— Если возьмете в компанию, не против, — ответил Левин. — Только придется тебе, Игорек, оставить свой «кадиллак» дома.
— Почему это?
— Израиль — маленькая страна, — ответил Левин. — На своей бандуре ты там не развернешься. Или заедешь в Средиземное море, или бампер поцарапаешь о Голанские высоты. Наемники заржали.
— Действительно, заманчивая идея, — ответил Р8.
Тот же самый Боинг доставил их в космопорт Плесецк во втором часу дня. Когда самолет делал круг для захода на посадку, Лугарев заметил на одной из авиастоянок знакомый одногорбый силуэт «Эйприл Фест». Боинг зарулил на ту же стоянку. Ирвинг Голдштейн встретил команду у трапа.
— Привет, Ирв, — сказал Митчелл. — Быстро вы.
— Старушка «Эйприл» всегда и везде успевает, — усмехнулся Голдштейн. — Расселл остался в Гондоре, руководить зачисткой, а меня отправил к вам. Что за проблемы? Митчелл отдал ему мнемокристалл с переговорами Пилигримов.
— Надо срочно расшифровать, что они говорили, пока мы готовим звездолет, — сказал он.
— О'кэй, — ответил Голдштейн. — Займемся немедленно. Пока лингвисты из экипажа «Эйприл Фест» трудились над расшифровкой переговоров Пилигримов, команда осматривала предоставленный в их распоряжение звездолет. Это была новая модель «Кобра» Мк.4, недавно построенная на 146-й линии времени. В основном она была похожа на старый вариант Мк.3, но Лугарев сразу заметил некоторые отличия. По центру плоского днища звездолета было устроено несколько креплений для дополнительных грузовых отсеков различной емкости.
Общая грузоподъемность нового варианта с самым большим отсеком могла достигать 255 тонн. Отсеки вооружения располагались теперь в крыле по обе стороны внутренней грузовой кабины. В левом отсеке на выдвижных пилонах висели четыре стандартные ракеты Lance & Ferman, в правом — что особенно порадовало Лугарева — четыре энергетические бомбы вместо одной на варианте Мк.3. Изнутри открытой створки отсека вооружения на белом фоне был изображен зеленый крылатый дракон, под которым черными, с алой тенью, объемными буквами было выведено название звездолета: «Тhе МAGIC DRAGON». Лазеры, как и прежде, стояли сверху на спине звездолета, но теперь они были установлены в поворотной башне. Внешне они отличались от обычных лазеров военного образца. Рассматривая новую машину, Лугарев не заметил подошедшего пилота.
— Что, нравится? Лугарев обернулся. Рядом стоял мужчина средних лет в потрепанном рабочем комбинезоне Звездного Флота.
— «Нравится» — не то слово, — ответил Лугарев.
— Капитан Патрик Харрис, — отрекомендовался он. — Лучше просто Пат. Посмотрите еще, что у этой крошки внутри!
— Харрис? Не вы ли возили наших ребят летом на Луну? — спросил Лугарев.
— Было дело, — подтвердил Харрис.
— Я — Игорь Лугарев.
— Слышал о вас, — уважительно взглянул на него Харрис. — Брат говорил, что вы расстреляли как-то на обычной «Марк. Три» маломощным импульсным лазером шестерых пиратов и прорвались на Ксееранр.
— Ну, не шестерых, — ответил Лугарев. — То есть, было-то их шесть… Господи, когда же это было? Лет шесть назад, кажется.
— На моем «Волшебном Драконе» вы бы расправились с этой сворой за пару минут, — сказал Харрис. — У меня четыре суперлазера стоят.
— И как? — поинтересовался Лугарев.
— «Сайдвиндер Скауты» с двух импульсов разлетаются, — ответил Харрис. — Таргоны — с пяти. Вслед за пилотом наемники и нолдоры поднялись в звездолет. С первого взгляда было ясно, что Харрис влюблен в свою новую машину.
Пройдя по коридору в хвост, он повернул штурвал и открыл перед Лугаревым тяжелую бронированную дверь двигательного отсека. Машинное отделение блестело так, будто его ежедневно драили зубной щеткой.
Лугарев с удовольствием увидел целый ряд генераторов защитного поля, установленных вдоль стен.
— Сильно, — признал он.
— Обычно ставят четыре, — пояснил Харрис. — А я плюнул на расходы и правила и поставил все, что были на складе. Теперь мой «Волшебный дракон» почти неуязвим. Я прыгал с Земли на Максеедсо, и если встречал меньше пяти таргонов, то даже бомбами не пользовался.
— Однако, — сказал Лугарев. — Погоди, как это с Земли на Максеедсо? За один прыжок?
— За два, — пояснил Харрис. — Первый прыжок с подвесными баками — на двадцать пять световых лет, второй — после дозаправки возле звезды уже на Максеедсо. Жалко, что баки срывает при гиперпереходе.
— Сколько же ты таргонов насшибал?
— За эту кампанию — сорок три. Да еще пять у меня раньше было, — ответил Харрис.
— Недурственно, — признал Лугарев. В кабине пилотов его внимание сразу привлек стоящий в правом углу странный ярко — зеленый ящик, явно не вписывающийся в общий светло — серый интерьер звездолета.
— Что это? — спросил он.
— А, это?! — ухмыльнулся Харрис. — Моя главная гордость.
Таргонский компьютер наведения. Из разбитого рейдера подобрал. С его помощью можно запускать и наводить на противника захваченные автоматические истребители таргонов. После уничтожения цели эта штука возвращает их обратно.
— Ну, ни хрена себе! — восхитился Лугарев.
— Это еще не все, — сказал Харрис, наслаждаясь произведенным эффектом. — «Марк. Четыре» может идти в безъинерционном режиме, даже если поблизости кто-то болтается. И еще одна штуковина — поглотитель падающих световых волн. Делает звездолет невидимым в оптическом спектре.
— Про эти штуки я слышал, — сказал Лугарев, — но сам не пользовался. Теперь понятно, почему твоя посудина называется «Волшебный дракон». И сколько такая стоит?
— Двести пятьдесят тысяч крюгеррандов, — ответил Харрис.
— Сто миллионов долларов? — машинально перевел Лугарев. — Он что, твой собственный?
— Если бы, — усмехнулся Харрис.
— Загнать бы его где-нибудь втихомолку, — сказал Лугарев, — поделить денежки и жить припеваючи до конца дней своих.
— У меня уже возникала такая идея, — рассмеялся Харрис, — но я не смог представить, что мне придется с ним расстаться. Наемники и эльфы разместились по каютам. Селестиэль и Феанор получили отдельные апартаменты, остальные распределились по двое.
Харрис проверял все системы звездолета, Лугарев занялся скафандрами и высадочной техникой, Бэнксу и Топхаузу было поручено позаботиться о запасах пищи. Возня продолжалась до вечера с перерывом на обед, устроенный в роскошной кают-компании звездолета. Потолок в ней был изрядно выше, чем в кают-компаниях обычных «Кобр» Mk.3, так как отсек вооружения был разделен и перенесен в крылья; стены отделаны панелями орехового дерева, почему-то слегка обугленными по краям, под потолком висела хрустальная люстра, на стенах — светильники в форме бронзовых канделябров и оригиналы картин известных художников, по углам кают-компании стояли резные деревянные статуи явно неземного происхождения. Мебель тоже была чужого изготовления, из очень дорогого фиолетового дерева с Ордимы; Лугарев вспомнил, что как-то раз, по ходу выполнения основного задания, загнал тридцать тонн такого дерева по 60 крюгов за тонну.
