– В детстве, когда я познакомилась с близнецами Бишопами, то по уши влюбилась в Патрика. Но он относился ко мне как к другу, а потом и вовсе начал избегать. Я надоедала расспросами Гарри, а он только отмахивался, делая вид, что это его совсем не раздражает.
Захария медленно повернул голову и взглянул на Софи. Она убивала его каждым словом. Этого он не хотел слышать… Только не сейчас.
– Просто выслушай, – спохватившись, продолжила охотница. Он покорно кивнул и, сглотнув, отвернулся. – Патрик – моя семья. Можно сказать, кроме него, у меня ее и не было. Мои родители не знают, что я была без сознания после событий в поместье Патриотов. Да они даже и после всего, что случилось в Акрополе, не позвонили спросить – жива ли я… Им плевать… а Патрик заботился обо мне с того самого дня, когда мы впервые встретились в приемной Мортема. Мне было одиннадцать, ему и Гарри по двенадцать. И знаешь, в Гарри всегда было что-то такое… лихое и недоброе, чего я никогда не замечала в Патрике. Где бы мы ни были, в Лиге или на Дне в окружении демонов, я всегда была спокойна, зная, что он рядом. И я сделаю что угодно, лишь бы не потерять его. Он мой лучший друг, мой напарник, и я люблю его. И этого ничто не изменит.
– Я все понял, – перебил ее ловец тихим бесцветным голосом и попытался встать, но Софи схватила его за руку и потянула вниз. – Но, видимо, это еще не все, – простонал парень и покорно опустил голову, глядя перед собой. – Что же, продолжай.
– Я хочу просто кое-что объяснить. – Охотница склонила голову набок, заметив, что бумажка в руках ловца начала принимать форму какой-то птички.
Захария, едва пошевелив губами, ответил:
– Поверь, ты и так все очень доходчиво объяснила.
Софи только приготовилась возразить и закончить свой рассказ, как из-за дерева появился Орфей.
– Бенсон, там с тобой хотят поговорить, – сообщил он, сдержанно кивнув Захарии.
– Скажи, пусть подождут, – сухо бросила Софи, взглянув на охотника.
Орфей слегка поколебался, теребя сложенный зонтик, и сказал:
– Это Стражи. И, честно говоря, после всего того, что я видел… Как-то мне не хочется их раздражать. Та к что… – Он виновато пожал плечами и, развернувшись, направился прочь.
Девушка мысленно выругалась и, ухватив Захарию за руку, умоляюще сказала:
– Подожди меня здесь! Я быстро… Пожалуйста!
Он не отреагировал на ее слова, словно и не слышал их. Охотница вскочила и побежала за Орфеем. Свернув на центральную аллею, она увидела, что ее поджидают Леонард, Хоул, Димитрий и Сэмаэль.
– Поверить не могу в то, что она жива, – пробормотал Сэм, наблюдая за приближающейся девушкой. – Как она не сгорела сама и не сожгла тех двух идиотов?
Хоул улыбнулся и сказал:
– Они живы, потому что сами себя спасли. И будем откровенны – нас тоже. Из семидесяти двух Букв Имени первыми появились Огонь, Пространство, Время и Любовь. И мне принадлежит одна из них… Любовь – это не просто слова и обещания, желание и страсть. Любовь – это созидание. Любовь верит всему, всегда надеется и все переносит. Любовь не прекращается никогда. Она останется, даже если все вокруг исчезнет. Эти ребята нужны друг другу, поэтому и спаслись. Софи взорвалась, словно новая звезда, но она сказала перед этим, что не причинит вреда никому, кроме демонов, и все произошло в точности так. Любовь дает жизнь, а не забирает ее. – Вздохнув, он закончил: – И это самое прекрасное из всего, что я когда-либо видел.
– Да-да, конечно, – проворчал Сэм. – Только нам пришлось взять это все на себя, чтобы смертные не узнали об их сущностях. И вообще это весьма неблагодарное дело – искать оправдание тем, кто и без тебя прекрасно справляется.
– Чего вам надо? – Подойдя к Стражам, Софи выпалила вопрос намного более грубым тоном, чем хотела. – Не могли найти время получше?
Леонард вопросительно изогнул брови.
– Мы пришли попрощаться, – сказал он. Стражи удивленно переглянулись. Похоже, он не сообщил им, для чего привел их сюда на самом деле.
Софи подозрительно сощурилась, глядя на Стража и пытаясь отыскать подвох.
– Спасибо, София, – продолжил Леонард, и его слова звучали сейчас на удивление искреннее.
– Это что, какая-то шутка? – спросила она, не веря услышанному. Как так? Сам О-Великий-и-Грозный-Леонард снизошел до того, чтоб поблагодарить ее? Страж, который бесился от одного только ее вида и был готов растерзать ее лишь потому, что она та, кем является.
