После поединка прошло не много времени. Телохранители графа были наказаны и никуда не выходили из помещения, выделенного им под отдых. Они спокойно залечивали немногочисленные раны и набирались сил. Лекарь с миловидными девушками-помощницами постоянно следили за состоянием бойцов, врачевали, делали перевязки. Большинство повреждений были поверхностны и не требовали пристального внимания, но рана Хорда начала гноиться, поэтому костоправу пришлось вскрыть ее, обработать и зашить заново. Парень выглядел хуже всех, но держался молодцом.
Из телохранителей только Дед постоянно находился рядом с графом, запрещая остальным появляться на глаза. От скуки воины были готовы лезть на стенку, сильно чесались кулаки, привыкшие к каждодневным тренировкам и поединкам.
Решение, что необходимо заключить мирные соглашения с Людовиком, приняли практически мгновенно. Основной противник мира, барон Гвалла, покинул двор сразу после победы Олега, а его сторонники быстро сменили сторону, и письмо с прошением было подписано и отправлено с гонцом к королю. Так телохранитель графа, не желая того, сослужил хорошую службу герцогу. Положительный ответ от Людовика пришел через несколько дней, и теперь все ожидали его приезда, в надежде урвать хоть что-нибудь с королевского стола.
На площади рядом с графом позволили находиться только Деду и Олегу, а также мелькавшему сзади Эрику, выполнявшему роль посыльного, на случай непредвиденных обстоятельств. Все остальные находились в комнате и были готовы прибыть по первой же команде либо убыть сразу после встречи почетного гостя. Дед заранее предупредил об этом, и все было к этому готово.
Неожиданно послышались звуки многочисленных горнов, и на площадь, окруженные огромной стаей больших охотничьих собак, въехали всадники.
– Дед, где же король, где Людовик? – с детским нетерпением, переминаясь с ноги на ногу, одними губами прошептал Олег.
– Заткнись и смотри по сторонам! – шикнул Дед. – Все сам увидишь, потерпи немного.
Всадники соскочили с лошадей, которых тут же увели выбежавшие из толпы конюхи, и стали внимательно вглядываться в толпу, образуя широкий круг. Взгляды были очень колючими, руки лежали на рукоятях мечей в ожидании любого подвоха со стороны.
Король показался стремительно. В обычной охотничьей одежде, на прекрасном черном скакуне и с соколом на руке он въехал в образованный его людьми круг и самостоятельно соскочил с коня.
– Дед, а чего они так опасаются-то? – не унимался юноша, впервые присутствовавший на такой торжественной и богато обставленной встрече.
– Мести, мести они опасаются! – так же шепотом, наклонившись поближе к уху Олега, но продолжая смотреть на толпу, ответил Дед. – На таких же мирных переговорах был подло убит герцог Нормандии Вильгельм, отец малолетнего Ричарда. Правда, тогда организатором был граф Арнульф Фландрский, но переговоры были инициированы королем, и поговаривают, что все произошло с его подсказки.
Герцог приблизился к Людовику и, остановившись, преклонил колено. Люди на площади, как по мановению чьей-то властной руки, так же стали на колени в смиренном поклоне. Одни телохранители продолжали стоять так, будто ничего не происходило, а то, что было вокруг, их не касалось. Король подошел к герцогу, протянул ему руку и с надменным видом стал озираться, разглядывая площадь и собравшихся на ней. Поцеловав перстни на руке Людовика, герцог поднялся, а с ним поднялась и вся толпа. Король медленно и величественно пошел к трону и уселся на синюю бархатную подушечку, отделанную по краям золотыми нитками. Она стоила целое состояние, никак не меньше. Телохранители короля тут же встали за троном, образовав свободный проход. Герцог склонил голову в смиренном поклоне и стал о чем-то шептать королю, а на площади началось представление.
Шуты, скоморохи, акробаты – все демонстрировали свое мастерство на потеху публике, пока нормандские дворяне, слетевшиеся как мухи на мед, облепили короля и по очереди выказывали свое почтение и лживую верность.
– Рот закрой, – сердито бросил Дед.
Олег смущенно опустил голову, поняв, что забыл, зачем он здесь.
Король Франции неожиданно поднялся. Его телохранители тут же напряглись и подались вперед. Людовик взял под руку Бернанда и тронулся в сторону замка, за ним последовала и вся его свита.
– Пойдем, сегодня мы больше не нужны, – проворчал Дед, явно недовольный происходящим.
– Но граф отправился вместе с королем, – схватив его за плечо, попытался возразить Олег.
