подходящие друг другу люди, а два совершенно разных существа с какими-то качествами, подобными молекулам, способные объединиться и создать что-то новое и интересное.
Союз становится возможен не благодаря географической близости: музыка коренных народов Северной Америки не сочеталась с музыкой поселенцев. И дело не в сходстве: музыка Индии имеет довольно много общего с музыкой Европы, но взаимопроникновения, за исключением музыки из фильмов, почти нет, поскольку индийская классическая музыка – неотъемлемая часть индуистских религиозных ритуалов и храмового богослужения и прочно опирается на память о великих композиторах и процветающих музыкальных школах. К 1900 году в каталоге только одной граммофонной компании было уже 4000 записей ее музыки. Таким образом, Индия позаимствовала западные музыкальные технологии, но не звуки. Не было такой ниши, которую могла бы заполнить Европа. В Иране, напротив, в середине ХХ века осталось всего около 2000 ценителей местной классической музыки, поэтому популярные композиторы черпали больше вдохновения за границей. Тем временем Япония и Корея обучали своих музыкантов как западной, так и отечественной музыке и культивировали двойной музыкальный слух, две отдельные музыкальные традиции, соседствующие друг с другом.
Тем, кто боится, что гостеприимство может нанести вред местным традициям, можно привести не только этот пример, но и многие другие – например, Африку. Раньше считалось, что ее музыка дошла с начала времен в первозданном виде, но исследования показали, что она претерпела значительные изменения, которые не определялись колониальным давлением. Так, музыка джуджу народа йоруба, берущая начало от более древней «музыки пальмового вина» (исполняемой во время употребления этого напитка), в течение прошлого века развивалась за счет афро-бразильских заимствований, а затем ушла в народную поэзию, добавив более широкий спектр традиционных говорящих барабанов, затем соул, регги, кантри, вестерн и музыку из индийских фильмов. «Отцом джуджу» был африканский христианский проповедник, а один из ведущих ее модернизаторов назвал свою группу The International Brothers. Историки выяснили, что музыка «Бенни», которую жители Запада считали подражанием им самим, поскольку ее участники носили военно-морскую форму, имеет древнее происхождение и возродилась благодаря восстанию молодых африканцев против старших, когда новые идеи стали сочетать с осторожностью и разборчивостью. Пожалуй, основное влияние на современную африканскую музыку оказал «Фестиваль черных искусств» 1977 года, когда возникли новые контакты и формы гостеприимства между теми, кто раньше едва знал друг друга.
В Средние века музыку мусульманской Испании завезли в Европу трубадуры, через которых арабские представления о любви проникли в западный мир, со временем изменив поведение людей, не знавших ни слова по-арабски. В ХХ веке африканская музыка помогла усилить отвращение к расовым предрассудкам. Но музыке нужны посредники, которые могли бы помочь ей преодолеть границы. Большинство белых в США ограждали себя от музыки чернокожих до тех пор, пока ее не переосмыслили для них те, с кем они могли себя идентифицировать: именно этого добились Элвис Пресли и Beatles. Современным посредникам между арабской и западной музыкой еще предстоит совершить прорыв: тунисская певица Амина Аннаби, хоть и была выбрана представлять Францию на конкурсе «Евровидения» 1991 года, стала весьма популярной в Японии. Напряженность между мусульманами и европейцами все еще слишком велика. Гостеприимство нельзя навязать застывшими воспоминаниями.
Глава 25. Какие открываются возможности, когда встречаются родственные души
Самой давней целью человечества было воспроизводство человечества в больших объемах. Когда-то это означало иметь как можно больше детей. Но со временем важнее стало не количество детей, а проявляемая к ним доброта. Сегодня идеал человечества – это прежде всего идеал человечности, заботы и доброты, актуальный на все времена и для каждого живого существа. Первые отголоски этого исторического сдвига звучали много веков назад, но сейчас он охватил значительную часть мира.
