Бурик удивленно посмотрел на Джузеппе.
— Тебе ведь попадет…
— Это не важно. Они наверняка решат, что это сбой в оборудовании. И еще… Я хочу сказать тебе, что… ты очень похож на моего сына.
— А где он?
— В Падуе. Мы разошлись с женой, и она забрала Марко с собой. Мы не виделись уже три года.
Бурик с сожалением покачал головой. Джузеппе продолжил:
— То, на что тебя толкает Магистр, очень болезненно.
Бурик молчал.
— Сначала будет Обряд… Магистр и кто-то из жрецов будут взывать к Духу Двенадцатой Головы. Потом вас обоих подключат к специальным аппаратам в Главной лаборатории. На них вас будут держать, пока твоя Тайная Сущность не перейдет к Виральдини.
— Какая еще сущность… — пробормотал Бурик. Слова Джузеппе порядком напугали его.
— Дар койво. На земле им обладают с десяток таких мальчишек, как ты. В мистических сектах это очень дорогой товар.
— А у вас здесь что, мистическая секта?
Джузеппе опустил голову и просидел так долгую минуту.
— Я не имею права тебе этого говорить. И молчать тяжело. Ты славный парень… Этот исследовательский центр принадлежит секте древнего культа «Двенадцать Голов». Они ищут власти над миром и, может быть, скоро обретут ее. Если поймут, что там зашифровал этот Антонио, когда был взрослым.
— Дикость какая-то, — пробормотал Бурик.
Казалось, Джузеппе его не слышал.
— Как он здесь оказался — уму непостижимо. Ведь его прикончила эта ведьма не от мира сего. Там, что ли, помереть не мог?
Бурика буквально подняло с кровати.
— А ну уходи отсюда! Антонио мой друг! И ты… То есть я…
— Да не трогаю я твоего Антонио, не кипятись… Просто здесь ему такая участь уготована, что не дай Бог никому. Вытянут из него эту тайну с твоей помощью, да вышвырнут, как отработанный материал. Если вообще не прикончат. А если не прикончат, то можешь себе представить, что у него будет за жизнь? Не жизнь, а лестница в курятнике.
— Как это? — спросил Бурик.
— Да вот так! — запальчиво ответил Джузеппе. — Короткая и вся в дерьме!
Бурик не мигая смотрел на своего собеседника.
— А что же тогда будет со мной?
— Сам попробуй догадаться.
Холодная вода облила лицо и потекла под футболку. Добрыня дернулся.
— Повери-ино… — раздалось где-то сбоку.
— Коз’э суччессо? — спрашивал женский голос.
Добрыня открыл глаза и тут же зажмурился. Электрический свет ослепил его. Когда глаза привыкли, Добрыня разглядел над собой белый потолок. Через секунду взгляд его сфокусировался на лице пожилой тетеньки с испуганными и участливыми глазами.
Венеция
Ночью Вовка проснулся от странного чувства — казалось, кто-то звал его. Вовка сел на кровати по-турецки, потер виски. Ощущение странного зова ослабло, но не прекратилось. «Дурацкий сон…» — подумал Вовка и, перевернув подушку, уже хотел было вновь предаться объятиям Морфея, но тут услышал, как на кровати у противоположной стены завозился Стас.
— Что за хрень собачья… — донеслось до Вовки.
Он снова сел на кровати, завернулся в покрывало, широко и с чувством зевнул и спросил:
— Что, не спится?
— Да ну… — сонным голосом ответил Стас. — Снится ерунда какая-то. Акклиматизация, наверное.
Вовка снова зевнул.
— А что снилось-то?
— Что снилось? — Стас тоже сел на кровати, почесал живот, подумал и сказал: — Описать трудно, но будто бы кто-то нас с тобой очень ждет в ночном баре внизу. Терпеть не могу ночные бары… А что?
— Ничего… — Вовка встал с постели, зажег бра в изголовье кровати и начал одеваться. — Собирайся, пошли.
— Куда?! Ты с ума сошел! Без пятнадцати три!
— В ночной бар на первом этаже. Ты будешь долго и громко смеяться, но мне только что приснилось то же самое. Пошли.
— Кащенко… — мрачно резюмировал Стас, натягивая джинсы. — Два кретина! Этак можно далеко зайти…
Вовка не отвечал.
В баре на первом этаже было пусто. Сонный пожилой бармен за стойкой, два посетителя в разных концах зала. Впрочем, вон того, толстого, можно не считать — он давно спит, уронив голову на сжатые кулаки. Из динамиков лилось что-то негромкое, небыстрое, но чрезвычайно страстное. «Senza fine… — пел низкий женский голос в ритме медленной босановы. — Tu trascini la nostra vita…»[23] Вовка бессознательно отметил, что именно эту песню пела очаровательная сексапильная брюнетка в странном фильме «Корабль-призрак» — песня оказалась единственной достойной сценой во всей кинокартине. «Кажется, ее звали Франческа…» — подумал Вовка, просто чтобы хоть что-нибудь подумать — в голове было подозрительно пусто. «Пустая голова… чему-то там покоя не дает… — снова подумал Вовка. — Вот бы припомнить, чему именно?». Но вновь вспомнил Франческу, одетую в облегающее красное платье.
Второй посетитель — высокий стройный мужчина средних лет в строгом сером костюме с галстуком — поднялся навстречу.
— Мир вам, — сказал он по-русски хорошо поставленным дикторским баритоном.
Он отодвинул два стула для Стаса и Вовки, которые на мгновение потеряли дар речи, и жестом пригласил сесть.
— Погодите… — Стас первым пришел в себя, но его руки и голос все еще дрожали. — Во-первых, известно ли вам, что эксперименты над… над человеческим мозгом запрещены? И, во-вторых, кто вы и что вам нужно?
— Пожалуйста, присядьте, — повторил незнакомец. — И выслушайте меня. Сейчас нет времени на дежурные извинения — я все вам объясню чуть позже.
— Шпионские страсти? — подал голос Вовка.
— Это как вы сами назовете, — уже более жестко сказал собеседник. — Ваши маленькие друзья, Александр и Доброслав, похищены!
Стас почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Он сел на стул. Вовка опустился на стул рядом.
— Кто вы?
— Меня зовут брат Энрико. Серапический орден Хранителей-Сальваторов. Доказательств не просите — вам придется поверить мне на слово.
— Что с мальчишками? — спросил Вовка.
— Я все вам расскажу, — спокойно отвечал брат Энрико. — Еще раз прошу меня извинить за то, что пришлось вызвать вас обоих столь непривычным способом. Мы редко к нему прибегаем, только в экстренных случаях. К сожалению, сейчас именно такой случай.
— Не томите, прошу вас!
— Мальчики похищены транснациональной сектой. Культ «Двенадцать Голов».
— Как это произошло? — сухо спросил Стас.
— Мы пока мало что знаем. На Александра навели Зов. Это особый способ околомистического ментального воздействия. Вроде того, что вы сейчас испытали на себе, но значительно более изощренный. Вашему маленькому другу оставалось только найти точку быстрого перехода в рамках одного пространства. Он ее нашел…
