— Все в порядке, приятель, — успокоил его Лугарев. — Ты же не в изгнание отправляешься. Думай о встрече с отцом, и предоставь нам рулить. Команда разошлась по каютам, Харрис и Лугарев заняли места в посту управления.
— Ну, что, поехали? — спросил Харрис, включая двигатели. Население Гондора уже привыкло к самым разнообразным аппаратам пришельцев, но когда от грома планетарных двигателей «Волшебного Дракона» завибрировали только что вставленные заново стекла во всех домах города, люди высыпали на стены. Ровный могучий гул был не похож ни на что, слышанное ими раньше. Он был таким же впечатляющим, как грохот ковровой бомбардировки. Тысячи людей и гномов наблюдали, как звездолет, похожий на огромную черную ночную бабочку, тяжело оторвался от полосы и взмыл в утреннее небо, как звезда, сошедшая на землю, и теперь возвращающаяся на свое законное место. Выйдя на орбиту, «Волшебный Дракон» перепрыгнул на 258-ю линию времени, где состыковался со своим дополнительным грузовым отсеком.
Это была длинная, сплюснутая, серебристая сигара, прямоугольная в сечении. Харрис аккуратно подвел звездолет сверху; основной обзорный экран разделился на шесть частей, на которых появились изображения стыковочных узлов контейнера и прицельная индикация. Харрис поочередно наложил перекрестия на прицельные марки и нажал кнопку стыковки. Из днища звездолета выдвинулись манипуляторы со стыковочными замками на концах; они соединились со стыковочными узлами контейнера и подтянули его к брюху звездолета. Обычно погрузка и разгрузка таких контейнеров осуществлялась на больших орбитальных станциях, а на планеты торговые звездолеты даже не садились. Харрис еще раз проверил все системы звездолета, затем вызвал диспетчерскую и попросил открыть окно на линию 0001. Диспетчер проверил код его допуска, убедился, что все в порядке — на линию 0001 доступ был разрешен в очень редких случаях.
— Сразу после перемещения делайте гиперпереход, — напомнил диспетчер. — Иначе вас примут за НЛО, или, того хуже, собьют.
— Знаем, знаем, — ответил Харрис.
— Я по инструкции обязан напомнить, — сказал диспетчер. — Счастливого пути. «Волшебный Дракон» нырнул в распахнувшееся перед ним пространственно-временное окно. Экран осветился на мгновение зеленым светом, затем снова стал черным, с блестящими бусинками звезд.
Харрис вывел на экран карту Солнечной системы, наложил курсор на Плутон, нажал клавишу фиксации.
— Система гиперперехода настроена, — сказал он.
— Ну, поехали, — пожал плечами Лугарев. Мощный энергетический импульс свернул пространство, искривив его на секунду. Звезды прыгнули в стороны, образовав концентрические круги, полыхнуло зеленое свечение, «Волшебный Дракон» ринулся в центр распахнувшегося перед ним туннеля. Звезды разлетались в стороны, и вот, через секунду, звездолет вынырнул в обычное пространство. Харрис посмотрел на компас и довернул влево и вниз.
Впереди висел слабо освещенный шар грязного льда. Несколько минут они осматривались в поисках чего-либо необычного, но все было тихо и мирно.
— Долго вы собираетесь тут висеть? — спросил по радио основной модуль Р8. Киберноид прошел через туннель вместе с ними, у него не было собственной системы гиперперехода.
— Цепляйся к нам, и поехали, — ответил в микрофон Харрис. — Пойдем на безъинерционном режиме, только солнечный ветер в ушах засвистит.
— Терпеть не могу поэтов, — ответил киберноид. Звездолет слегка качнулся, когда основной модуль Р8 прицепился к нему сверху позади лазерной башенки.
— Порядок, — сказал Р8. — Давай, жми педаль. Харрис поймал ледяной шар Плутона в перекрестие прицела, вдавил клавишу джамп-двигателя, и звезды ринулись им навстречу, размазываясь и превращаясь в яркие полоски. Шар планеты рос на глазах. Когда «Волшебный Дракон» подошел достаточно близко к планете, джамп-двигатель выключился автоматически. И тут они услышали голос, спрашивающий их на Древнем Наречии нолдоров.
— Кто вы такие? — голос звучал на той же частоте, на которой они переговаривались с Р8, и Лугарев решил, что Страж планеты, вероятно, слушал эфир. Голос был мелодичный, похожий на голоса эльфов. Видимо, Селестиэль была права, предположив, что Стражем Звездной Пристани является именно Эарендил. Лугарев взял из рук оторопевшего Харриса микрофон и произнес на том же квэниа древнее эльфийское приветствие:
— Элен силла луменн оментилмо, Эарендил! Звонкая мелодичная эльфийская речь звучала в этом мрачном медвежьем углу космоса неуместно и странно.
— Кто ты, и откуда знаешь меня?
— Мы пришли с миром, — ответил Лугарев. — С нами твой сын Элронд.
Сейчас я его позову, — он сделал выразительный жест Харрису. Пилот нажал клавишу интеркома и вызвал Элронда. Он прибежал через минуту, за ним следом появились Феанор, Селестиэль, и Митчелл, остальные толпились в коридорах.
— На, поговори с папой, — Лугарев сунул ошарашенному Элронду микрофон. Отец и сын беседовали несколько минут. Наконец, Элронду удалось убедить отца, что все в порядке.
— В последнее время дома кое — что изменилось, отец, — сказал Элронд. — Нам с тобой о многом надо поговорить.
— Скажи, чтобы впустил нас в док, — вмешался в радиопереговоры Р8. — Эй, Эарендил! У тебя как с энергией? Пустишь нас в док двадцать третьего сектора?
— Одну минуту… — послышался ответ. — Не уверен, что получится.
Ворота вакуум-створа обледенели. Я так давно ими не пользовался…
— Тогда хотя бы дай нам направление, — сказал Р8. — Мы попробуем их оттаять. После минутной задержки они услышали писк радиомаяка. Харрис повел звездолет на пеленг.
— Не знаю, как вам удастся их оттаять, — сказал Эарендил. — Там очень толстый слой. Почему бы вам попросту не высадиться около люка?
— Мы привезли тебе кое-какое тяжелое оборудование, — ответил Лугарев. — Оно в люк не пройдет. Попробуем сколоть лед лазером, а остатки растопить плазмой из тормозных двигателей. Не нервничай, когда мы начнем стрелять. «Волшебный Дракон» завис перед ничем не примечательным участком льда на «экваторе» планеты.
— Ну, Пат, — сказал Лугарев. — Покажи, на что способны твои суперлазеры.
— А куда стрелять-то?
— А прямо, — махнул рукой Лугарев. Харрис нажал кнопку на ручке управления. Мощный лазерный импульс превратил в пар несколько тонн льда.
— Неплохо, Пат, — одобрил Лугарев. — Продолжай в том же духе. Харрис стрелял одиночными импульсами, постепенно смещая прицел.
Сначала лазер оставлял в толще льда только выплавленные ямы. Потом по ледяному покрову зазмеились трещины, и вот, после очередного попадания, большая плоская глыба отвалилась и медленно закувыркалась в безвоздушном пространстве.