– Нет, – улыбнулся Леонард, отбрасывая за плечи свою длинную огненно-рыжую косу. – Ты исполнила свой долг и при этом не только защитила Третьи Врата и Часовой поток от лап демонов и предателей, но и сожгла их всех дотла. Так что… Мы не увидимся больше до конца твоих земных дней. Считай это моим подарком для вас троих. Прощай, София Бенсон!
Произнеся это, Страж согнулся в легком поклоне, и его примеру тут же последовали братья, даже Сэмаэль, наткнувшись на грозный взгляд Димитрия.
– А… – Охотница растерянно открыла рот, но голос Леонарда прозвучал быстрее, чем она успела спросить:
– Иди, пока я не передумал!
Не желая искушать судьбу, Софи повиновалась и, отсалютовав Стражам, поспешила назад.
– А как же твое «С тобой может остаться лишь один. Второй умрет»? – разочарованно протянул Сэмаэль, который, видимо, ожидал увидеть душераздирающую драму.
– Я кое-что понял, – вздохнул Леонард, провожая девушку взглядом. – Я был слеп, требуя повиновения от тех, кто был создан для того, чтобы я повиновался им. Одна жизнь… Разве это так много? Они все трое, без раздумий, пожертвовали собой у Врат, но выжили. И я не вправе отобрать у них то, что они заслужили.
– И больше никаких Абсолютных Элементов? – спросил Хоул, одной рукой ободряюще похлопав Леонарда по плечу, а другой доставая из внутреннего кармана пальто Кисть. Казалось, что она была соткана из самого воздуха и лунного света, вызывая удивление и благоговейный трепет.
– Нет… Больше никогда. – Страж устало покосился на брата.
Хоул, глядя на Кисть, произнес Букву Сотворения, скрытую в этом маленьком и хрупком предмете. Это слово было похоже одновременно и на прикосновения мягкого шелка, и на тепло солнечных лучей, и на неприметный ветерок от взмаха крыльев бабочки. В нем соединилось все, что могло бы напоминать о любом сотворении: крик ребенка, вздох страсти, скрип пера, треск натянутого на мольберт полотна, запах только появившихся из-под снега травинок, стук молотка и аромат свежей выпечки. Та к могут говорить лишь Небеса.
Золотистая дымка окутала Кисть, и она начала рассыпаться на миллионы частиц, напоминающих звездную пыль. Через миг Кисть исчезла, а золотистые частицы, осев на ладонь Стража, образовали на ней букву, которой ему и не хватало.
Софи шла быстрым шагом, всеми силами сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Проходя мимо прощальной процессии, она ощутила укол совести, ведь она также должна быть там… На прежнем месте Захарии уже не было, и только бумажный журавлик, аккуратно сложенный в хитроумной технике оригами, сиротливо стоял на подлокотнике.
Софи разочарованно вздохнула и направилась вдоль аллеи, безумно жалея, что не смогла все объяснить ловцу. Подойдя к небольшому кованому заборчику, она уже собиралась вернуться к Орфею, но тут увидела Захарию. Он стоял возле свежей могилы и разговаривал с высоким мужчиной, очевидно, отцом Флина, а низенькая темноволосая женщина, обняв его, вздрагивала от рыданий. Через миг к ним подлетела худенькая девушка, похожая на привидение, и бросилась к ловцу. Парень обнял ее и принялся гладить по голове, что-то приговаривая. Судя по всему, эта и была бедняжка Зоуи.
Софи решила, что сейчас не стоит вмешиваться, и вернулась обратно на аллею с намерением выждать некоторое время, а потом подойти к родным Флина и выразить свои соболезнования. Но она почти сразу наткнулась на Эстель, и это спутало все ее планы.
– Ты все еще здесь, – облегченно выдохнула женщина, отбрасывая с глаз выбившиеся из прически пряди.
– Ненадолго. – Софи собиралась проскользнуть мимо директрисы, но та сделала шаг в сторону, загораживая девушке путь.
– Мы можем поговорить? – осторожно спросила она в ответ на озадаченный взгляд охотницы.
Девушка посмотрела на Эстель, собираясь ее обойти, но, увидев ее заплаканные глаза, сказала:
– Я уже успела что-то начудить, сама того не ведая?
Эстель никогда раньше не проявляла никакого желания разговаривать с Софи, и все их встречи сводились лишь к обсуждениям заданий или же к нотациям на тему, какие же они с Патриком лентяи. И нынешний поворот событий вряд ли предвещал что-то хорошее. В ожидании ответа девушка напряглась. С Эстель никогда не поймешь, откуда и куда полетит удар.
– Нет, нет, все в порядке. – Директриса вяло улыбнулась и указала на скамейки. – Это займет всего несколько минут.
