у нас и стрельбище.
Так, а стрельбище – это интересно. Но пока хотелось бы посмотреть на быт учеников. Я надеялся заснять что-то простое. Столовую, классы для занятий, например, может быть, комнаты учащихся. Но я уже чувствовал, что самих солдат придется искать и фотографировать в Акшаядезе, куда через месяц мне все равно предстоит отправиться для того, чтобы продемонстрировать директору Махукару, что я достаточно подготовлен для поступления в Сафф-Сурадж.
Патил провел нас через центральный холл, мимо широкой лестницы, завернул в коридор, и внезапно мы оказались на заднем дворе. Вот здесь мне понравилось, и я поспешил достать камеру. На заднем дворе было множество тренировочных площадок, полос препятствий, и, к моему везению, на большинстве площадок не было учащихся. Я, придерживая пуговицу, фотографировал на среднем приближении, стараясь, чтобы никто посторонний не попал в кадр.
Дальше было стрельбище, но здесь, к сожалению, шли занятия, и фото сделать не вышло.
– Не хотите пострелять? – предложил нам Патил, указав на свободную линию для стрельбы.
– Конечно, – охотно согласился я.
Это был отличный шанс дождаться, когда учащиеся уйдут, чтобы сделать пару кадров.
– Просто так не интересно, давай соревноваться, – предложил Санджей.
– На что? – Я был наслышан про азартные наклонности Санджея, поэтому уже догадывался, что именно он предложит.
– На ратаны, конечно же. Давай на тысячу. Кто первый трижды попадет в цель?
– Давай, – пожал я плечами, беря пистолет, предложенный мне Патил.
– Только шакти не использовать, – сузил глаза Санджей, став похожим на своего отца.
Я усмехнулся и встал к линии. Цель находилась в пятидесяти метрах от нас и представляла собой деревянный круг, изрешеченный сотнями пуль, так, что красного центра цели почти не было видно. Пришлось усилить зрение с помощью шакти.
– Я же сказал, силу не использовать! – тут же возмутился Санджей.
Я вздохнул и свернул поток. Пришлось по старинке фокусировать зрение, сощурившись. Я прицелился.
– Подождите, – спохватился Патил, – нужно заменить мишень, иначе мы ваши выстрелы там не увидим.
Пока Патил суетился, меняя мишень, я продолжал присматриваться к цели. Примерялся к пистолету, выбирал позу удобнее.
– Дядюшку не подстрели, – усмехнулся Санджей, а я лишь от него отмахнулся.
В том, что я попаду в цель с первого раза, я сомневался. Не такой уж и хороший из меня стрелок. Слишком мало опыта, всего-то несколько раз стрелял с Карлосом по банкам, ну и здесь стрелял несколько раз, и то не издалека. Но спор есть спор, к тому же мне нужно было как-то тянуть время.
Я взглянул на соседние линии огня, где мальчишки чуть старше Женьки уверенно отстреливали свои патроны с видом заправских вояк. И это меня подстегнуло. Я выстрелил, руку слегка повело в сторону. От центра моя пуля улетела сантиметров на двадцать выше. Санджей усмехнулся и оттеснил меня плечом от линии.
– Чувствую, скоро мой кошелек пополнится на целую тысячу, – лыбясь, сказал он.
Я натянуто улыбнулся в ответ: победу я ему отдавать не собирался исключительно из вредности. Я учел ошибки первого выстрела (руку надо держать увереннее и целиться немного ниже).
Санджей выстрелил и с невероятно довольным лицом отошел от линии. Я взглянул на мишень: Санджей попал в самый край красного круга, но все же попал. Теперь снова стрелял я. Прицелился, взяв немного выше. Выстрел. Теперь был мой черед радоваться: я тоже попал. Санджей в этот раз не улыбался. Он резко вскинул пистолет, долго целился, и, наконец, раздался выстрел.
– Ракшас! – выругался он.
