Ознакомительная версия.
Тогда Малнара решила действовать по-другому. Сменила личину и затерялась среди трийе, благо их магия никак не могла ее выявить. Опять – века подготовки, подтасовок и неудач. Вот не хотели Сфинксы выбирать себе в миари соотечественницу! Даже такую добрую, милую и покладистую, каковой притворялась красноволосая демиургша. Наконец у нее сдали нервы, и она попросту убила избранницу очередного Сфинкса. А потом сделала все, чтобы выйти за него замуж. Но и здесь ее обломали – отец Рея и Рая супружеским долгом не брезговал, а вот делать из Малнары полноценную напарницу по перекрестку не спешил. Когда та не выдержала и решила осторожно поинтересоваться почему, тогдашний Сфинкс прямо заявил, что одна миари у него уже была, а второй быть не может.
Дальше все произошло именно так, как я и подозревала. Малнара затаила злобу, а после родов сделала все, чтобы наследник, каковым был Арвирай, боготворил ее и в рот ей заглядывал. Она его воспитала. Так, как хотела. Слепила из него то… что мы могли видеть, так сказать. А потом они с Раем все спланировали и продумали. Стража убили, причем с использованием магии демиургов, чтобы никто не смог подкопаться. Затем старший близнец должен был стать Сфинксом, а через него власть над перекрестком получила бы и леди-эфа. Но и тут облом-с!
Совет рода тэ Катрит решил, что Арвирай не подходит по морально-личностным качествам, и отдали должность младшему. И все по новой… Короче, смерть меня-Элизы была частично тоже на совести Малнары.
М-да, ну и дамочка… Как же хорошо, что ее больше нет! Кстати, интересно, а как получилось, что Сфэйи ее вытеснила? Недолго думая пока все переваривали новые сведения, я озвучила вопрос.
– О, там получилось совсем весело, – махнула рукой душа перекрестка. – Вы двое своим желанием попросту вышвырнули Малнару из тела, оборвали ее связи с душой. И несколько мгновений это самое тело оставалось бесхозным. А так как меня изначально создавали по образу и подобию, по энергетике и ауре я очень похожа на оригинал. Потому меня втащило на ее место. Впрочем, я не в обиде. – И Сфэйи довольно улыбнулась.
Ну еще бы! Столько веков быть бесплотным полупрозрачным духом, а тут стать настоящей… Я бы на ее месте тоже была не в обиде.
– Так вот, вернемся к нашей истории, а то времени осталось мало. – Сфэйи озабоченно нахмурилась, поглядывая на медленно сереющее небо. – Я до сих пор не понимаю, почему не узнала магию демиургов, хотя должна была… Видимо, за века структура силы Малнары немного изменилась, сейчас уже и не узнаешь… Но, когда Рай плеснул своей крови на камень перекрестка, я моментально ее узнала. И как только смогла, помчалась к вам, чтобы предупредить.
– И сама чуть не вляпалась, – проворчал Рей, который к тому времени внаглую разлегся на моих коленях, предварительно осчастливив волосы гребнем.
– Я же тогда не знала, что Малнара забрала у отца все бумаги по перекрестку миров, – виновато пожала она плечами. – Иначе бы не сунулась так, в открытую.
– Светает, – вдруг обронил Лекс, задумчиво поглаживая Дару по плечу. – Сфэйи, тебе пора.
– Да, – подхватила его супруга и махнула рукой. – Дриады, должно быть, уже ждут тебя. Они должны были все приготовить.
– Иду. – Душа перекрестка стремительно поднялась и перебросила кроваво-красную косу за спину. – Вот только последнее скажу… Рей, Алиса, – она внимательно на нас посмотрела, – пока я стану перестраиваться, все способности, что дал вам перекресток миров, будут заблокированы. Учтите, чтобы это не стало для вас весьма неприятным сюрпризом.
– Справимся. – Сфинкс приподнялся на локтях и уверенно кивнул.
Я тоже не видела в этом особой трагедии. Даже был один, но очень бо-о-ольшой плюс – раз блокируются все способности, значит, обмороки в честь того, что рядом кто-то умер, тоже отменяются. Гип-гип, ура!
– Ладно, пошла я. – Сфэйи помахала рукой и легкой походкой направилась туда, где ее ждали дриады. В нескольких метрах от нас она вдруг остановилась и, посмотрев через плечо, проговорила: – Кстати, совсем забыла сообщить. В связи с тем, что я вдруг получила тело и больше в страже не нуждаюсь, ты, Рей, последний Сфинкс. Когда вся эта заварушка закончится, надо будет донести мое решение Большому совету трийе.
– Вот пойдем с тобой вдвоем и донесем, – ухмыльнулся мой муж. – Беги уже, а то прямо здесь начнешь свою перестройку.
Она звонко рассмеялась и вприпрыжку, словно та десятилетняя девочка, убежала прочь.
