домовенком, вежливо задавал вопросы и все, – но Дмитрию как-то не особо верилось в эту простоту. Почему тогда другие богатыри не опрашивают домовых? Значит, есть причина?
Несколько десятков безалкогольных трагедий спустя Кирилл повернулся к сыну и грустно поинтересовался:
– Слушай, а кофейку не найдется? По-моему, я уже спекаюсь.
Богатырь пожал плечами:
– Кофе у меня, положим, есть. Но тебе его нельзя.
Кирилл насупился:
– Ты чё, для папки кофе зажмотил?
Дима эффектно подхватил стоявший неподалеку термос и помахал им:
– Это не просто кофе, а неприкосновенный запас на экстренный случай! Добытый с риском для жизни, отмечу. Так что терпи.
– Димон, у меня реально ум за разум уже заходит. Сжалься, а?
Богатырь ненадолго задумался, подозрительно радушно улыбнулся и налил немного, буквально на глоточек, в ближайшую кружку. Протянул с мерзейшей ухмылочкой:
– Уговорил. Пей.
– А чё так мало? – возмутился Кирилл, взяв кофе.
– А больше и не понадобится, – все с тем же выражением лица ответил сын.
Кирилл с подозрением принюхался, пожал плечами, хлебнул, тщательно покатал по языку и проглотил, даже не поморщившись.
– Кофе как кофе. Чё зажмотил – хрен тебя поймешь. Но, кстати, да, ты прав. Бодрит.
С этими словами посвежевший папаня вернулся к опросу домовых, а Дима с подозрением уставился на термос. Неужто кофеек выдохся? Налил несколько капель в крышку, лизнул и тут же скривился – неповторимый вкус никуда не делся. Скосил взгляд на Лолу. Та буквально светилась от гордости. Зацепка? Зацепка. Кто привел? Я привела. Кто умница? Лола умница.
Дмитрий, хмыкнув, закрыл термос, убрал его и, немного подумав, показал ей большой палец. Так и знал, что эта русалка здесь тоже замешана. Спасибо, подруга.
Во время работы прайд вампиров чем-то походил на муравейник. Внешнему наблюдателю, конечно, постоянное курсирование по зданию папок, пачек и прочих хаотичных сборищ бумаги больше напоминало бессмысленную суету, но таковой совершенно не являлось. Более того, патриарху все происходящее и вовсе виделось танцем, полным величия и грациозности, без единого лишнего движения. Потому Богдан Иванович и ярче прочих чувствовал любую фальшь, несвоевременные па или скачок темпа. Вот и сейчас он первым заметил перемену в поведении роя: с нижних этажей наверх, к его пентхаусу, словно волной, шло молчание. Замирали вечно печатающие принтеры, затихали разговоры, останавливались курьеры. Когда на этаже распахнулся лифт, Богдан Иванович уже знал о визите проблемы и встал ее поприветствовать.
К нему прибыло еще пять дам. Определенно, сегодняшняя концентрация женщин на квадратный метр для мужского прайда вампиров оказалась в новинку, но конкретно этих посетительниц, в отличие от русалок, знали хорошо и были им далеко не рады. Матриарх с телохранительницами. Не иначе как ради очередных нападок. Богдан Иванович не ошибся.
– Мне донесли, – без единого намека на приветствие начала его коллега, – что ты посмел обманом завлечь к себе четырех бедняжек. Пришла напомнить: все вампиры женского облика подпадают под мою юрисдикцию, и я требую немедленной передачи девушек в мой прайд.
Патриарх посмотрел на нее как на умалишенную, но ни его взгляд, ни круглые глаза Марата ее не смутили.
– Актеры из вас, мягко говоря, никакие, но попытку обмана запомню. Отдашь новообращенных по доброй воле – подумаю, жаловаться ли на это папеньке. Нет – вызываю его немедленно.
По какой-то странной иронии судьбы матриарх искренне считала Ивана Карловича родителем и любила втягивать того в их с патриархом конфликты. Впервые Богдан Иванович мысленно порадовался невозможности обратить русалку в вампира: терпеть Марину Ивановну в качестве постоянного гостя представлялось ему удовольствием крайне сомнительным.
– Боюсь, вы в свойственной вам манере породили гору поспешных выводов из крупицы неверно истолкованных фактов. Я и вправду имел сегодня честь принимать у себя дам. Но никакой инициации не было и в помине и, более того, не подразумевалось.
– Я должна поверить, будто ты просто так привел к себе женщин? Держишь меня за идиотку?
– Нет, как можно. С этим вы прекрасно справляетесь самостоятельно.
– Еще и хамишь, – Марина Ивановна сощурилась. – Показывай своих баб, или я звоню отцу.
