— Приехали, — буркнул Виктор, хищно озираясь по сторонам.
Я не мог не заметить, что лицо друга заострилось. Кости едва ли не прорывались сквозь кожу, глаза стали глубже и налились первозданной тьмой.
— Ты в порядке? — уточнил опасливо.
— Я с тобой, брат, — произнес раздвоившийся голос, в котором я с трудом узнал Виктора. — И плевать на порядок.
Иванушка нахмурился, но в его взгляде не было осуждения. Непривычная строгость придала облику достоинство, которое так удачно маскировалось цветастой рубахой, смешливыми фразами и присказками.
Охранников в цеху не было. Только стул, в котором сидел пленник. А дверь за спиной заскрипела.
Я обернулся. Створки снова медленно съезжались, отрезая нас от спасения.
— Нужно их заклинить! — рявкнул Виктор. — Иначе мы здесь застрянем. Вагонетка.
Мы навалились на металлический край, но с тем же успехом можно было пытаться сдвинуть бетонную стену. Тормоза заклинило, и теперь наш транспорт встал намертво.
Я коснулся плетения фантома. Под усилением, дымовой двойник должен сдвинуть ее с места. И даже докатить до входа. Наверное. Но Силы оставалось мало. И если будет драка — я останусь без главного козыря.
Внезапно вагонетка оторвалась от пола и зависла в воздухе. Я обернулся.
За спиной, вытянув перед собой руки, стоял Иванушка. Открытые ладони дружинника смотрели вверх. Пошатываясь, боец махнул ими к выходу, и вагонетка понеслась к двери.
Транспорт встал на входе аккурат в тот момент, когда двери уже преодолели половину пути. Они врезались в препятствие, силясь его смять и металл заскрипел. Но выдержал. Пока.
Иванушка опустил руки и устало пошатнулся. Утер рукавом выступивший на лбу пот. Из ноздрей дружинника, к подбородку, тянулись вязкие алые капли.
— У тебя…
Иванушка провел ладонью по лицу, размазывая кровь. Поднес руку к глазам, растирая в пальцах красную жидкость:
— Такое… случается, — просипел он.
Я прекрасно это знал. Иванушка выжег плетение. Я видел такое, когда служил в “Висельниках”. Порой в пылу боя, разгоряченный адреналином боец действует словно на автомате, щедро осыпая противников сериями плетений. А затем падает замертво от лопнувшего в мозгу сосуда. Или, проводит остаток жизни прикованным к постели. Впав в состояние овоща. И второе, как по мне, было куда страшнее быстрой смерти. Иногда, жрецам удавалось вытащить человека из этого пограничного состояния. Но впереди бойца ждали годы реабилитации и тяжелых тренировок, чтобы начать ходить и разговаривать. Но Иван был на ногах. И умирать вроде не собирался.
— Пора забирать пленника и валить.
Голос Виктора вырвал меня из раздумий. Феникс сделал шаг, и где-то под потолком послышалось шипение.
“Это не к добру”, - промелькнула в голове нехорошая мысль.
Времени на раздумья было мало. В два прыжка мы с Виктором оказались рядом с пленником. Я сорвал с головы “прячущегося” маску. И рука словно сама убрала ее в карман. Феникс же ловко освободил Ивана от чип-браслетов.
— Цел? — коротко уточнил я.
Боец кивнул и вскочил, растирая затекшие запястья.
А с потолка уже медленно опускался какой-то зеленоватый газ. И я глубоко вдохнул, задерживая дыхание. Жестом указал в сторону двери. На косяках пульсировали проклятые буквы, заставляющие створки тянуться друг к другу. Стремглав мы бросились к выходу. Что-то дернулось в моей груди, заставив меня оглянуться и замереть на месте.
Виктор оказался в ловушке. Цепь, которую он сорвал, обхватила запястье ожившей змеей и не собиралась отпускать добычу.
Глава 22. Сказка
— Беги, придурок! — рявкнул начальник охраны, заметив мою заминку.
— Надо…
— Ты тут сдохнуть решил? Иван! — приказал он громогласно. — Тащи князя на выход! Если надо придуши, чтобы не рыпался.
Меня обхватили сильные руки и кто-то потащил меня прочь.
— Пусти…
Я попытался пнуть того, кто посмел мне перечить, но ноги потеряли опору. Стало ясно, что два Ивана тащат меня, подхватив за конечности, как марионетку.
