не отстаешь.
— Вы знакомы? — я отвлекся от вещей и посмотрел на полковника.
— С твоим отцом, — он снова вздохнул, будто штангу жал от груди. — О Воиславе Драгомировиче только наслышан.
Я кивнул, и вернулся к сборам, а он помолчал немного и спросил:
— Ты запросил личное дело Кремнескалова, зачем оно тебе? — интонации голоса выдавали его с головой. Он явно сомневался в правильности моей отправки на задание. Видимо, его неожиданная идея больше не казалась ему такой уж хорошей, но выбора, как я понял, у него не было. Эх, раньше бы он так думал.
— Я поспрашивал о капитане, — так, сумка собрана, оружие на месте, морской тесак пристроил удобно. — Подозрительная ситуация, ребята бы скорее поверили, что он разнес половину города, чем в тихую смерть из-за ограбления.
— Думаешь, кто-то свёл старые счёты? — выражение лица у Растеряшева изменилось на боевое, словно у хищника, что почуял кровь.
— Проверю, — пожал я плечами, уставившись на собеседника в инфопланшете. — в дороге ознакомлюсь с личным делом, подберу подозреваемых, и проверю в местной службе звёздного контроля всех прилетевших за последние полгода, да и список местных жителей запрошу.
— Хороший план, — улыбнулся подполковник, кажется, его сомнения стали исчезать, но он тут же поморщился: — только наша служба перегружена и мы не успеем передать материалы до отлёта. Я пришлю…
— Не волнуйтесь, Ваше Высокоблагородие, — улыбнулся я и похлопал себя по нагрудному карману. — Все файлы уже у меня.
— Ерастов? — уточнил Растеряшев, и я кивнул в ответ. — Отлично, — улыбнулся он, — тогда с Богом, автограв уже ждёт тебя.
Полковник отключился, а я, взвалив на плечо пока ещё худенькую служебную сумку, вышел из комнаты и спустился вниз.
Варенька, сидящая на руках у Ирины Викторовны, сразу же протянула ко мне свои ручки. Вынырнувшая из столовой Лира, вручила несколько термоконтейнеров с домашним провиантом, а мои бойцы повскакивали с диванов.
Ну, как повскакивали. Сонно, после сытного обеда разомлевши, устало поднялись на ноги.
— Был морпех, а стал борзой СБэшник, — как-то расстроенно протянул Родион, окидывая взглядом мою форму.
Я молча расстегнул куртку, и оттянул воротник рубашки.
— А это другое дело, — расплылся в улыбке старший мичман Соловьев, разглядев чёрные полоски тельняшки. — Ну, присядем на дорожку.
Проводы были скромными. Посидели, помолчали, и я вышел на крыльцо. Подошла Лира с дочкой на руках. Поцеловал обеих, и направился к служебной машине.
Мысли в голове были совсем отвлечённые, не по делу. Я просто наслаждался местной красотой. Журчала вода в фонтане, порой выстреливая вверх мощной струёй. Зеленела ровно подстриженная лужайка. Пахло цветами и свежей краской от лавочек.
У самой машины я замер и обернулся. Любимая всё также стояла на крыльце. Одной рукой она прижимала к себе Вареньку, а в другой у неё был зажат синий платочек. Она улыбнулась и взмахнула им. Потом ещё раз…
В груди защемило, на душе стало грустно и как-то тяжело. Всего две с половиной недели и я вернусь. Восемь дней туда, восемь обратно, день там. Эх, должен успеть вовремя. Должен.
Неожиданно на меня, навалилось осознание простой истины: в этот раз я буду один…
Ой, да ладно! Будто первый раз в академию лечу, не хватало ещё сопли распустить. Как вспомню, так стыдно становится. Справлюсь, никуда не денусь. Просто, буду осторожнее. И вообще, скоро вернусь!
Я встрепенулся, расправил плечи. Одними губами прошептал Лире «Люблю», послав ей воздушный поцелуй, в который вложил всю свою нежность, и залез в антиграв.
Небо рвануло навстречу, а земля отдалилась. Пансион стал маленьким, маленьким, но, клянусь, я долго ещё мог различить синий платочек, который медленно то взмывал вверх, то опадал вниз.
Полёт первым классом на межсистемном лайнере запоминается на всю жизнь. Особенно, если ничего подобного раньше не было.
Питание пяти разовое, на выбор в шести ресторанах. Хочешь, каждый день кушаешь в новом месте, или хочешь, завтрак здесь, обед там, а ужин вообще в номере.
А обслуживание? Бросишь вещи на пол ванной комнаты, их заберут в стирку. Кровать всегда застелена накрахмаленным, аж хрустящим бельем, а на мебели нет ни пылинки.
А живая музыка в кают-компаниях? Я в жизни столько раз на концертах не был. Ещё есть клубы по интересам, хоть в покер или преферанс поиграть, хоть кино смотреть. Развлечений полно, и обслуживание выше всяких похвал.
Отдельно только персонал упомянуть осталось. Все такие вежливые, обходительные и предупредительные. Просто огонь! Чувствуешь себя аристократом с миллионами на счетах и тысячелетней родословной. Главное, это всё не выглядит наигранным и лицемерным. Реально так к тебе относятся.
Было очень здорово.
Правда!
Так здорово, что наш с Лирой полет до Владивостока я буду вспоминать каждый день, пока эсминец «Разящий» не доставит меня к месту назначения.
Эх, а я так надеялся, глядя в иллюминатор. Особенно, когда шаттл подлетел к двадцати палубному лайнеру «Чайка». А что? Командировка внеплановая, все может быть, да и вообще, мечтать невредно. Хотя бы второй класс, или третий, я бы доплатил до первого. Но реалии службы внесли свои правки.
Транспортник обогнул громаду красивого, по меркам космоса, гражданского судна, и моему взору открылся хищный силуэт боевого корабля.
Я вздохнул, задвинул свои ожидания куда подальше и, дождавшись стыковки, шагнул на палубу эсминца первым из пассажиров (ещё бы, кроме меня никого, считай личный звездолёт). Сразу, как разошлись створки гермодвери.
— Стоять! — испуганно воскликнул морпех караульный, не ожидавший такой прыти от пассажиров шаттла, и мне в грудь упёрся ствол карабина.
Отвёл его в сторону. Заблокировал спусковой крючок. Слегка довернул ствол, выкручивая его из рук бойца и вовремя замер. На подшаге. Всё произошло быстро и на автомате.
— Мои документы, — вместо удара я протянул инфокарту второму морпеху, растерянно застывшему с коммутатором в руках.
Он машинально взял её, а я вернул оружие его напарнику, что застыл с открытым ртом, так и не успев подать сигнал тревоги.
Эх, салаги. Кто же так службу несёт? Совсем зелёные, на вид младше меня. Я завис. Мне же девятнадцать лет исполнилось, а я не отметил. Блин… Ладно, будем считать, что банкет у Джека в схроне был праздничным.
— Все в порядке, Ваше благородие, — слегка запинаясь произнёс морпех, и вернул инфокарту. Его напарник залился краской, и старательно делал вид, что меня здесь нет. —
