От этого удара, волной выброшенного вверх, дрогнул купол здания, слова выступающего завибрировали и разнеслись громом, рождая в сердцах слушателей дрожь.
— Уберите руку! Или я вас искалечу.
Тонкие пальцы Дарта Фреса, чуть подрагивая, словно прощаясь, осторожно скользнули с напряженной шеи женщины, и она разжала пальцы и брезгливо оттолкнула жесткий член, который с яростью стискивала до этого. Его чрезмерная Сила, до этого давящая его самого и всех окружающих, утекла в никуда, исчезла, оставив после себя лишь тянущую усталость и пустоту. Леди София, кожей ощущая то, как обмякает тело ситха, лишенного этой поддержки, еле сдержала хохот, замечая, как на красивое лицо мужчины ложатся серые тени, свидетельствующие о том, что он смертельно хочет спать и еле стоит на ногах.
"Вот тебе еще один способ расслабиться, дружок", — мстительно подумала Ситх Леди и совершенно неприлично зафыркала, еле сдерживая хохот.
Секунду Фрес стоял тихо, пережидая боль, и София, усмехаясь, закусила губу, прислушиваясь к тому, как его хриплое дыхание приходит в норму. Злорадное торжество наполнило разум, и на ее таких строгих обычно губах блуждала ухмылка, Леди София опустила голову, скрывая свой смех. Это надо же — так щелкнуть по носу, и кого? Высокомерного Фреса, который думает, что любая женщина этой галактики принадлежит ему и упадет на спину с распростертыми ногами, стоит ему лишь щелкнуть пальцами!
Что, получил, что хотел?
Фрес, наконец, оправился от пережитой боли. Его дыхание выровнялось, и движения его стали более уверенными. Кажется, он запахнул плащ, словно отгораживаясь им от ранившей его женщины; София едва не зафыркала от душащего ее хохота, представляя какие досаду, ярость и стыд испытывает сейчас Лорд Ситх.
Затем он вновь склонился над ней, и Ситх Леди, все так же неотрывно наблюдая за происходящим в Совете, напряглась, ожидая, вероятно, удара и ответной боли. Но ситх не прикоснулся к ней.
Его губы, чуть скользнув по ее волосам, остановились у уха, и его безобразный, развратный, без тени смущения голос жарко прошептал, ввинчиваясь в мозг:
— Это было великолепно, дорогая. Повторим как-нибудь еще?
Дарт Софию словно ледяной водой окатили, миллионы ледяных игл стыда впились ей в щеки и в лоб, от ее злорадного торжества не осталось и следа. Их взгляды встретились, и женщина увидела, что глаза Фреса смеются.
Наверное, это было самым сильным оружием Лорда Фреса — он никогда, ни при каких обстоятельствах не испытывал стыда.
Глава 2. Призрак мертвого прошлого
Ложа Вейдера медленно опускалась вниз, к ожидающим ее Двоим, стоящим в пятне света на ледяном глянце пола.
Императорская охрана, идеально вышколенная Люком Скайуокером, проводила последнего сенатора и закрыла за гостями двери, перекрывая все ходы в зал переговоров, где сейчас находились лишь Правящие.
Леди София оглянулась на огромные створки массивных дверей, закрывающиеся за посетителями, и прислушалась. Последние голоса смолкали, и величественный зал наполнился тишиной.
Императорская ложа опустилась на полированный мраморный пол, Дарт Вейдер поднялся из кресла, в котором сидел до сих пор. Леди Ева, которая заседание целиком провела стоя, положив руку на плечо Императора, вздохнула с облегчением, когда Вейдер откинул дверцу и, предложив ей руку, помог спуститься на зеркало пола.
— Боже, сколько разговоров, — произнесла Ева, чуть сжав металлические пальцы Вейдера и делая шаг вниз, к нему.
Она выглядела немного уставшей, но, в целом, довольной. Сегодня сотни глаз были устремлены на нее, и Императрица с честью выдержала это испытание, не дрогнула, не смутилась, не испугалась новых сплетен и слухов, которые, несомненно, поползут вновь. Королевским Ферзем стояла она за спиной Владыки, гордо подняв голову, смело глядя вперед, на оценивающих ее людей светлыми бесстрашными глазами, такая твердая, такая прямая, строгая, величественная, а ее тонкая белоснежная ладонь лежала на темной дюрасталевой пластине на его плече.
— Все прошло идеально, — отозвался эхом Дарт Фрес, покрасневшими от недосыпа глазами рассматривая замершие в вышине ложи.
