Могучие руки техника выдернули Виктора из кабины, словно пробку из бутылки. Он вдруг полетел прямо в окружившую самолет толпу, но упасть ему не дали.
- Качай ребята!
Десятки рук подхватили Виктора, и небо на какую-то секунду вдруг стало ближе.
- Еще!
- Еще!
Вокруг толпился весь полк: краснощекий, видимо принявший на грудь, Шубин, радостно возбужденный Соломин, снисходительно посмеивающийся Иванов, кривящий в глупой улыбке рот Рябченко. Вокруг были все свои, ставшие за последние полгода едва ли не семьей.
- Да что случилось-то? - попытался узнать Виктор, после того как его поставили на землю.
- Указ вышел, по радио передали! - Шубин желтел прокуренным комплектов зубов. - Поздравляю с высоким званием Героя Советского Союза! dd>
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
Глава
...С ночи сильно похолодало, восточный ветер противно завывал в проводах, ледяным сквозняком задувал под одежду. Потом пошел снег. Он сначала сыпался осторожно, понемногу: одинокие снежинки тыкались в лицо и тут же уносились сметаемые напорами ветра. Потом снег сыпанул стеной, еще сильнее забелив окружающую степь, заметая черную набитую машинами колею.
Студебеккер, рыча движком и тяжело переваливаясь, заполз на очередной холм, на секунду замер и устремился вниз. Порыв ветра швырнул в глаза добрую пригоршню снега, но Виктор успел разглядеть занесенные крыши деревни и два голых тополя, стоящих рядом и служивших ориентиром их аэродрому. Через минуту он уже шел по дороге навстречу тополям. Мягкая, мокрая и не успевшая смерзнуть земля пружинила под ногами, а снег все сыпал и сыпал, скрывая следы. Недельная командировка в Москву осталась позади...
Первым он встретил Палыча. Верный механик шествовал с ведром по улице. Увидев Виктора, он поставил ведро в снег и ни слова не говоря, полез расстегивать ему новую, выданную накануне командировки шинель. Распахнув грудь, явил на свет Золотую Звезду и растянул лицо в довольной улыбке.
- Цаца! - Налюбовавшись наградой, он сграбастал Виктора в медвежьих объятьях. - Рассказывай! Калинин вручал?
- Калинин, - от таких нежностей у Виктора заныли ребра. - Все расскажу. В полку как дела? Как Таня? Все живы?
- Та чего у нас? - Палыч пожал плечами. - Танька себя достойно ведет, блюдет... А в полку... позавчера Чуриков разбился, вместе с Морозовым. Вылетели парой, а тут буран начался, - он обвел рукой окружающую снежную взвесь. - В холм воткнулись, оба. Рядышком. Вчера похоронили.
- Жалко, - расстроился Виктор, - Чуриков хороший был летчик, сильный. Да и Морозов уже не сопляк зеленый, с лета воевал... - он огорченно прищелкнул языком. - Второй эскадрильей Лешка командует?
- Пока Лешка, - усмехнулся Палыч, - а там видно будет. А так тихо все. Ты лучше расскажи, как съездил, про Москву расскажи, про то, как награждали...
- Стоит белокаменная, - Виктор улыбнулся, - что ей сделается? А как ехал, это жуть и ужас
Они пошли по улице, к штабу и снег заметал их следы.
Утро началось без солнца. Аэродром затянуло однообразной непогодной мутью, студеный туман разлился по земле молочным киселем. От белого обилия не за что зацепиться глазу - все вокруг было серое, расплывчатое, сырое. Сырость проникала под летные комбинезоны, загнала пилотов в прокуренную тесноту землянок. Жадные до драки приуныли - сколько так сидеть, перетирая раз за разом одно и то же, никто не знал. Воспряли полковые краснобаи и балаболы - им прибыло благодарных слушателей.
- Бои... - Лешка - новоявленный комэск второй, остервенело плюнул, - вы боев-то и не видали. Вот в сорок втором это были бои. Не успеешь взлететь, а мессера уже пристраиваются. Все аэродромы наши знали, все площадки. Рыскали там парами, как волки по степи, все видели. Если заметят нашу группу - сразу подкрепление вызывают, пять минут и уже против тебя шесть - десять гансов. А если нас мало то и вдвоем бьют. А чего им? Скорость есть, высота есть. Выбрал момент удобный и лупи... Потери были жуть...
- А сейчас меньше? - понизив голос, спросил Улитка. - Штабные болтали, что с февраля полк, считай, обновился.
- Так-то с февраля-я, - Лешка презрительно отклянчил губу. - А тем летом максимум месяц и от полка ничего не осталось. - Зашедший по какому-то делу в землянку третьей эскадрильи, он зацепился языком с Улиткой и уже час ораторствовал, наверное, позабыв, зачем пришел. - Всех выбьют. Останется, может, комполка, - продолжал он, - комэск, да один - два летчика - самые везучие. Месяц на переформирование и все по новой.
- Это да, - согласился Виктор, - в сорок втором жесть была. Наш полк два месяца продержался, потом выкосили в ноль и расформировали. Да и сейчас тоже, - он перешел на шепот. - Про Кубань пишут, что победа мол, побили немцев. А какой ценой? Знакомый рассказывал, что полки, что там дрались, заново переформировывали. Такие потери были. Техсостав целый, а летчиков хорошо, если треть осталась. А ведь полки-то были не чета прошлогодним, трехэскадрильные уже. Корпус, куда нас перевели, там сильно пощипали.
- Так побили же немцев, - возразил Станислав, - вон их сколько на той Кубани посбивали. Из девятой гвардейской летчиков видел? Те кто там дрался, все в орденах...
- А я на конференции с ребятами из восемьсот двенадцатого познакомился, - возразил Саблин, - так говорят, что после того сражения их десять человек осталось. Эти-то десять в орденах, а остальные? Да что Кубань? Возьми наши, августовские бои, полк едва ли не на половину уменьшился...
- Дурости много, - вздохнул Лешка, - новичков много. Это нам повезло - костяк полка остался, да еще с Дальнего Востока подкинули, кадровых. Мы на фоне других хорошо смотрелись. И то... - Он надолго замолчал, разглядывая мигающий огонек коптилки, потом задумчиво произнес: - Что-то я в этом году арбузов мало ел. В прошлом у нас аэродром прямо на краю бахчи был. Бывало, прилетишь, мокрый, уставший, отойдешь на двадцать метров от стоянки, а там арбуз на арбузе. Выберешь покрупнее, хрясь его кулаком, сердцевинку-"барашка" съешь и следующий... - он блаженно зажмурился, вспоминая.
- Жаркое было лето, - Виктор машинально потер подстреленную тогда ногу, - меня, помню, комполка за цветами послал...
- Тогда Вахтанг учудил, - не слушая никого, продолжал Лешка, - помнишь его? Мы в одной станице два дня сидели. Бензина не было. Так вот, он приперся в сельсовет и заявил, что набирает официанток и поварих для БАО. А потом стащил у Синицына халат и всем тем девкам, что устраиваться пришли, медосмотр устроил. В пустом амбаре. Хе-хе. А мы дырок в стене наколупали и смотрели. Правда, крапиву скосить не догадались. Хе-хе. Красивые в той станице девки...
