Оправдан ли риск?
«Оправдан!» — ответила сама себе девушка и навалилась всем телом на рычаг.
Почти минуту ничего не происходило, а потом стена задрожала и поехала в сторону. Мия выглянула и выдохнула с облегчением.
Короткий, заканчивающийся лестницей коридор был пуст. По правую руку тянулись камеры, отделенные массивными дверьми. Надо еще понять, в какой из них Акио…
Отпихнув ее в сторону, в коридор выкатился тануки. Повел носом, словно принюхиваясь, и решительно направился в дальний коридор.
«Стой! Куда ты?» — одними губами прошептала вслед ему Мия. Но Дайхиро шел с таким видом, словно точно знал, что делает, и ей не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.
Она нагнала его у крайней двери. Присев на корточки, оборотень ковырялся шпилькой в замке. Мия приподняла фонарь, чтобы ему было удобно, и Дайхиро благодарно кивнул.
В полной тишине, которую они оба соблюдали, раздался странный звук. Девушка повернулась, подняла глаза и увидела в пролете лестницы, чуть выше, стражника. Тот прислонился к стене и беззастенчиво дрыхнул, временами всхрапывая.
Заткнув себе рот, чтобы не закричать от ужаса, Мия легонько пихнула оборотня и показала взглядом на тюремщика. Тануки пожал плечами, как бы говоря «ну что поделать?», и вернулся к работе. Мия стояла над ним, не отрывая взгляда от спящего, стараясь не шевелиться и даже не дышать лишний раз. Рука затекла под тяжестью фонаря, по спине ползли липкие струйки пота.
Щелчок наконец уступившего напору тануки замка показался ей оглушительно громким, но стражник не проснулся. Только всхрапнул снова. Дверца скрипнула и впустила их внутрь, а после закрылась, отсекая лишние звуки.
Дайхиро не ошибся — Акио был внутри. Он сидел, прислонившись к дальней стене. Вделанная в стену цепь кольцами свивалась рядом с ним, словно ядовитая змея. Другой конец цепи крепился к браслетам из тусклого темного металла, охватывавшим запястья мужчины.
Он был обнажен, и в свете фонаря Мия сумела разглядеть десятки и сотни свежих шрамов и подживших следов ожогов на его теле. Пусть они выглядели далеко не так ужасно, как в давешнем сне, девушка все равно еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть.
Даймё поднял голову на звук открывающейся двери, и в полутемной камере вспыхнули два синих огня.
— Мия? — как-то обреченно спросил он. — Это снова сон?
— Нет, — шепотом, чтобы не разрыдаться, ответила Мия. — Не сон.
— Привет, орел ощипанный, — выкатился из-за ее спины Дайхиро. — Смотри, как причудливо судьба кости кидает. Раньше я был связанный и у тебя в плену, а теперь все наоборот. Ух, я бы тебе оторвал, что обещал, да Мия-сан просила не трогать.
Губы Акио дрогнули в ядовитой усмешке.
— Вижу, что не сон. Я же велел тебе уезжать, Мия.
— А я опять не послушалась.
Она опустилась на колени рядом, хотела взять его за руку, но испуганно отдернула ладонь от перевязанных распухших пальцев с лунками нарастающих новых ногтей.
— Это пройдет! — резко сказал даймё. — Не надо меня жалеть.
— Я не жалею, — тихо ответила Мия. — Я тебя люблю.
Она провела вдоль его руки, едва касаясь тела кончиками пальцев. Дойдя до стесанной в мясо под браслетами кожи, остановилась.
— Ты очень сильный. Но мне больно от того, что тебе больно.
Сострадание и страх за Акио смешивались в душе Мии с восхищением перед волей и стойкостью ее мужчины. Сёгун так и не сумел сломать Ледяного Беркута. Израненный и в цепях, он торжествовал над своим врагом. И слезы или жалость были неуместны, даже оскорбительны.
Но как все-таки ужасно видеть Акио таким беспомощным! Она бы что угодно отдала, чтобы сейчас исцелить его!
Губы даймё дрогнули в слабом подобии улыбки.
— Боль можно терпеть. Она не вечна.
За спиной демонстративно откашлялся тануки.
— Может, мне того?.. Оставить вас тут, пойти прогуляться? Или все-таки займемся делом, Мия-сан?
Девушка вздрогнула, приходя в себя.
— Прости! Дайхиро, ты сможешь снять цени?
Акио мотнул головой.
— Блокаторы не снять так просто. Нужен маг, который умеет это делать. А замок не открыть без ключа. Лучше уходите.
Оборотень презрительно фыркнул:
— Ой, подумать только, какой умный! Тебе череп не жмет, случайно? — Он склонился над кандалами и начал ковыряться в скважине замка.
Мию снова кольнуло неприятное понимание, какую глупость она чуть было не сделала, отправившись спасать Акио в одиночку. И что бы она делала тут без Дайхиро, который умеет вскрывать замки?
Как все-таки хорошо, что тануки поддержал ее идею и сам вызвался помочь!
Она вдруг вспомнила, что так и не сообщила даймё хорошую новость.
— Хитоми в безопасности. Она в поместье Кудо.
Акио впился в нее взглядом:
— Ты уверена?
— Уверена, — отозвался за нее тануки. — Я ее лично с рук на руки господину начальнику сдал.
Даймё выдохнул с облегчением:
— Хорошо, — и перевел взгляд на оборотня. — Спасибо, ёкай.
— Не за что, человек. Спасать всевозможных Такухати — моя судьба! — По голосу Дайхиро было слышно, что ему приятно.
Он еще немного повозился, издал ликующее «йу-ху!» — и покрутил в воздухе отсоединенной цепью.
— Что я говорил? А браслеты — потом. Мия-сан вон в них восемь лет проходила. Ты тоже не торопился их с нее снимать.
— Дайхиро! — возмущенно воскликнула девушка.
Акио коротко рассмеялся.
— Ты прав, ёкай. Давай вторую цепь.
— А волшебное слово?
— А по морде?
— Смотри, страшный какой! — удивился оборотень, орудуя шпилькой в замке. — Сам на ободранную тушу похож, а туда же, драться лезет. Ты свои пальцы-то видел?
Мия уже открыла рот, чтобы возмутиться, но поймала одобрительную и насмешливую улыбку на лице Акио и осеклась.
Она внезапно поняла, что напоминает ей этот разговор. Дружескую подначку. С такими интонациями старые приятели подзуживают и поддерживают друг друга.
Но у Акио не было друзей. И Мия никогда не видела, чтобы он позволял кому-то разговаривать с собой вот так — на равных, запанибратски. Даймё по положению был выше всех, кто окружал его, и это накладывало свой отпечаток на его личность и поведение.
— Я тебя ногами запинаю, коротышка.
— Сперва догони!
Крепление цепи щелкнуло, и оборотень радостно потряс второй цепью.
— Ну вот и все! Если тебя больше ничего здесь не держит, например, память о незабываемых минутах, можем идти.
— Идем!
Акио попытался встать. В первый раз безуспешно — потерял равновесие и вынужден был опереться на руку. По лицу даймё пробежала страдальческая гримаса.