— Леди Ева, — ситх, почтительно склонившись, взял тонкую руку женщины и почтительно припал губами к тонким полупрозрачным пальцам. — Вы были сегодня само совершенство. Ваши подданные обязательно полюбят вас.
Голос Инквизитора, отвешивающего изысканные комплименты, звучал глухо, невыразительно и безжизненно, а его лицо выглядело серым, измученным и измятым. Взгляд прозрачных глаз Евы скользнул по покрасневшим, чуть припухшим векам Дарта Фреса, по его заострившимся скулам и тонким, крепко сжатым губам, и Императрица, покачав головой, заметила:
— А вот вы не выглядите блестяще, Лорд Фрес. Что с вами?
От ее внимательного взора не укрылась странная сцена, разыгравшаяся в ложе Двоих. Вынужденная стоять ровно и прямо, она могла лишь краем глаза наблюдать за странной возней и за кратким разговором, произошедшим между ситхами, но выброс Силы, от которого дрогнул неподвижный воздух в огромном зале, от ее внимания не укрылся, как и опустошенный, обессиленный вид Фреса, который к началу церемонии выглядел свежим и бодрым.
И нарочито невозмутимый вид Леди Софии… казалось, само спокойствие и безмятежность провели ладонями по ее ровному гладкому лбу, разгладив белоснежную кожу и тонкие ровные ниточки бровей. Словно первый снег выпал.
По бледным губам ситха скользнула тонкая улыбка, он почтительно склонил голову, и, прикрыв глаза, произнес:
— Вы, как всегда, проницательны, Миледи Ева. Но со мной все в порядке; всего лишь устал. Пара часов отдыха… позвольте, я провожу вас? Кажется, Владыке нужно что-то обсудить с Леди Софией. Еще один скучный разговор, каких сегодня было предостаточно.
Голос Дарт Фреса был совершенно бесцветным и тихим, таким спокойным, совершенно не вяжущимся со зловещей внешностью Инквизитора, что не верилось, что всего час назад его мощь давила многотонной плитой на плечи всех присутствующих. Что же такое произошло между ними за это недолгое время?
Ситх галантно предложил Еве руку, и она, оглянувшись на Дарта Вейдера, задержавшегося с Леди Софией, со вздохом оперлась на предложенный ей локоть. Фрес, откинув полу плаща, положил свою ладонь поверх тонких пальцев Евы, лежащих на его чешуйчатом рукаве, и неторопливо направился к выходу, как-то ненавязчиво увлекая с собою Императрицу.
— Идемте, идемте, — произнес Лорд Фрес все так же тихо и совершенно безо всякого выражения. — Это всего лишь деловой разговор, кажется, о клонировании. Нет нужды беспокоиться.
Ева еще раз обернулась, в последний раз глянув на тихо беседующих ситхов, и чуть слышно вздохнула. Леди София крохотной отважной пешкой стояла напротив массивной фигуры Императора, и на ее лице, поднятом вверх и обращенном к Вейдеру, читалось дерзкое, вызывающее выражение.
— О клонировании?
— Да, миледи. Вы же знаете истинную страсть Леди Софии — науку. Она хотела бы продолжить свои опыты с мидихлореанами. Кажется, Леди Ситх до сих пор не может смириться с тем, что теперь Сила повелевает ею и ведет ее, — Инквизитор снова усмехнулся, внутренне потешаясь над желанием этой крохотной упрямой женщины поспорить и сразиться с Силой. — В любом случае, ее опыты будут полезны Империи.
Ева не знала этого, но провожать ее Дарт Фрес вызвался не просто так: теперь это было частью дворцовой церемонии, на которой настаивал Люк. Вывести Императрицу из общего зала по узкому коридору и защитить ее в случае нападения, искусно заговаривая ей при этом зубы, мог только Фрес.
Ситх двигался бесшумно, мягко, плавно, и Ева передернула плечами, припомнив, что, по сути, он наемный убийца. Наверное, такой мягкий шаг помогал ему подкрадываться к жертвам.
Ева не любила Лорда Фреса; точнее, Инквизитор вызывал у нее чувства тревоги, опасности и отчасти отвращения. Окружающие видели в нем все, что угодно: молодого улыбчивого мужчину, красивого яркого повесу, волочащегося за каждой юбкой, обаятельного наглеца с ясными серыми глазами, но Ева смотрела глубже и дальше яркой одежды и серой тишины его глаз.
