ни казалось окружающим.
Вита дождалась, когда самолет вышел из облачности.
– Высота шесть тысяч метров над уровнем моря, – доложил Андрей Колосов. – Достаточно?
– Вполне, – благодарно кивнула Вита. – Начинаем переход.
Она перевернула загадочное кольцо, как-то странно сверкнувшее на грани видимости. И в тот же момент небо, окружающее самолет, исчезло. Резко потемнело вокруг. Самолет с трудом продирался сквозь плотную вязкую субстанцию, липкую, желеобразную, тормозящую движение. Все приборы отказали разом, стрелки хаотично крутились, словно не понимая, в чем дело. Вокруг чмокало и скрежетало, словно что-то рвалось.
Сердце бортинженера панически забилось, как муха в паутине. Он схватился за серебряный крестик и истово зашептал:
– Господи, помоги и спаси…
– Не поможет, – со снисходительной лаской посмотрела на него толстушка, абсолютно не утратившая присутствия духа, словно такое было для нее в порядке вещей. – Это уже не его мир.
Межмировое желе лопнуло, и они вынырнули в прозрачное синее небо. Звезды, Луна и Солнце сияли на нем одновременно, а внизу, по берегам реки, чья гладь поблескивала в солнечных лучах, цвели великолепные розы потрясающих оттенков. Воздух был надежен, хотя Колосов готовился к худшему. Турбины продолжали реветь, даже тон звука не сменился, сзади стелился инверсионный след, вариометр показывал, что самолет без труда удерживается в горизонтальной плоскости.
– Где садиться будем? – осведомился подполковник.
Некогда Вита довольно долго гостила в этом удобном и романтичном мире, переменчивом, как настроение холерика, и затягивающем, как наркотик. Ей казалось, что Хешшираман был живым существом, любящим ее, как и его хозяин. Но она избегала появляться здесь с тех пор, как покинула этот мир, боясь, что он снова задушит ее в объятиях.
– Посадочную полосу, пожалуйста, – вежливо обратилась она к пространству.
Среди кустов белых и пепельных роз замаячила длинная полоса асфальта с разметкой. Самолет изобразил безупречную глиссаду и коснулся земли. Тряска на полосе практически отсутствовала. Бортинженер тихо светился от счастья, про себя полагая, что его молитвы все же не оказались напрасными.
– Хочу, чтобы мы оказались рядом с Виталиком, – заявила Вита.
Андрей Колосов не знал, как это должно выглядеть. То ли пространство дрогнет и заменится другим, с этим самым Виталиком – кто он, кстати, такой? – в пределах горизонта, то ли Виталик перенесется сюда, то ли самолет сам собой поднимется в воздух и прилетит к нему. Но ничего не произошло.
Вита нахмурилась и поправилась:
– Хочу, чтоб мы оказались рядом с Хешшвиталом.
Ни ответа, ни привета. Может быть, Хешшираман больше не признаёт в ней свою, не выполняет ее желаний? Да нет, появилась же посадочная полоса, когда она попросила. Жаль, что она не смогла взять с собой Катю, той было бы нетрудно совершить ритуал вызова. Но Катя, как назло, запропастилась куда-то, не предупредив, именно в тот момент, когда нужна, и не только Фёдору.
– Кто бы сказал мне, куда делся этот невыносимый ребенок! – в сердцах выплюнула Вита.
Захлопали птичьи крылья. На рассекатель уселась громадная черная ворона и каркнула человеческим голосом:
– Хешшвитала забрали из нашего мира. Куда, нам неведомо.
– Что-о? – лицо Виты перекосилось. Однажды она уже попадала в такую ситуацию и надеялась, что больше это не повторится. – Как вы такое допустили? Почему не воспрепятствовали? Разве Хешшвитал чужой для этого мира? Я думала, пятнадцать лет назад Хешшираман усвоил урок! Почему вы опять позволили пришлому бандиту похитить моего ребенка?
– Это был не пришлый бандит. Хозяин мира вправе делать, что хочет.
– Что за бред? – заорала Вита. – Вот он, ваш хозяин! – она ткнула пальцем в покрытое ранами тело на носилках. – Он никак не мог забрать отсюда Хешшвитала, а если бы мог, то я бы об этом зна…
– В Хешширамане властвует тот, чье истинное имя – Хешшкор Всемогущий и Всеведущий, – печально перебила ворона. – Так установлено, и так будет. Хешшвитал – желанный гость, но Хешшкор – хозяин, кому бы это имя ни принадлежало.
– Твою мать! – Валента аж подпрыгнула, что при ее комплекции отозвалось во всем самолете, и ворона испуганно вспорхнула. – Как же я, дура, про него забыла? Видать, напереживалась из-за проклятого Флифа. Витка, это Хешшкор Миленион, новый протеже моей мадам! Он хочет убить Виталика, чтобы самому стать богом!
У Виты кровь отхлынула от лица, она рванула себя за вырез майки, и так весьма глубокий:
– О господи! – она даже не подумала, что мир Хешшкора может обидеться за апелляцию к кому-то другому. Ворона оскорбленно каркнула. – Теперь я понимаю, зачем ему понадобился ребенок от бессмертной. О боже… У него мой меч!
– Какие будут приказания? – деловито осведомился Колосов. – В погоню?
– Куда он ушел? – Вита нетерпеливо повернулась к вороне.
– Хозяин не отчитывается перед миром. Мы не знаем.
– Зато я знаю! – Валента вытащила из недр пышной юбки овальную тринадцатилучевую звезду из хрусталя. – Заводи, поехали!
– И как мы воспользуемся этой штукой? – с подозрением спросила Вита.
– Ну, если я что-то понимаю в магических хреновинах – а я понимаю, – важно произнесла Валента, – то достаточно положить ее на автопилот.
Заросли душистых роз и переливающаяся серебром река остались внизу и ушли под крыло. Полоса асфальта дрогнула и растворилась, словно не было: Хешшираман не нуждался в ней. Гости уходили, а мир возвращался в исходное состояние. Ворона каркнула на прощание и отстала от быстро поднимающегося самолета. Звезды, Солнце и Луна придвинулись ближе и ободряюще подмигнули.
Еще один переход из мира в мир. Вита не переворачивала кольцо, только вдруг поняла, что в кармане их стало на одно меньше. Автопилот вел их самостоятельно.
– Черт! – гаркнул Колосов, когда они преодолели межмировую стенку.
Будь Хешшкор в сознании, ему бы это не понравилось, подумала Вита.
Прямо в лоб им несся самолет. Громадный лайнер, словно гигантский снаряд. Впрочем, на таких скоростях безразлично, с кем сталкиваться – результат один.
Андрею показалось, что он разглядел в носовой кабине лайнера искаженные ужасом лица штурмана и бортрадиста. Потом они резко метнулись вверх и пропали. Руки опытного летчика действовали помимо мозга, мозг успевал фиксировать лишь последствия этих действий. Какие-то мгновения желудок был не согласен и рванул за лайнером, оставшимся сверху и уже далеко позади, но, выдрессированный за многие годы службы в летном составе ВВС, вскоре смирился. Колосов выровнял машину в опасной близости от водной поверхности.
Звезда-путеводитель недовольно пульсировала багровым. Колосов, вновь передав управление автопилоту, наблюдал, как самолет снова набирает высоту и возвращается на прежний курс.
– Впереди береговая линия, командир, – доложил штурман. – Справа грозовой фронт, продвигается наискосок к нам, довольно быстро. В небе полно машин. Слева сзади, пятьдесят восемь градусов – радиомаяк Катании. Мы приближаемся к границе воздушного пространства