Когда отоспались после бессонной ночи, вдруг выяснилось, что нам совершенно нечем заняться. Срываться с места и мчаться куда глаза глядят смысла не было, потому что непонятно, где на этот раз окопался Рай. Метаться по Великому лесу, изображая бурную деятельность, мы уж тем более не собирались.
Вот и получилось эдакое затишье перед бурей, когда стоит расслабиться, ибо напрягаться все равно бесполезно и незачем.
Ну, мы и отдыхали. Кто как мог и у кого на что фантазии хватало.
Конечно, фишкой нашего своеобразного отпуска сделался окончательно вставший на ноги Льерил. Я говорила Лексу, что у него будут проблемы с меткой Сфинкса? Я таки накаркала!
Вечер. Солнце медленно катилось к закату, окрашивая в багровый цвет небо и озеро в роще дриад. Нельса с Алом сидели на берегу и тихонечко переговаривались. Дары не было, у нее сейчас как раз проходил странный период беременности, и она не покидала того самого места, где в стазисе висела Сфэйи. Рей с Лексом развернули большой чертеж и негромко над ним спорили. А я… дулась на этого рыжего гада. Дулась старательно, уже второй час. Спросите за что? Самое обидное – я помнила сам факт, что меня обидели. Но что именно произошло, начисто выветрилось из головы. Короче, чувствовала я себя странно. Вроде и обижаться не было смысла, потому что вышибло за что… Но ведь сам факт был! А еще этот зеленоглазый вредина подбрасывал поленья. Вот и сейчас…
– Алиса, ты, когда передумаешь дуться, скажи, – посмотрел он на меня через плечо с ехидной усмешкой. – А то у меня для тебя есть сюрприз, но я боюсь подходить, когда моя дорогая миари сидит с таким зверским выражением лица.
– Гад! – Я не сдержалась и швырнула в него небольшим камешком, который нашла недалеко от себя.
– И я тебя люблю! – временно не-Сфинкс мне очаровательно улыбнулся, затем послал воздушный поцелуй и вновь повернулся к Лексу.
А потом на подмостки вышел еще один персонаж сего действа. Блистательный Льер собственной драгоценной персоной. Все присутствующие моментально оживились и заулыбались. Даже я встрепенулась и с интересом принялась ждать очередной части марлезонского балета. Под кодовым названием «Как Льерил к Лексу приставал». О, это была целая эпопея! Как только друг детства моего вредного супруга усек на эльфе метку Сфинкса, не упускал ни одного случая зацепить бедного алхимика. Причем сначала он просто стебался. Но стоило Даре на некоторое время удалиться вглубь дриадской рощи, как у русоволосого трийе напрочь отказали тормоза. Нет, всем в принципе было понятно, что Льер больше шутит, чем действительно пристает, но, как по мне… как-то он совсем загнался.
– Лекс, радость моя! – возопил этот мальчик при виде эльфа. – А я тебя везде ищу!
Алхимик мученически закатил глаза.
– Льер, достал, – совершенно откровенно произнес он, резко поднимаясь на ноги. – Если ты хочешь со мной подраться – так не получится. Или ты не знаешь, что я как эльф вижу: мужчинами ты не увлекаешься?
– Во всяком правиле есть исключение! – И Льерил послал Лексу воздушный поцелуй.
– Врешь, – бесстрастно оглядел нежданного поклонника тот.
– Ну да, – ехидно усмехнулся трийе. – Фактов у тебя нет! То, что ты что-то там видишь, – и этот паршивец сделал пальцами мои любимые воздушные кавычки, – еще ничего не доказывает! – а потом приложил ладонь ко лбу и трагически провыл: – А у меня, может быть, любовь с первого взгляда! Безответная! И я весь так исстрадался!
– Цирк, – тихонько фыркнула я, едва удержавшись, чтобы не рассмеяться.
Неожиданно ухо обжег шепот:
– И не говори.
Я сначала взвизгнула и подпрыгнула на добрых полметра, а потом, оглядев рыжего гада, который довольно улыбался, заорала:
– Рей, сдурел?! Так же инфаркт заработать можно! И вообще, я на тебя еще обижаюсь!
– За что? – с милой улыбкой поинтересовался Рей. – Сознаешься наконец-то?
Я громко засопела, чувствуя себя на редкость неудобно. И признаваться, что не помню, глупо, и делать таинственную моську по принципу настоящей женской логики – раз ты не помнишь, чем обидел, то еще больший гад, чем я думала, – еще глупее.
Пока я терзалась сложной моральной дилеммой, меня дернули вниз. А потом поцеловали так, что, оторвавшись от любимых губ, я слабо помнила, о чем говорили до этого.
– Давай так, – прошептал мой зеленоглазый муж, осторожно скользя губами по моей щеке, – никакой обиды не было, хорошо? А в следующий раз перед тем как надуться, сообщай мне вслух – за что. Ибо, если ты не помнишь, я теперь твои мысли читать не умею. Договорились?
Ознакомительная версия.
