Явно, конечно, не в общедоступных знаниях о процессах, происходящих в мировой фарминдустрии.
С другой стороны, и эта информация что-то объясняла. Оставалось только понять — что.
В этом им программа-анализатор помочь не могла.
2
— Позвольте, я вам сделаю необходимые пояснения, — голос генерального директора звучал все так же усыпляюще-монотонно, но за этим привычным покровом угадывалось теперь и нечто другое — злорадство и, одновременно, самолюбование. Гендиректор Бахтин явно гордился тем, как искусно, как мастерски он выполняет свою задачу — пудрит мозги заезжим следакам. — Из чего, вы думаете, складывается процесс создания нового лекарства?
Стас в очередной раз не сумел скрыть зевок.
Капитан вежливо поддержал профессиональный лекторский ход их радушного хозяина:
— Надеюсь, вы нас просветите.
На улыбку гендиректора он предпочел больше не смотреть.
— Разумеется, разумеется, товарищи следователи…
Мимо проплывали, одна за другой, все такие же прозрачные двери. За ними виднелось оборудование, частью все такое же безликое и непонятное, как в помещении, где велся скрининг, частью же вполне знакомое любому школьнику — колбы, пробирки, реторты, над которыми колдовали люди в белых халатах.
— Итак, любое лекарство начинается с выбора биомишени.
— Мишени? — вежливо удивился Капитан.
— Именно мишени, — подтвердил Бахтин. — Это может быть, к примеру, участок хромосомы — ген, отвечающий за возникновение той или иной болезни, или, скажем, белок, чья функция в организме нарушилась и привела к проявлению патологии. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Хорошо, — благосклонно кивнул Капитан. — С этим все более-менее ясно.
— Прекрасно, — просиял гендиректор. — Тогда вы поймете и все остальное. Следующая стадия заключается в поиске низкомолекулярного соединения, обладающего нужным фармакологическим действием.
Капитан счел уместным поинтересоваться:
— Этим вы и занимаетесь?
— О, с этим-то как раз не так все просто, как может показаться. На самом деле поиск химического вещества — это очень трудоемкий процесс, имеющий много стадий. Сначала происходит подбор библиотеки соединений для конкретной биомишени, которая интересует заказчика. Создают библиотеку в виртуальном виде, и она может насчитывать несколько тысяч веществ. Затем из нее с помощью компьютерных программ отбирают несколько сотен наиболее активных соединений — «хитов». Имея компьютерные формулы веществ, их затем реально синтезируют. Вот здесь — одно из производственных помещений, где мы занимаемся как раз этим.
Комната за прозрачной дверью ничем не отличалась от всех, что они уже видели.
— После этого полученные соединения анализируются на активность по отношению к биомишени. Этот процесс, называемый скринингом, заключается в том, что в белок-мишень робот добавляет разные соединения из подготовленной библиотеки, а специальная аппаратура регистрирует происхождение реакции. Это — первый раунд цепочки исследований.
— Значит, есть и второй? — поинтересовался Капитан. — Как все это сложно для нас, простых смертных.
Гендиректор Бахтин скромно улыбнулся.
— И, тем не менее, по этим схемам мы работаем.
Едва ли он подозревал, что каждое его слово в эту минуту записывалось, анализировалось и передавалось на тысячу километров отсюда, в место, о существовании которого он не узнает никогда и где его лекция для заезжих дилетантов уже нашла своих новых благодарных слушателей, ни один из которых даже не думает дремать.
— Итак, начинается второй раунд нашей работы. Проявившие в процессе скрининга активность вещества вновь становятся базой для создания следующей библиотеки аналогов. Новые вещества опять синтезируют, а потом подвергают скринингу. Так на этой стадии из «хитов» получают так называемых лидеров — самые активные соединения, которые в перспективе могут стать фундаментом для нового лекарства.
Генеральный директор остановился, обвел широким жестом пространство вокруг себя.
