Тэру через ритуал и отдам ей часть себя самого, несколько лет моей собственной жизни. Ради тебя, Хэфер, и ради того, кто родится, – нашей плоти и крови.
Невозможный, немыслимый дар! Он не посмел бы и просить о таком, даже если бы знал, что подобное таинство существовало. Боги всё же не отвернулись от них, не забрали дарованное чудо!
Секенэф вздохнул.
– Прежде, чем ты согласишься… выслушай, что предстоит сделать тебе. Ты оставишь Тэру. Ты не будешь видеть её, не будешь пытаться разузнать, где я скрыл её, и не явишься, чтобы признать вашего сына или дочь, когда придёт время посвящения Ваэссиру. Ваши дороги должны разойтись. Только так ты сможешь защитить их в войне, которая предстоит тебе. Твой Первый из Восьми, Сехир, будет охранять Тэру, станет ей соратником, если придётся – то и супругом, и названным отцом вашего ребёнка. Но ты не приблизишься к ним более. Таково моё условие, Хэфер Эмхет.
Точно задвинулась с тихим скрежетом камня по камню крышка саркофага, хороня его заживо. Рассвет надежды и закат мечты.
В погребальном молчании Хэфер протянул руку, коснулся любимого застывшего лица. Мир подёрнулся пеленой, скрывшей остроту чувств и яркость красок. Он обещал, что не оставит её… Она не простит его…
– Навсегда?..
– Покуда ты нужен своему трону.
Жизнь наследника Эмхет принадлежала его трону и Обеим Землям. Не наступит дня, когда он не будет нужен.
– Подари мне хоть несколько дней после ритуала. Позволь побыть с ней немного… и позволь после знать, что́ с ней, всегда. Хотя бы через Сехира.
– Это… будет позволено.
Хэфер склонил голову, опёрся на руку, чтобы не потерять равновесие, когда силы оставили его.
– Я принимаю твоё условие, Владыка Обеих Земель. Даю слово, что не нарушу твой запрет, пока ты сам не соизволишь снять его…
В ту ночь в храме не спал никто. Старейшины и жрецы спешили исполнить приказ Владыки и готовили небольшое святилище Ваэссира, бывшее частью храмового комплекса Ануи. Император требовал точности во всём и каждый этап курировал лично. По традиции Ритуал Крови проводился в столице, в главном храме Ваэссира, при участии Владыки и целой процессии жрецов. Но в текущих исключительных событиях пришлось обойтись тем, что было.
Хэфер остался рядом с Тэрой ждать рассвета – сон всё равно не шёл. Сехир, ещё не знавший об уготованной ему роли, охранял их. Царевич едва находил в себе силы смотреть на этого Ануират. Тёмные мысли, подчас недостойные, обретались в его уставшем, словно онемевшем, сознании. И он не ожидал, что восход солнечной ладьи разгонит их. В стихии Первого Эмхет, в сияющей чистоте небес, животворящий свет для него больше не будет ясным, сколь бы ярко ни горел небесный огонь.
Точно сокровища в ларце, он перебирал свои воспоминания о Тэре, но в этой непроглядной ночи все их окрашивала горечь. По странной иронии они оба с самого начала как будто знали, как всё обернётся…
«– Помнишь, была такая легенда… о запретной любви жрицы Хэру-Хаэйат и одного вельможи? Им нельзя было видеться, и их вестником стал большой храмовый кот, который доносил до каждого из них касание на своей шерсти до последних своих дней.
– Я не читала…
– Ты, должно быть, гладила стража за несколько минут до того, как он подошёл ко мне. Так что сейчас я почти касаюсь твоей руки… через него…»
Пёс-патриарх, соединявший их жизни, ушёл на Западный Берег. Некому будет донести её касание. Но он сохранит память… пока однажды…
«…Я не знаю твоего имени, но уже знаю, какой храм приготовит мою плоть к путешествию на Западный Берег. И какой бальзамировщик… Однажды и мой срок придёт… и тогда я вернусь к твоим рукам, и ты сохранишь память обо мне на века…»
Вернуться к её рукам однажды… Только это ему оставалось.
Круг замыкался. Когда-то Тэра вернула его пусть не из посмертия, но с пути страшного и противоестественного. Теперь пришёл его черёд – помочь ей получить жизнь, о которой жрица мечтала задолго до встречи с ним.
«– Прими Посвящение, Тэра. Я так хочу знать, что впереди у тебя много долгих лет, что я хожу с тобой по одной земле, что пусть и далеко от меня, но ты живёшь… что ты исполняешь свои мечты, больше ни от кого не скрываясь… что, может быть, хотя бы иногда я сумею видеть тебя. А после – кто знает – быть может, мы снова воплотимся в одной эпохе… и я смогу быть ближе к тебе…»
Боги были справедливы…
Справедливы…
Но далеко не всегда милосердны…
«– Я не хочу прощаться с тобой… Живи, мой Владыка Хэфер Эмхет.
– Любое испытание будет мне по силам, пока я знаю, что ты стоишь за моей спиной…»
Любое испытание будет ему по силам, пока он будет знать, что с ней – с ними обоими – всё хорошо. Разве нет?..
Хэфер поднял взгляд на безмятежного Сехира и стиснул зубы. Его Первый из Восьми. Защитник Тэры. Тот, кто будет их вестником. Тот, кто будет рядом с ней так, как он сам больше не сможет… Сколько ещё раз он будет благословлять и проклинать про себя этого Ануират?..
Воин почувствовал его тяжёлый взгляд, но трактовал по-своему.
– Придёт рассвет, и всё будет хорошо, мой господин, – тихо проговорил он и ободряюще улыбнулся. – Власть Императора безгранична, да хранят его Боги и даруют ему долгие годы правления! Вот увидишь, уже завтра наша избранная поднимется с погребального ложа.
«Наша избранная…»
Хвост непроизвольно дёрнулся, раздражённо хлестнул воздух.
Его Тэра.
– Как думаешь, а рога у неё вырастут быстро? – задумчиво продолжал Ануират, пытаясь как-то отвлечь, вывести Хэфера из мрачного настроения. – И какой будут формы? Это вот, интересно, кто решает…
– Красивой, – сухо ответил Хэфер.
«Ты увидишь. Я – уже нет…»
– Это без всяких сомнений, – Сехир тихо рассмеялся. – И хвост тоже будет самым красивым, в твоих глазах так точно, господин мой царевич. Просто… любопытно.
Хэфер грустно усмехнулся и пожал плечами. С тех пор, как он только увидел Тэру, когда понял, кем она была, и какова истинная цена его возвращения, он знал, что сделает всё, чтобы жрица стала рэмеи, всё, чтобы отсрочить её несправедливо близкую смерть. Когда Хэфер думал о цене, которую заплатит сам, когда сделал шаг к ней и уже не мог остановиться, решение было очевидным, и он просто шёл к