– Сам вижу, не слепой, только теперь там нам не место! – уныло зашаркав ногами в противоположном направлении, процедил хмурый наставник. – Завтра рано утром выезжаем домой, война закончилась.
На следующий день, пока гости и весь нормандский двор еще спали после долгого застолья, перешедшего в великую пьянку, граф, окруженный телохранителями, выехал из города. Договор был подписан, но де Сатиньон понимал, что мир, скорее всего, долго не продлится. Зато появилось время, которое позволит подготовиться к войне. Время, которого всегда так не хватает. А там, глядишь, Испания нападет на Францию или еще что-нибудь…
День был прекрасен, всю дорогу граф был погружен в свои мысли, а Дед, по обыкновению, не задавал вопросов, стараясь быть незаметным везде и при любых обстоятельствах. Телохранители расспрашивали Олега, что происходило накануне на площади, кто во что был одет, как выглядел король и что говорил. Но он лишь отмахивался и ехал молча, погруженный в свои мысли. День, несмотря на погоду, ему не нравился, что-то сильно на него давило, но понять, что именно, он не мог. На все вопросы приходилось отвечать Эрику, что, по-видимому, доставляло ему огромное удовольствие.
– Эрик, а как выглядели телохранители короля?
– Как самоуверенные ослы! – слегка поворачиваясь в седле к спрашивавшему, со смехом проговорил Эрик.
Дед, неожиданно оказавшийся рядом, бросил недовольный взгляд на воинов.
– Если бы они захотели, то раскидали бы вас, как щенят.
Все замолчали, уставившись на Деда.
– Что, они настолько сильны? – с вызовом в голосе, поглаживая рукоять гигантской секиры, притороченной к седлу, спросил Тор.
– Никогда не будьте самоуверенными! – внимательно вглядываясь в лицо Олега, проговорил Дед. – Лучше переоценить противника, чем недооценить. Вы не должны быть напыщенными петухами, как те, что бросили вам вызов в таверне. Уверенный в себе воин, а тем более телохранитель, у которого есть обязательство перед его господином, скромен, тих, не задирист и никогда не лезет на рожон, но, если необходимо, не задумываясь, отдаст жизнь!
Из-за поворота появился дозорный, отправленный вперед подыскать место для отдыха.
– Недалеко есть отличная поляна, да и ручей бежит поблизости, – останавливая коня и переводя дыхание, проговорил он.
– Хорошо, делаем привал, – приподнимаясь в седле и внимательно оглядывая округу, отдал распоряжение Дед.
Настроение воинов тут же улучшилось. Возможность немного отдохнуть, и слезть с седел, да перекусить вызвала радость у всех, кроме Олега.
– Что случилось? – направив к нему коня, спросил Дед.
Олег вздрогнул и обернулся.
– Не знаю, целый день не могу расслабиться, ничего не понимаю.
– Значит, что-то чувствуешь? – с неподдельным интересом посмотрел на него наставник. – Прислушивайся к своим ощущениям. Они никогда не обманывают воина, просто мы не всегда правильно их понимаем.
Никаких команд телохранителям отдавать не пришлось. Трое ушли в негустой лесок и засели в секреты, охраняя бивак, а остальные, расседлав и стреножив лошадей, принялись готовить обед. Спустя некоторое время над небольшой поляной потянулся запах вареного мяса, сдобренного травами.
Граф, не обронивший за время пути ни слова, оценивающе всматривался в своих воинов, бросая взгляды то на одного, то на другого. После столкновения в таверне все раны были залечены, и люди пребывали в прекрасном настроении. Они разбрелись по поляне, немного дурачась на жарком солнышке, разминали спины после длительного сидения верхом.
– О чем задумался, Рене? – Дед, оказавшийся за спиной своего господина, мягко присел рядом, ловя направление его взгляда.
Он редко позволял себе проявление чувств к де Сатиньону, хотя все понимали, что тот является ему чуть ли не сыном, но в минуты, когда рядом никого не было, позволял себе такую слабость.
– Как тебе сказать, друг мой, – задумчиво ответил граф. – Вроде бы все так, как должно было быть, да есть одна штука, которая не дает мне покоя. Понимаешь, перехитрил нас вчера немного Людовик. Он оказался куда умнее, чем мы могли предположить.
– Как перехитрил? – слегка замотав головой из стороны в сторону, спросил Дед. – Мирный договор же подписан?
– Договор – да, и присягу молодого Ричарда, будущего правителя Нормандии, он принял, да только при условии, что молодой герцог отправится с ним во Францию и будет расти под его присмотром! – тяжело выдыхая, проговорил де Сатиньон. – А еще он включил в этот договор Арнульфа Фландрского.
