Не знаю, что тогда не поделили братья, но Деймон всегда выходил победителем, успокаиваясь лишь завидев поверженного противника.
Подобный способ разрешения конфликтов в ордене применялся крайне редко. Все споры в основном сводились к примирению Настоятелем на общих собраниях. За время своего здесь пребывания я видела лишь однажды, как готовятся выяснять отношения Арес и Деймон. О, они друг друга стоили, однако молодость и скорость оказались на стороне последнего, а брат Арес обзавелся очередным шрамом, коим уже давно нет числа.
Тяжело вздохнув, я поплелась по лестнице на нижний уровень, чувствуя остатки пульсирующей головной боли.
У дверей комнаты дознания нервно прохаживался Курт. Впервые на лице отстраненного от мира медика различалась вся гамма возможных человеческих эмоций.
– Все так плохо? Ты на себя не похож…
Курт выдохнул и бросил единственное крепкое словцо, синонимичное определению «фиаско».
Войдя внутрь, я поняла, что точнее и не скажешь. Мрачная долговязая фигура Деймона отбрасывала черную тень, протянувшуюся почти до середины комнаты.
– Приветствую, сестра. – Настоятель, откинувшись на спинку стула, приоткрыл заспанные глаза. – Прошу прощения, притомился немного. Старею. Введу тебя в курс дела: тебе, должно быть, известны умения брата?
Я испуганно кивнула в ответ, глядя на едва живого еретика, прикованного металлическими скобами к подобию хирургического стола. На человеке практически не было живого места. Да… Деймон душеньку отвел основательно.
Тут любой святой во всех известных грехах бы покаялся, а этот мужчина лишь остекленевшим взглядом смотрел будто бы сквозь потолок, не обращая никакого внимания на собравшихся.
– Мы обнаружили его у восточного коридора на Станцию. Давненько я не видел таких самоуверенных неверных. Разве что во время падения Черного Леса, когда мы едва не потерпели поражение. Как видишь, делиться своими намерениями и причинами желания проникнуть внутрь наш гость не пожелал. Мы до сих пор не знаем его имя, звание и принадлежность к группировке. Нет, сестра, тебе не кажется – я действительно восхищен его силой… Но… у нас может не быть времени на восторг – еретик мог быть не один. Насколько мне известно, ты овладела некоторыми умениями… – Настоятель аккуратно подбирал слова, не рискнув раскрывать тайну.
– Задача ясна. – Пришлось спрятать даже малейшие эмоции, что могли бы выдать тревогу.
– Приступай. Мы не будем вмешиваться, пока ты не попросишь.
Брат Деймон, устроившись прямо на полу, буравил меня испытующим взглядом.
Я не знала, с чего начать. Запугивать неверного еще более сильными увечьями точно бесполезно – страх физической боли, похоже, в него не заложили с рождения. Придется что-то добывать из подсознания.
– Здравствуй… – тихим голосом сказала я, приблизившись к голове еретика. – Как понимаешь, я здесь не просто так. Милостью Матери и священного Обелиска мне открыто знание, которое может причинить тебе куда больше страданий, чем руки человека…
Брат Деймон обиженно отвернулся, устремив взгляд в окно. Впрочем, мне никакого дела не было до его самомнения. Я осторожно проникала в сознание еретика, прикоснувшись к измазанным кровью вискам.
– Ты бесстрашен. Уверен в себе. Что-то сильное влекло сюда. Ты видишь в этом единственную цель. – Я выровняла дыхание, подстроившись под ритм вдохов-выдохов неверного, копируя его действия и чувства.
Дерзкое силовое вторжение, как было в бою, могло захлопнуть его разум для меня навсегда или убить нас обоих. Управлять ментальной энергией оказалось не так просто, как это делали кукловоды. У них были годы для закалки собственных умений, у меня – лишь часы. Поэтому я и совершила ошибки, ставя под удар себя… да и не только.
По прогнозам Гаала, выехавшего встречать нашу группу, восстановление брата Оста будет длительным и тяжелым – пуля почти раздробила позвонок, и лишь дары Зоны и таланты наших лекарей способны поставить его на ноги. Мне же тогда достались укол мощного наркотического анальгетика и строгий выговор от медика, которому болтун Гарм не забыл растрепать все, что увидел. Более же допускать подобное было никак нельзя.
– Спокойно… – Глубоко на грани, на задворках разума чувствовалась неровная пульсация волнения то ли неверного, то ли меня самой. – Помоги себе сам. Откройся мне!
Последние слова прозвучали гулким приказным тоном. Сознание погрузилось в слепую черную бездну, из которой постепенно вырывались картинки, принадлежащие памяти неверного: вот он обходит патруль у дома культуры, едва не вляпавшись в «крематорий», дрожавший и искрящийся в черной выжженной траве, а теперь осторожно пробирается к стадиону, прижавшись к стене дома. Нет! Это все не то! Нужно что-то другое!
Слышу выстрелы, но не вижу реальной опасности. Лишь остатки тушки крупного желтобрюха, разметанные пулями по траве.
Столь незначительный кошмар из памяти неверного вызвал короткий приступ смеха. Еретик, будучи под контролем, повторил, растянув пересохшие губы.
Отпустив несчастного, я подошла к вентиляции и легонько постучала по решетке ногтями.
– Дружок, выйди на минутку, нужна твоя помощь, – ласково позвала я.
Настоятель и Деймон внимательно следили за происходящим, не до конца понимая, что за тайна человека, выдержавшего столько боли, теперь открылась нам.
– О, ты привел товарища? Спасибо за понимание. – По протянутой к решетке руке на свет резво выползли два упитанных паука.
Взгляд еретика заметался.
– Отлично, сестра, – похвалил нестандартное решение Настоятель, наблюдая реакцию пленника.
– Ребята, познакомьтесь с нашим новым другом, – улыбнулась я, поглаживая одного из пауков по шершавой хитиновой спинке. – Только будьте вежливы, не стоит сразу выпускать коготки.
Шершавые лапки желтобрюхов, спускавшихся к еретику, легонько коснулись ладони. Реакция оказалась выше ожидаемого: неверного затрясло, он задергался в оковах, пытаясь сбросить с себя неприятных гостей.
– Нет! Господи Боже! – заорал он. – Я скажу что хочешь, только убери от меня этих тварей!
А-а-а-а-а!
– Человеческое подсознание редко руководствуется логикой. Точнее сказать… никогда. Оно иррационально. Может выстоять перед реальной угрозой, но спасовать перед иллюзией ее, – пришлось повысить голос, чтоб за воплями еретика Настоятель мог что-то расслышать.
– Ну наконец-то. Уж подумал, брат, что наблюдаю первый твой провал. – В комнату зашел Курт и тут же отпрянул от стола, заметив желтобрюхов, чем вызвал двусмысленную ухмылку Настоятеля. – Обелиск милостивый! Сегодня ты превзошел сам себя! На кой черт ты притащил эту пакость?!
– Эт не я, – буркнул Деймон. Курт настороженно покосился на меня.
– Сестра, завязывай. У него сейчас мотор встанет. И у меня. Жуть как не люблю этих существ. – Брата передернуло, едва один из желтобрюхов медленно пополз по телу еретика в нашу сторону.
– Спасибо за помощь. – Я подхватила пауков и помогла им забраться обратно в укрытие. Один из них на прощание легонько царапнул ладонь коготком.
– Ну что, дорогой друг, теперь готов поговорить? – Настоятель потянулся и, поднявшись со стула, подошел к голове еретика. Пленник судорожно
