— Какое же задание?
— Защитить тебя от бандитов, — сказал я. — Втереться в доверие. Сблизиться. Выпытать всю информацию.
Улыбка удивительно преобразила ее лицо. Ее глаза словно осветились изнутри мягким солнечным светом.
— Какую информацию? — спросила она.
— Не знаю, — честно признался я. — Я должен выяснить, что с тобой происходит. И что творится во всем городе.
— И что дальше?
Я почувствовал, что мое лицо каменеет.
— А дальше я сделаю все, чтобы это прекратить.
И вновь эта печаль в глазах, лице, даже в улыбке, только что искрящейся настоящим весельем.
— У тебя не хватит на это сил.
— Зато хватит у моей секретной организации, — сказал я.
Она отвела взгляд, оглядела комнату, вздохнула.
— Ладно, секретный агент. Чтобы ты понял… здесь нет места рыцарским чувствам… я тебе объясню. Моему делу ты не поможешь.
— Я сделаю, все, что смогу, — сказал я спокойно, но с той абсолютной уверенностью, которая приходит, когда осознаешь, что за спиной у тебя — ничего, кроме смерти.
— Нет, Малыш, — она говорила мягко, даже бережно, словно старалась не обидеть. — Мое дело очень простое. Я пойду туда не спасать… моего сына… Я пойду прощаться.
Ее лицо вдруг стало пустым, совсем пустым, и я понял, что ей очень больно.
Но потом что-то изменилось.
В глазах промелькнула тревога. Она чуть склонила голову, будто разглядывая что-то под ногами.
Я тут же понял: не разглядывала — прислушивалась.
— Что случилось? — невольно я понизил голос до шепота.
— Ты слышишь?
Я пожал плечами.
— Нет.
Можно было, конечно, погрузиться сейчас в релаксацию и сконцентрироваться на сигналах, идущих от органов чувств. Таким способом можно уловить гораздо больше, чем слышишь в обычном состоянии.
Но сейчас, пожалуй, это не имело смысла. Если она слышит что-то подозрительное, то этого вполне достаточно — это в любом случае сигнал всеобщей тревоги.
Я огляделся по сторонам в поисках подходящего оружия.
Лиза уже была на ногах. Стояла расслабленно, но в то же время собранно — как опытный воин перед битвой.
— Они идут, — сказала она.
Глава 33. Смерть на аутсорсинг
1
— Вы в курсе, что такое аутсорсинг? — спросил Владислав Константинович.
Капитан предпочел свои знания держать при себе.
— Надеюсь, вы нас просветите, — добродушно пробасил он.
Гендиректор довольно улыбнулся. Весь его вид показывал, как ему приятно поведать о достижениях своего предприятия
Пожалуй, немного переигрывает, решил Капитан. Чуть-чуть, самую малость, но этого достаточно, чтобы вокруг гендиректора начала складываться совсем другая система координат.
Выйдя из кабинета, они ступили в широкий коридор, ярко освещенный лампами дневного света. Коридор уходил вдаль, как приличных размеров пригородное шоссе, и лишь метрах в трехстах впереди его перегораживала стеклянная стена. За ней, впрочем, тоже виднелось еще немалое свободное пространство.
Бывший цех арматурного завода был полностью переоборудован под выполнение каких-то совсем иных производственных задач.
— Дело в том, что в современной фармацевтической промышленности в последние годы происходят очень серьезные и не очень приятные процессы. Среднее число лекарств-кандидатов снизилось менее чем до одного кандидата в год на одну компанию…
Мимолетный и вроде бы автоматический жест напарника показал Капитану, что тот включил запись с одновременной перекачкой информации в бортовой банк аудиоданных.
— И это при том, что цикл создания одного лекарства занимает от десяти до пятнадцати лет, а бюджет в настоящее время составляет от 800 миллионов долларов до полутора миллиардов. В то же самое время обратный процесс идет гораздо быстрее. У многих препаратов, которые транснациональные корпорации запускали на рынок пятнадцать или двадцать лет назад, закончились сроки патентной защиты. Это означает, что скоро их начнут выпускать другие производители, в том числе в развивающихся странах — в качестве дженериков. А новых патентованных кандидатов становится все меньше и меньше. Что же в таком случае прикажете делать ведущим транснациональным корпорациям?
