Турка, плита. Кипятком можно было бы плеснуть в глаза, а затем треснуть посудой по лысоватой голове. Нет, не вариант. Обычно у таких здоровяков (взять того же Марва) череп такой толщины, что скорее турка превратится в блин. Хотя вариант с кипятком неплох.
— Одного не могу понять, — негромко произнёс Эрнест, — как вы обманули сканеры? Вы же наверняка не один в здании, но я не засёк никого лишнего.
— Не обижайтесь, Эрнест, — произнёс толстяк, выпуская облако розоватого пара, — но даже сканеры служб безопасности, равно как и большей части армейских, не смогут засечь человека, находящегося под прикрытием моих людей. А уж ваш антиквариат — и подавно.
— Понимаю, — скривил уголок рта А. Н. Потраченных денег ему жалко не было. А вот потраченных совсем впустую — очень даже.
— Нет, вы ничего не понимаете, — мягко произнёс гость, указывая на Эрнеста стволом. — Пока что на вас накатила своеобразная форма облегчения. Не нужно больше никуда бежать, не нужно тратить деньги, не нужно бояться потерять близких. Это пройдёт. Не очень скоро, но пройдёт.
— Спасибо за сочувствие, — саркастично ответил А. Н.
— Не стоит благодарностей, — поднял ладонь мужчина. — Видите ли, моё время — ценная валюта. Поэтому предлагаю вам проскочить фазу облегчения и вернуться к рефлексии. Совсем ненадолго, уверяю вас.
— Что ж, я в вашем полном распоряжении, — развёл руками А. Н. — Позвольте принести вам…
— Не стоит.
Незнакомец сделал лёгкое движение руки. Турка плавно поднялась в воздух. Ещё одно — и кофе полился по небольшим чашкам. От неожиданности Эрнест даже на несколько секунд забыл, что летающий в воздухе предмет являлся его главным шансом на спасение. На несколько длинных секунд. Язык сам ляпнул:
— Что бы это ни было, люди такой технологией не владеют,
— Поздравляю вас, Эрнест. Первый вопрос, который даже не сформулирован как таковой. Прекрасно. Не владеют, вы правы. Но внесу небольшую поправку: обычно не владеют.
— А вы кто — то вроде исключения? — понимающе усмехнулся А. Н.
— Именно так.
— И зачем такое необычное исключение нанесло визит вежливости к подозреваемому в убийстве?
— Бросьте. Убийств на вашей душе и так много, от одной или двух тяжелее не станет.
— Не вам судить, — прорычал Эрнест.
— Может быть, что и не мне. Но видите ли, судьба козырной семерки всегда интересует того игрока, у которого игра построена на мелких картах.
— То есть вас, мистер?.. — А. Н. замялся. Его собеседник, видимо, обладал достаточной силой, чтобы проигнорировать прямой вопрос. А такое Эрнест стерпеть не сможет. Хотя и получит по роже. Из — за такой двойственности вопрос и повис в воздухе. Впрочем, ненадолго.
— Называйте меня мистер Баттл, — понимающе кивнул гость. — Да, меня. Вы отлично обожгли руки бедняге Кюсте. Он долго не понимал, что с вами делать. Слишком умный для патруля, слишком вьедливый для оперативника, слишком принципиальный для того, чтобы занять место по достоинству.
— Он сам говорил, что штаб — не моё.
— Точнее, легальный штаб. Вы вполне могли бы занять место за столом одного известного вам здания.
— Хватит загадок! Хотите убить — валяйте, но возвышенную муть я терпеть не намерен. — рявкнул Эрнест, подходя к креслу. Вышло не очень, слишком хрипло для крика и слишком громко для рыка. Впрочем, как успел ранее убедиться за многие разговоры с осведомителями А. Н., в разговоре с ними важно было хоть как — то направить беседу в конструктивное русло. Судя по поднятой брови и каменному лицу, вышло не очень. Пришлось выдавить: — Уж извините.
— Извиняю. Но вынужден продолжить, иначе вы будете переспрашивать меня раза три. Итак, карта жгёт руки. От неё хотят избавиться один раз, выкинуть под стол, однако крупье не дурак и замешивает её обратно, а игрокам бьёт по лбу. От неё избавиться путём грязного сговора, но карта режет руки и возвращается на всеобщее обозрение.
— Звучит как завязка к Эдгару Алану, а не криминальной повести, — ляпнул Эрнест.