Патриарх нахмурился:
– Дамы сейчас заняты, и мне бы не хотелось нарушать приватность их беседы. Если вас не затруднит подождать буквально несколько…
– Понятно. Звоню. – Она достала телефон и, торжествующе глядя на Богдана Ивановича, включила набор, как вдруг из зала для совещаний послышался еще один недовольный женский голос:
– Да-да, звони! И звони поскорее, дурилка крашеная. А я-то искала, кому ж пожаловаться, что твои шакалихи всю шею обслюнявили. Тоже мне, лесбухи из хоум-видео недоделанные…
Патриарх изумился: в дверях, скрестив руки на груди, стояла Рыбка. Вся жеманность словно испарилась, и перед ним была властная женщина, в прямом смысле знавшая себе цену и смотревшая на матриарха с нескрываемым отвращением. За ее спиной выстроились остальные русалочки, в том числе и непривычно собранная Татьяна. Марина Ивановна моментально сбросила вызов.
– Ты-ы-ы? – чуть ли не заверещала она. – Так и знала, этот идиот тоже решил на тебя лапы наложить! – И, развернувшись к Богдану Ивановичу, почти пропела с издевкой: – Но опоздал. Я первая ее заметила! И обломись, русалку вампиром не сделать!
По лицу Рыбки патриарх понял, что самое интересное еще впереди. Не веря собственным ушам, переспросил:
– Подождите, о чем говорит моя гостья? Вы предлагали ей стать вампиром?
– Предлагала? – Рыбка зло рассмеялась. – Мой дорогой, предложением там и не пахло. Эта краля зажала меня в углу, потребовала немедленно присоединиться к своему прайду, а когда я отказалась по вполне понятным причинам – с чего бы это бесплатно вкалывать на чужую тетю? – велела своим мымрам меня обратить. Мол, все равно же забуду, что там было до укуса. Нет, я, конечно, не ханжа, и тройнички – давно пройденный этап, но чтобы за раз аж четыре бабы к моей шее присосались… Перебор, ма шери, перебор. А ее извращенки к тому же, накусавшись всласть, даже не оплатили оказанные услуги!
Богдан Иванович в шоке воззрился на матриарха:
– Вы попытались обратить кого-то против его воли?
– Только со слов этой шалавы!
– Ой, а сама-то прям святоша! – парировала Рыбка. – Разозлилась, что я сладенькое из-под носа увела.
– Ты не имела права! Мы обрабатывали клиента уже несколько недель!
– А мне хватило разок пальчиком поманить. Учите матчасть, лохушки, – хмыкнула эскортница.
Марина Ивановна в злости направилась было к ней, но тут же перед сестрой встала, застегнув косуху до горла, Татьяна. А ее саму буквально через секунду заслонил крепко стиснувший в руках зонт патриарх.
Вампирша в изумлении остановилась. Марат и остальные работники этажа окружили вожаков плотным кольцом, а от дальнейших слов Богдана Ивановича повеяло могильным холодом:
– Рекомендую вам оплатить пострадавшей моральные издержки и как можно быстрее покинуть здание. Полагаю, вы уяснили, что в мужском прайде чтят данные нам законы. А я осознал крайнюю предосудительность ваших действий и в случае невыполнения рекомендаций подниму вопрос о вашей компетентности перед Иваном Карловичем.
Марина Ивановна непонимающе уставилась на патриарха:
– Ты собираешься устроить склоку между прайдами из-за каких-то вшивых шпрот?
– И чем изощреннее вы оскорбляете моих гостей, тем выше поднимается арендная плата для ваших заведений. Мы друг друга поняли?
Матриарх грозно зыркнула, развернулась и молча ушла вместе с охранницами. Богдан Иванович повернулся к русалкам и, тщательно подбирая слова, сказал, глядя преимущественно на Татьяну:
– Прошу простить. К сожалению, от подобного рода визитов не застрахован даже я.
Та пожала плечами:
– Бывает, не бери в голову. Этот консервант ходячий уже давно с Рыбкой цапалась. Все норм, я позабочусь о сестренке.
Патриарх покачал головой:
– Поскольку проблема возникла по моей вине, прошу в качестве извинений разрешить обеспечить надлежащей охраной ваших спутниц. Телохранители – человеческие и крайне рассудительные, можете мне поверить – проследят за тем, чтобы Марина Ивановна не совершила никаких свойственных ей необдуманных поступков.
Татьяна нахмурилась:
– Я и сама могу присмотреть за своими сестрами.
– За всеми четырьмя разом?
Богдан Иванович осекся, поняв, что несколько вышел из образа вежливого хозяина. Ляля, огромными глазами следившая за разыгравшейся сценой, что-то пискнула было, но Лиля успела зажать ей рот рукой и молча воззрилась на Татьяну. Та кивнула чему-то своему:
– Пожалуй, ты прав. Не за всеми четырьмя. Хорошо. Но если твои парни додумаются полезть к ним…
– Поверьте, подобная глупость станет для них последней в сей бренной жизни. Я отдам распоряжения. – И, присмотревшись к довольно бойко выглядящей пятерке, решил все-таки уточнить: – Как вы?
– Лучше. Спасибо, что дал поговорить. Мы закончили, и теперь наконец по домам.
Патриарх чуть поклонился:
– Я был бы рад сразу приступить к обязанностям и помочь вашим сестрам вернуться с соответствующей охраной. Но, если мне не изменяет память, у вас завтра рабочий день? Не разумнее ли будет переночевать здесь?
Татьяна явно хотела
