Алан переглянулся с Антонином, и молодые люди побежали на опердэк к капитану узнать, не нужна ли помощь. Еще не успев спуститься, они услышали скрипучее возмущение лизардмена.
— Что вы делаете, Ланс?! Да при таком ветре ускиера потонет без помощи флотов недомерков или там содружников. Вы что, не видите, рангоут скрипит, такелаж скрипит, а корпус ходуном ходит!
- Сейчас, поправим, — добродушно возразил Ланс. Ускиера под его взглядом приобрела золотистый оттенок, перестала скрипеть и стонать, зато пошла еще быстрее.
— Хорошо идем! — признал капитан. — Но что если мы попадем на мель? Ускиера не слишком маневренна.
— Подумаешь, мель! Ты главное вовремя предупреди меня об этом.
Греллах Доллайд прислушался к своим ощущениям и подтвердил:
— Да, хорошо идем. А почему вы никогда не брались управлять ускиерой?
— Видишь ли, Гветелин не одобряет мой стиль работы. Он предпочитает более консервативные методы. Не знаю почему, но Лин убежден, что каждый корабль должен идти при помощи магии не быстрее, чем мог бы сделать это естественным образом.
— Что-то в этом есть, — признал Греллах Доллайд.
— Безусловно, — согласился Ланс. — Вот только после того, как наша ускиера растаяла в воздухе на глазах у всего Миргорода, соблюдать конспирацию уже не обязательно.
— Но ведь случись что, мы же не успеем отреагировать!
— Не обойдем, так перепрыгнем. Мэри, дорогая, не хочешь искупаться?
Мэрилин пожала плечами и огляделась по сторонам. Увидев молодежь, она приветливо улыбнулась и обернулась к мужу.
— Можно. В случае чего, Анн поможет нам вернуться.
Ланс обернулся к сыну и приветливо кивнул.
— Да, сынок. И пригляди за порядком. Если Гветелин встанет раньше, чем мы вернемся, пусть ни в коем случае не меняет напряжение полей. Кажется, я немножко увлекся и перестарался. Если вдуматься, я мог бы обойтись гораздо меньшим.
Ланс увлек жену в каюту. Через минутку они вышли на пассажирскую палубу уже в купальных костюмах и легко слетели в воду.
Алан завистливо проводил глазами Ланселота и Мэрилин.
— Анн, когда твои поднимутся на борт, может, и мы пойдем, искупаемся?
Антонин кивнул, но не успел ничего сказать. Из своей каюты вышел Гветелин.
— Что это значит, господа? — с порога грозно вопросил эльф.
— Ты о чем? — удивился Анн. В самом деле, ни он, ни Алан не заслужили выговора.
— О подобном обращении с судном. И с магической энергией, если уж на то пошло.
Гветелин попробовал подсоединиться к энергии и охнул.
— Ланс! О, магия! Я должен был догадаться! Кто кроме него способен на подобные фокусы? Где твой отец, Анн?
— Купается, — улыбнулся молодой человек.
— Ты хочешь сказать, что он проделал это и пошел купаться?!
— Да. С мамой. И просил передать тебе, чтобы ты ничего не трогал.
Гветелин желчно хмыкнул, махнул рукой и засмеялся.
Антонин протянул руку и на палубу ступила мокрая Мэрилин. Еще мгновенье, и рядом с ней оказался Ланс.
— Доброе утро, Лин. Что это ты не оставил дежурного? Когда я встал, Греллах Доллайд клялся яйцом, из которого вылупился, что если мы будем идти с такой скоростью и дальше, то не отойдем от Содружества до скончания века. А он только начался, если мне не изменяет память.
— А после того, как ты внес свои коррективы, у Греллаха Доллайда не возникло желания поклясться яйцом, скорлупой или там своим хвостом, что если мы будем идти с такой скоростью, — Гветелин особенно выделил определение, — то от нашей ускиеры останутся только скорлупа и осколки?
— Ну что ты, Лин! Наш капитан мне верит. А ты разве нет?
Гветелин поперхнулся и снова рассмеялся.
— Вот и поговори с ним! — патетически пожаловался он разлитой в воздухе золотистой магической энергии.
— Кстати, Лин, я не понял какой интерес ты находишь в управлении нашей ускиерой. По мне так самое прозаическое занятие.
— Понимаешь, Ланс, я управляю ускиерой, а ты ее попросту ведешь. Я обхожу препятствия, а ты попросту пролетаешь мимо. Вероятно, даже не замечая. Хотя, что я рассказываю — ты всегда так делаешь! Но понимаешь, то, что хорошо в политике, скучно на отдыхе. Должны же мы как-то разнообразить жизнь!
— Ну если плавание на подобном корыте способно доставить тебе удовольствие, то пожалуйста, я не возражаю. Развлекайся, как можешь.
— Да нет, я согласен с тобой. Ускиера не совсем то, что нужно. Если бы нам не нужно было везти с собой драконов, то я приобрел бы шебеку. Или даже лучше полушебеку. Она поменьше, поманевренней и не требует чересчур большой команды.
— Что ж, смени корабль при первой возможности. А пока предоставишь управление мне, или же будешь плестись и дальше со скоростью пьяной вдрызг престарелой черепахи?
Гветелин критически оглядел работу Ланса.
— Знаешь, лучше я сам потороплюсь. Ты как всегда задействовал на порядок больше силы, чем нужно. Конечно, мы не в Миррене, но я как-то не привык засорять окружающий мир. Кстати, именно тепловое загрязнение сложнее всего убрать.
— Я бы сказал, невозможно, — согласился Ланс, осторожно замедляя ход ускиеры. — Любая уборка сопровождается выделением тепла. И вообще, вселенная существует по закону возрастания энтропии.
— Возрастания чего? — не выдержал Алан.
— Энтропии, малыш, — отозвался Ланселот. — То есть беспорядка.
— А ты говорил, что для занятий магией вовсе не обязательно учить сложные заклинания, — недоуменно возразил молодой человек.
— Причем здесь магия, Алан? Это физика. Говорил же я тебе, что нужно не салонным фокусам учиться, а идти в университет! Ну ладно, вернемся в Миррен — пойдешь учиться. А то срам один! Обозвать энтропию магическим заклинанием!.. Кстати, а где ты вообще видел заклинания? Магия действует на основании законов физики, к которым словоблудие не имеет ни малейшего отношения. Нет, то есть слова помогают сконцентрировать внимание и так далее, но...
Греллах Доллайд с интересом прислушивался к словам мага и завистливо вздыхал.
— Интересно, а я мог бы научиться управляться с магией?
Глава 4
Ученье — свет
Хотя за управление ускиерой и взялся Гветелин, нельзя было сказать, что она пошла от этого ровно. Скорее наоборот — она брыкалась, как норовистая лошадь: то делала неожиданные рывки вперед, то пролетала над водой, то вспоминала о приличествующей ее размерам скорости и шла, как ей предписывал эльф. И при этом корабль озарялся всеми цветами радуги. Правда, в этой радуге преобладали золотистые и фиолетовые тона. Элистан сидел на фальшборте, балансируя крыльями, неподалеку от Ланселота и с интересом наблюдал за его действиями.