Я видел, что фантом Феникса яростно пытался разорвать цепь. Только безрезультатно. А потом замер, глянув на хозяина, и сорвался, чтобы подхватить меня и дружинников и вынести прочь из ангара. Виктор остался на месте. Его плечи расправились, а потом парень сел на стул, закинув ногу на ногу. Друг посмотрел мне вослед и криво улыбнулся. Газ обволакивал его густым полотном словно саван, пока не скрыл из виду.
Я взвыл, но мы уже оказались снаружи, а ворота за нами смяли наконец вагонетку, словно банку из-под газировки.
Ветер подхватил мой голос и вернул чужим эхом. Внутри меня кто-то яростно кричал.
— Нет, — вырвалось у меня сиплым шепотом. — Нет.
Костлявый фантом повел плечами, как обычно делал его хозяин, и растворился в прохладном воздухе.
— Князь, Виктор так решил, — раздалось со стороны.
Я коротко кивнул, ненавидя себя за то, что не могу убить кого-то прямо сейчас.
— Феникс отлучился, — произнес Иванушка неожиданно мягко, отчего стало только горше.
— Надо идти, — резче, чем хотел, сказал я. — Нечего здесь… ловить.
В динамике захрипело, а потом раздался знакомый голос:
— Кто бы мог себе представить? Князь был привязан к бастарду. Вот дела! Может, вам проще было завести собаку? Подумайте об этом, Карамазов, если у вас будет время.
Я создал фантома, который шагнул к створке. И рассеялся, едва только коснулся холодной стальной двери. А в груди словно вспыхнул огонь. Боль скрутила меня, заставив сесть на землю.
— К сожалению, в нашей игре нельзя возвращаться в комнаты, которые вы уже покинули, — отчеканил Рипер. — Только вперед, к победе.
Я зло покосился в хмурое ночное небо
— Я убью тебя, — сказал негромко, но был услышан.
— Но пока вам удалось лишить жизни лишь своего друга. Быть может, остальных вы решите и не спасать вовсе? Я предлагаю вам выбор, князь. Такого шанса я никому не давал…
— Продолжим, — зло отчеканил я и поднялся на ноги.
— Ух, как же здорово, — в голосе Рипера послышалось торжество. — Игра становится интереснее. Кто следующий?
— Придет и твой черед, — холодно усмехнулся я.
— Все может быть, — не стал спорить маньяк.
Я взглянул на дверь ангара и невесело усмехнулся: на створке красовалась грубо намалеванная стрелка, которая указывала вправо. На едва заметную тропинку, которая огибала цех.
— Решил подсказать дорогу?
— Таково было последнее желание вашего друга, — хрипло ответил Хранитель. — А последняя воля для меня — закон.
Я стиснул зубы и сжал кулаки. Но промолчал. Феникса уже не вернуть. Эта мысль выхолаживала мое нутро, но осознание потери еще не пришло. Я подавил мимолетное желание расправы. Потом. Если не успеть отыграть спектакль за отведенное время — можно потерять еще двоих. И не найти Катерину. А этого Калинин не простит ни мне ни моей семье. И я шагнул на тропинку, которая огибала здание.
— Стой, князь. Давай я пойду первым, — послышался за спиной голос Ивана. Но я лишь покачал головой:
— Нет. Я вас в это впутал. Мне и идти впереди. А если моя голова поляжет — вы сами о своих озаботьтесь.
— Слова великого воина, — с уважением протянул Иванушка, но, к моему удивлению, не продолжил. Быть может, все дело в карамельках, которые еще не закончились в пакетике.
Мы обогнули здание и вышли на небольшую площадку. И здесь, нас ожидал сюрприз. От цехов медленно ковылял… зомби. В разорванном черном костюме, с обескровленным лицом, перепачканным грязью и чем-то красным. Хрипя, он ковылял в нашу сторону, вытянув перед собой руки.
— Это еще что за… — остановившись, протянул Иван.
— Кажись, Сокол, — всмотревшись в фигуру, ответил его тезка. Но голос дружинника прозвучал очень уж неуверенно.
Услышав имя, зомби остановился. А в затянутых белой поволокой глазах на секунду проступило нечто вроде понимания. Впрочем, оно тут же пропало, и зомби снова медленно заковылял в нашу сторону.