— Если вы знаете, кто это, то знаете и о том, что сделал мистер По для криминального жанра. Что бы вы сделали с картой, мистер Н?
— Разыграл бы её. Что будет от простого ввода её?
— Возможно, все игроки спасуют и банк останется у крупье. А возможно, самый незаметный игрок заберет всё. Поэтому бедный Кюсте так боялся оставить вас наедине с собой. А вы всё уворачивались и уворачивались, словно не человек, а наммунг какой — то. В рейде на Мыловарни вы избежали смерти трижды, вы в курсе вообще?
— Звуковая пушка, плазма и гнев «хозяина», — отмахнулся А. Н. — В курсе.
— Нет. Ополченцы, которым было приказано спровоцировать СБ к жёстким действиям, несмотря ни на что. «Контрольный» шприц с указанием непременно вколоть с позволения сказать, командиру, — саркастично, брызнув слюной, произнёс по слогам Баттл, — если он вдруг ослушается тихого совета товарища. Впрочем, свинцовая болванка двенадцать миллиметров в поперечнике считала иначе и разнесла гнилую голову. Впрочем, уже на базе вас могли убить при «попытке к сопротивлению», да только вот беда. Некстати нагрянул хозяин.
— Откуда вы всё это знаете?
— Обязанность крупье, — развёл руками гигант. — До поры до времени происходящее нас забавляло. Вы ходили кругами, подбирались к разгадке и то отходили сами в сомнениях, то вас отпихивали максимально наглым образом. Но сейчас — то, надеюсь, Эрнест А. Н. понимает, кто был всё это время важными игроками в наркотической игре?
Баттл опустил пистолет. Достал портфель из кожи некоего чешуйчатого гада. Клац — клац. Четыре толстых папки. Первая папка.
— Стефан Кюсте, — произнёс Эрнест, ещё не взглянув на каллиграфически выведенное название дела. Открыл, увидел фото Папаши в окружении четырёх весьма разыскиваемых оптовиков. Скривился, не успел закрыть, получил папкой по руке. — Тиммерман. Даже смотреть не нужно, его выдает манера поведения с подчинёнными. — Ещё папка. — Эльм Свериге, который постоянно отговаривал меня лезть.
Пауза, более тонкая папка. Эрнест знал, кто окажется в ней, но надеялся ошибаться
— Это… Франсуа Лакруа.
— Нет, — жёстко ответил Баттл. — И вы знаете это.
Открытая на закладке папка. Мужчина в бежевом тренче командует погрузкой. Слегка обрюзгшее лицо, на фоне — дыра от проникновения «червя». Много табачного дыма, но мужчина в центре кадра только брезгливо морщится.
— Ганс — Ове Нахт, — поморщился Эрнест.
— Неудивительно, что вы теряли доказательства прямо в руках, не так ли?..
— Я думал… считал… — произнес в пустоту А. Н. Медленно встал с кресла. — Раз вы пришли не от них, то могу продолжить сборы?
— Сборы к чему? — слегка удивился Баттл.
— К резне, — тяжело произнёс Эрнест, глядя в окно.
— Резне? Упаси боги. Вы настолько отчаялись, что готовы схватиться врукопашную, неизвестно как проникнув на территорию базы?
— Я готов купить за любые деньги инженерные планы. В том числе — у вас.
— И об этом сразу узнает мистер Тиммерман.
— Обитатели базы меня знают и не начнут стрелять сразу.
— А когда начнут — расстреляют издалека.
— Все знают, что врукопашную лучше не стоять у меня на пути.
— Поэтому отойдут под прикрытие огня.
Эрнест поднял взгляд. Его кулаки сжимались и разжимались в ярости. Хотя, строго говоря, толстый гость был прав. Не гранатами же прорываться в поднятую по тревоге базу?
— Итак. Вы в бегах, о чём знает каждый патрульный. Их доказательства — почти железные, ваши — косвенные. Они готовы вас расстрелять, а вы — зарубиться вблизи и надеяться на почётную смерть кого — то из целей. Однако я знаю, рубки в рукопашную становится слишком много в последнее время, что говорит о сильнейшем психологическом шоке. Сначала начали пить запойно, затем алкоголь ушёл из жизни. Чуть не женились, а последнее время потеряли всяческую разборчивость.
— Разборчивость я не потерял.
— Но притупили изрядно. Погоня за местью притупляет вашу личность. Хотя признайтесь, именно в отрыве от гнилой и громоздкой системы работалось лучше всего, не так ли?