Вопрос был риторический, и Капитан в ответ лишь сделал благодушно-вопрошающее лицо.
У гендиректора Бахтина был хорошо поставленный голос профессионального лектора. Но голосом дело, пожалуй, и ограничивалось. Настоящим лекторским мастерством Владислав Константинович не обладал, и на его лекциях, если он действительно когда-то их вел, студенты, скорее всего, дремали.
Оперативникам, однако, было далеко до безмятежной дремоты. Едва ли когда-то лектора Бахтина слушали более внимательно.
— Единственный выход для фармацевтических гигантов, — несколько монотонно продолжил гендиректор, — минимизировать свои расходы, чтобы хоть как-то поправить баланс. Они развивают систему аутсорсинга, то есть выводят часть исследовательских работ за пределы своих компаний. Размещают заказы на эти работы на стороне.
Капитан решил, что пора подать соответствующую реплику.
— Например, в фирме «Биотехнологии»?
В улыбке гендиректора проглянула большая, чем требуют правила приличия, доза самодовольства.
— Вы совершенно правы, товарищ следователь. — Слово «товарищ» оказалось, пожалуй, излишне акцентированным, отчего приобрело уничижительный смысл. Но, похоже, сам гендиректор этого не заметил. — Только не думайте, что нам это далось легко и просто. Нет. За свой кусок пирога нам пришлось долго и напряженно бороться.
По сторонам коридора, по которому они шли неспешным шагом, стали попадаться двери. Широкие двустворчатые, совершенно прозрачные, но, на взгляд Капитана, не просто стеклянные, а изготовленные из какой-то разновидности стеклопакета. Такие, скорее всего, так просто не разобьешь.
— И все же, каким конкретно производством вы занимаетесь?
Гендиректор остановился у ближайшей двери.
— Вот, посмотрите. Здесь идет скрининг.
— Что-что?
Вопрос Капитана вызвал новую самодовольную улыбку.
За прозрачной дверью виднелись широкие столы, уставленные непонятной аппаратурой, отдаленно напоминающей офисное оборудование, и некими плоскими пластиковыми коробками с множеством ячеек.
Капитан улыбнулся в ответ, благодушно соглашаясь с констатацией собственного невежества.
Но внутри у него все напряглось. После последней фразы гендиректора в микродинамике оперативной связи раздался сигнал. Его тональность однозначно указывала на то, что это сигнал бортового компьютера. Точнее — анализирующей программы, пропускающей через себя всю добытую информацию.
Программа-анализатор пришла к выводу, что аудиоданные, поступающие с микрофонов оперативников, имеют самое непосредственное отношение к осуществляемой ими операции.
Следующий сигнал, поступивший через пару секунд после первого, дал знать, что данная информация, вместе с другими отобранными программой файлами пересылается напрямую в центр.
Ни Капитан, ни Стас, принявший те же самые сигналы, ничем не проявили свою истинную реакцию. Стас так даже зевнул, старательно прикрыв рот ладонью и отвернувшись в сторону.
Но гендиректор это заметил. Его очередная улыбка была почти откровенно презрительной.
Они уже шли дальше по коридору, следуя за гостеприимным хозяином.
Скучающий взгляд Стаса автоматически фиксировал размещенные под высоким потолком видеокамеры наблюдения.
Голос Бахтина становился все более монотонным. Тактика, которую он выбрал, стала для оперативников совершенно ясна: не скрывать интересующую следствие информацию, а просто топить ее в море технических подробностей, элементарных для профессионала, но для дилетанта, быть может, выглядящих откровением.
Однако программа едва ли ошибалась. И Капитан, и Стас понимали, что, выражаясь слоганом известного телесериала, «истина где-то рядом».
Только вот в чем она состоит?
