корабле не любят. Палуба недостаточно чистая, на мой взгляд. Приступай.
– Да, господин.
– Я тебе не господин, – поморщился мужчина, скрестив руки на широкой груди. – Меня зовут Жакен Торбул. Обращаясь ко мне, добавляй «мессир».
– Да, мессир, – поправился Эйден. Мужчина хмыкнул и кивнул на ведро. Вполне очевидный намек. Не стоит злить того, кто скинет тебя за борт, если захочет.
Правда с мытьем палубы возникла проблема. Ноги отказывались слушаться Эйдена. Мальчик попытался встать, но в итоге рухнул на палубу, чуть не перевернув ведро. От бессилия он чуть не расплакался, но сразу вспомнились слова отца, что слезы не решат проблем. Вздохнув, Эйден снова принял сидячее положение и принялся осторожно разминать мышцы ног непослушными пальцами.
Понемногу холодные мышцы становились горячими и податливыми, словно мальчик мял глину для гончарного круга. Находились и точки, нажатия на которые заставляли его ойкать, а порой и кричать от резкой боли. Но вымученная улыбка все-таки появилась на губах, когда правая нога, нехотя и лениво, но согнулась без помощи рук. Отдышавшись, Эйден принялся разминать вторую ногу, которой досталось сильнее всего. Коленную чашечку, как он помнил, раздробил большой камень, из-за чего нога отказывалась сгибаться.
– Ты думаешь, что я шутил? – от раздавшегося над ухом злого шепота, Эйден порядком струхнул и откатился в сторону. Жакен Торбул, как обычно, беззвучно явившись из тьмы, стоял рядом и смотрел на ведро и сухую тряпку рядом с ним. – Что в моем приказе тебе непонятно, мальчик?
– Все понятно, мессир. Я… Я разминал ноги, – Эйден не договорил, потому что мужчина резко схватил его за горло и поднял в воздух. Сделал два шага и вытянул руку. Мальчик с ужасом понял, что внизу плещется море.
– Мои приказы выполняются всегда, – процедил Жакен, поджав губы. – Тебе понятно?
– Да, мессир… – задыхаясь, просипел Эйден, но мужчину ответ не устроил.
– Я тебя не слышу. Лопочешь, как базарная девка, увидевшая впервые мужской член.
– Да, мессир!
– Уже лучше, – кивнул мужчина и, сделав шаг назад, швырнул Эйдена на палубу. – Если в следующий мой приход палуба не будет сверкать, как в тот день, когда «Черную чайку» спустили на воду, я скормлю тебя рыбам.
– Да, мессир, – затряс головой Эйден. В ответ Жакен Торбул хмыкнул и, развернувшись, растворился в ночи, а мальчик, морщась от боли в колене, опустил тряпку в ведро с теплой, застоявшейся водой, от которой мерзко пахло нечистотами.
Время словно остановилось, а непроглядная тьма усиливала это ощущение. Лишь луна, изредка появляющаяся из-за туч, хоть немного скрашивала безрадостную картину. Эйден драил палубу в поте лица, не обращая внимания на плеск волн за кормой. И поэтому пропустил появление трех качающихся фигур в черных мантиях, стоящих у спуска в трюм корабля. Мальчик не увидел их, но услышал странный свистящий звук и инстинктивно перекатился в сторону. Это его и спасло, потому что в черные доски тут же вонзился тонкий стилет, с обернутой черной кожей рукоятью. Не успел Эйден моргнуть, как стилет, шипя, растворился в воздухе и вновь появился в руке странной фигуры в черной мантии.
Напавший лающе рассмеялся и Эйдену этот смех напомнил гастанских гиен, которых привозили с собой купцы из Гастана на потеху публике. Но и двигался нападавший тоже похоже: резкими скачками из стороны в сторону, словно ему тяжело было удержать равновесие. Двое других пока стояли поодаль, и мальчик догадывался, что они без промедлений придут на помощь своему собрату.
Эйден снова попробовал подняться. Левая нога, пусть и дрожала, однако выдерживала вес, но не правая. Закусив губу, мальчик поджал её и осторожно отпрыгнул в сторону. Напавшая на него фигура зашипела и бросилась в атаку. Блеснул клинок, однако Эйден чудом сумел отклониться и наотмашь стеганул мокрой тряпкой по руке нападавшего.
От нечеловеческого визга тут же заложило уши. Мальчик удивленно посмотрел под ноги, рядом с которыми валялась иссохшая конечность, сжимавшая стилет. Нападавший, крутясь волчком и дымясь, будто ему кипятком в рожу плеснули, оглашал ночную тишину безумными воплями. Это явно не понравилось его спутникам, которые отделились от тьмы и направились в сторону Эйдена. В их руках тоже блеснула сталь, а движения были куда более отточенными и резкими, чем у первого, который сейчас поскуливал, скукожившись у борта корабля.
Первый удар Эйден сумел неловко парировать подобранным с досок стилетом. Рукоять, пусть и обернутая черной кожей, неприятно обжигала руку холодком, но бросать оружие мальчик не решался. Непонятно, почему первый так отреагировал на мокрую тряпку, но клинок будет все же получше.
Эйден подобрался, опершись спиной о борт, и пригнул голову, готовясь отразить атаку. И она последовала молниеносно. Сталь блеснула и зазвенела. Протяжно, певуче, рассыпая искры в ночи. Один из нападавших отпрянул, снова послышался лающий голос, словно он что-то говорил другому. И тут сердце Эйдена сковал ужас, когда он увидел, что второй начал обходить его справа. С больной ногой никаких шансов. Пока он будет защищаться от одного, второй подберется сбоку и вонзит стилет между ребер.
Первый взмахнул рукой и стилет Эйдена тут же принял удар. Пусть и неловко, но сталь снова запела. В этот момент второй все-таки достал ногу мальчика и бедро прошила ледяная боль. Вслед за этим раздался лающий смех. С ужасом Эйден понял, что, отвлекшись на порезанную ногу, защититься от удара первого нападающего уже не сумеет.
– Довольно, – прогремел властный голос Жакена Торбула. Три темные фигуры моментально съежились и, трусливо поскуливая, отступили во тьму, из которой пришли. Мужчина в белой маске подошел к перепуганному Эйдену и, повернувшись к нападавшим, поднял руку. – Прочь!
– Спасибо, мессир.
– Спасибо? – насмешливо переспросил тот и в голосе послышалось недовольство. – Почему ты не сражался?
– Мои ноги… – Эйден виновато указал кончиком стилета на ноющую правую ногу. – Я не совсем здоров, мессир.
– Это не оправдание, мальчик… – Жакен Торбул запнулся, увидев, наконе-то, в руке Эйдена стилет. – Что же, по крайней мере тебе удалось добыть стилет. Даже будучи слабым и немощным.
– Он жжет холодом, мессир.
– Потому что он голоден, – туманно ответил мужчина. Он повелительно взмахнул рукой и приказал. – Сядь, мальчик.
– Да, мессир, – Эйден подчинился и вздрогнул, когда Жакен Торбул присел рядом на корточки и бесцеремонно коснулся его правой ноги. Пальцы у мужчины были такими же холодными, как и стилет, но вместо обжигающей боли, приносили облегчение.
– Что за дурак вправлял тебе сломанные кости? – проворчал он.
– Лекарь мадам Анже, мессир. Ван Кольцмер. Он ученый.
– Ученый дурак, – отмахнулся Жакен Торбул. – Бездарь, у которого черви выели остатки мозгов. Он использовал доски?
– Да, мессир.