Не попал, совсем чуть-чуть смазал, буквально несколько сантиметров. Следующий мой выстрел был так хорош, что я даже сначала не поверил, что попал точно в центр яблочка. Довольный собой, широко улыбаясь, я отошел, пропуская Санджея. Он злился, чертовски плохо скрывая это. Проигрывать Санджей, очевидно, не любил не меньше моего. Последний выстрел – и Санджей попал.
– Ничья! – радостно воскликнул Патил, всплеснув руками.
– Еще по выстрелу? – возбужденно сверкнув глазами, спросил Санджей.
– Давай, – пожал я плечами. По-другому его, видимо, не угомонить.
Заняв позицию, я постарался повторить тот выстрел. И снова попал. Правда, не в центр, как в первый раз, но все же в яблочко. Санджей облизнул губы и забрал пистолет, на гладком лбу выступили капли пота. Неужели он так нервничает из-за какой-то тысячи ратан? Или это все же страх проиграть. Санджей напряженно и долго прицеливался, смотрел на эту цель так, будто от попадания в нее зависела его жизнь.
Тем временем занятия на стрельбище закончились, и учащиеся начали расходиться. Я достал пуговицу, дождался, когда уйдут все, и сделал несколько фото.
Позади раздался выстрел. Санджей, наконец, прицелился. Я обернулся, пригляделся, долго искал на мишени его выстрел и нашел у самого края. Санджей хмурился и молчаливо злился. Он вернул пистолет Патилу, посмотрел на меня исподлобья.
– Отдам деньги, когда вернемся в башню, – мрачно сказал он.
– Хорошо, – улыбнулся я и похлопал его по плечу, стараясь подбодрить.
– А может, вечером спустимся в казино, и дашь мне шанс в карты отыграться? – Глаза у Санджея засветились надеждой.
– Нет, не умею играть в карты… – Я, извиняясь, улыбнулся и развел руками.
В карты я играть умел, правда, какие именно тут карты и игры, не представлял, но играть, а точнее, мастерски мухлевать, однозначно умел. Но в казино я уж точно не собирался.
– А я тебя научу! – не унимался Санджей.
Кажется, тормозов у него совсем не было.
– Нет, хватит, – отрезал я.
Санджей обреченно вздохнул, сник и весь обратный путь в храм не проронил ни слова.
Патил по моей просьбе показал нам комнаты учащихся. Большие, рассчитанные на восемь человек, довольно аскетичные комнаты, в которых не было ничего лишнего: кровати, столы для уроков, небольшой телевизор в углу. И все же они едва ли напоминали казармы.
А затем Санджей начал поторапливать меня, и мы засобирались обратно. Мы возвращались из храма другими коридорами, и я немного отстал от Патила с Санджеем, с интересом заглядывая во все двери. Я надеялся отыскать что-нибудь еще для снимков. Одна из таких комнат оказалась столовой, довольно типичной столовой: с невзрачной стойкой раздачи, с рядами железных столов. Столовая пустовала, и я сделал несколько кадров.
Когда я вышел, Санджей и Патил остановились посреди коридора, видимо, дожидаясь меня, и что-то увлеченно обсуждали. Я направился к ним. Заметил, как возле окна, возбужденно поглядывая на меня, шушукались ребята лет десяти, затем они принялись о чем-то спорить, и, в конце концов, одного из мальчишек буквально вытолкали ко мне. Я остановился, с интересом взглянув на него.
– Простите, свамен. Можно сказать, свамен? – неуверенно переминаясь с ноги на ногу и глядя на меня исподлобья, произнес мальчик.
– Говори, – улыбнулся я.
– Это вы Азиз Игал?
– Я.
Глаза ребят загорелись восторгом.
– А, правда, – немного осмелев, сказал мальчишка, – что вы с бессмертным императором убили пожирателя и спасли источник Хал?
– Да, – улыбнулся я.
Вся эта ситуация меня развеселила. Как же все-таки быстро разнеслась