— Вот, собственно, чем мы здесь и занимаемся. Если вас интересуют документы или какие-то технические подробности, за исключением, конечно, тех, что составляют коммерческую тайну, то…
— Нет-нет, — благодушно прервал его Капитан. — Боюсь, погружаться в тонкости не имеет смысла. Мы все равно ничего в этом не поймем.
Бахтин машинально развернулся, поощрительно кивая и направляя своих попутчиков в обратный путь.
— Тогда, если не возражаете, я вас оставлю. Работа, знаете ли…
— Конечно, конечно, — спохватился Капитан. — Простите, что отняли ваше время. Мы понимаем: исследования — это вещь серьезная!
Он уважительно поднял палец вверх и сделал вид внушительный и немного глуповатый.
Стас мгновенно уловил предписанную Капитаном схему разделения ролей.
— Еще минуту, господин директор, — взгляд его стал профессионально настороженным и откровенно хитрым. — Если позволите, конечно.
Бахтин вроде бы украдкой, но так, чтобы это все заметили, взглянул на часы.
— Ну, если минуту, то пожалуйста.
Стас наморщил лоб, прищурился и стал удивительно похож на неопытного актера самодеятельного театра, старательно вошедшего в образ профессионального сыщика.
— Это все — отделка помещений, оборудование — оно окупает себя? Это как, прибыльный бизнес?
Гендиректор сухо улыбнулся, и на этот раз злорадства в его улыбке не просматривалось, зато беспокойство оба оперативника уловили.
— Разумеется, отдача от этого дела имеется. Я, впрочем, этой стороны не очень касаюсь. На это у нас имеется финансовый директор. Могу только сказать, что наш оборот за предыдущий год составил сумму порядка пятнадцати миллионов долларов.
Стас уважительно воздел брови. Капитан благосклонно кивнул.
— Да, это неплохая сумма.
Бахтин сокрушенно вздохнул.
— Проблема в том, что каждая новая технологическая ступень становится все дороже, а рынок этих услуг соответственно сужается. Попасть туда становится труднее. Мы пытаемся сейчас освоить более высокие ниши — проверку соединений на токсичность и предклинические испытания на животных. Думаю, рано или поздно мы сможем это сделать.
— А как же испытания на людях? — благожелательно поинтересовался Капитан.
Улыбка гендиректора стала совершенно лучезарной.
— Что вы, что вы! Финальные стадии создания лекарства, включая клинические испытания препарата, не говоря уже о непосредственном производстве — все это многомиллиардный бизнес, куда нас, я имею в виду не только нашу фирму, но и Россию в целом, никто пускать не собирается. Увы, настоящие деньги делаются на мировом рынке несколькими фармацевтическими гигантами. А мы занимаемся их обслуживанием. Пусть и высокотехнологичным, но все же обслуживанием.
Он снова сокрушенно вздохнул на этот раз совершенно демонстративно посмотрел на часы.
— Да-да, мы уже уходим, — извиняюще вскинул руки Капитан. — Спасибо за объяснения. Вы нам очень помогли.
Улыбку гендиректора стерла мина озабоченности.
— Не знаю, каким образом это может помочь в расследовании убийства…
— А фирма «Биотехнологии» занимает только это здание?
— Этот корпус и прилегающие офисные здания. Вы их все видели, когда шли от проходной.
— А вся остальная территория? Вы имеете к ней отношение?
— Только номинальное. Но, знаете ли, в последнее время пришлось нам и там начать наводить порядок. Вы, наверное, представляете, как это происходит: корпуса ветшают, в ограде появляются дыры, начинается растаскивание всего, что можно унести, вплоть до кирпичей из стен. К тому же бомжи, собаки бродячие. Были случаи, людей кусали… В общем, хоть территория и большая, мы были вынуждены взять ее под контроль.
Стас снова хитровато прищурился.
— Вы не против, если мы там побродим, посмотрим, что к чему?
Гендиректор задумался.
— Лучше бы, конечно, предъявить нашей охране какое-то официальное предписание…
— В смысле? — наивно удивился Стас. — Ордера на осмотр места преступления вообще-то не требуется.