Предположить, какую форму может принять возрождение, построенное на таком фундаменте, было сложно, потому что у людей никогда не получалось по-новому представить свое будущее без предварительного пересмотра своего представления о прошлом. Картины, которые я предлагаю своим читателям, призваны облегчить такой пересмотр, показать, что история не обязательно должна была развиваться так, как она развивалась, и то, что существует сегодня, не является ее логическим завершением. Там, где история – это смирительная рубашка, нет места свободе. Я написал эту книгу, чтобы представить человеческий опыт в виде источника, из которого можно черпать новые цели, но это не обязательно, просто здесь открывается широкий спектр возможностей.
Я рассматриваю человечество как родственников, которые едва знакомы друг с другом. Я рассматриваю встречу людей, тел, мыслей, эмоций и поступков как начало перемен. Каждая связь, созданная в результате такой встречи, подобна нити, связывающей родственные души, и, если бы мы все их видели, мир выглядел бы так, будто он весь покрыт паутинкой. Каждый человек связан с другими, слабо или тесно, уникальной комбинацией нитей, простирающихся через границы пространства и времени. Каждый индивидуум собирает прошлые привязанности, нынешние потребности и видение будущего в паутину разнообразных контуров с помощью разнородных элементов, заимствованных у других индивидуумов. И этот постоянный взаимный обмен – главный стимул энергии человечества. Как только люди видят, что они влияют друг на друга, они не могут оставаться пассивными: любой человек, каким бы скромным он ни был, становится способен изменить форму реальности, пусть даже незначительно. Новые взгляды не учреждаются на законодательном уровне. Они распространяются почти как инфекция, от одного человека к другому.
Спор о том, как добиться лучшей жизни, индивидуальными усилиями или коллективными действиями, больше не имеет смысла, поскольку это две стороны одной медали. Трудно что-либо сделать без помощи или вдохновения извне. Борьба отдельных людей одновременно была коллективной. Все великие движения протеста против презрения, сегрегации и изгнания включают бесконечное количество личных поступков отдельных людей, вносящих небольшие изменения в общую картину благодаря тому, чему они учатся друг у друга и как относятся к другим. Чувствовать себя изолированным – значит не осознавать существования нитей, связывающих человека с прошлым и с другими частями земного шара, которых он, возможно, никогда не видел.
Эпоха открытий едва началась. До сих пор люди тратили больше времени на то, чтобы понять себя, чем на открытие других. Но сейчас любопытство ширится как никогда раньше. Даже те, кто никогда не выезжал за пределы родной страны, в своем воображении вечные странники. Скоро уже нельзя будет понять, что такое жить полной жизнью, если человек не знает кого-то во всех странах мира и во всех слоях общества. Тонкий мир личных отношений в той или иной степени отделен от территориального мира, где люди идентифицируются по тому, где живут и работают, кому должны подчиняться, по своим паспортам или банковским счетам. Возникновение христианства и других религиозных движений в Римской империи – пример того, как по загнивающей цивилизации распространилась новая паутинка. Хотя императоры и полководцы продолжали отдавать приказы, как будто ничего не изменилось, отдельные люди, чувствуя, что официальные институты перестают соответствовать их нуждам, искали утешения друг у друга. Сегодня происходит аналогичное переключение внимания: наша планета находится на ранних стадиях создания новой паутины невидимых нитей, объединяющих людей, которые различаются по всем общепринятым критериям, но обнаружили, что у них общие стремления. Когда формировались нации, все нити должны были встретиться в центральной точке. Теперь центра больше нет, люди свободны встречаться с кем пожелают.
Однако если бы каждый встретил тех людей, о которых мечтает, это не означало бы, что все недовольства испарились. У родственных душ часто случаются трагические истории. Встреча с Богом не помешала благочестивым людям проявлять жестокость во имя Его. Дружба часто превращается в бесплодную рутину. Жизнь большинства людей останавливается в раннем взрослом возрасте, после чего новые встречи не приносят ничего нового. Те, кто больше всего пострадал от такого
