«Смотри, приятель, действительно не каждому выпадает такой шанс».
Лис задумался. Нет слов, шанс ему выпадал такой, о. каком вряд ли мог мечтать простой смертный. Творцы, подавляющее большинство которых ставило себя неизмеримо выше обычных людей, эти таинственные существа, встречи с которыми он ждал много лет, фактически принимали его, Богдана Домрачева, в свои ряды. Впереди были тысячи лет жизни и возможность увидеть десятки, если не сотни миров. Например, мир-кольцо Нимрата казался Лису очень интересным. Ему предлагали жизнь, полную мыслимых и немыслимых наслаждений, стоило ему только пожелать. Он мог прожить десятки жизней и сделать сотни дел, любить самых прекрасных женщин, каких только можно будет найти на планете Терпа, в мире Нймрата, Эльота, Монры и многих других. То, что Монра не будет возражать, Лис не сомневался, она упоминала о том, что бессмысленно требовать от практически бессмертного существа верности одной особи другого пола.
Он мог быть кем угодно, заниматься чем угодно. Если бы он проявил интерес к научным разработкам, сохранившиеся лаборатории Творцов давали возможность вести исследования в любой области человеческого знания. Можно было бы попробовать возродить направления исследований, которыми большинство Творцов перестали заниматься давным-давно.
Если бы Лису захотелось пожить среди людей этих миров, ничто бы ему не помешало. Он мог продолжать свои странствия по граням мира Терпа и стать на каждой из них значительной фигурой: разве не интересно было бы попробовать стать эмиром на грани Азии? Наверняка можно было сделаться каким-то деятелем в Кольцевом мире Нимрата или где-то еще. А когда это надоест, можно возвращаться в любой свободный Дворец или навещать Монру, Терпа и, развалясь в кресле, выпить чего-нибудь приятного и прохладительного, рассказывая о своих приключениях. Вот как сейчас.
Одним словом, Лис понимал, что возможности, которые открываются перед ним, настолько безграничны, что он вряд ли в силах в должной мере оценить их в настоящий момент. Но что-то тут было не так, что-то не давало покоя.
Были ли это неявные подспудные мысли о Земле, которые глубоко сидели в нем и сейчас вдруг начали тревожить? В конце концов, за пятнадцать лет он практически не вспоминал о Земле. Он часто пытался заглянуть себе в душу, но не находил там ничего, похожего на ностальгию по покинутой родине. Почему же сейчас его мысли на-.стойчиво тянутся к судьбе круглой планетки, вращающейся вокруг заурядной звезды? Лис даже не знал, можно ли считать вселенную Земли естественной, или она тоже кем-то создана. Если создана, то создатель, похоже, проявил не так уж много фантазии, хотя количественные масштабы, конечно, впечатляют.
И жизнь-то там, судя по всему, не самая лучшая. Ведь ни от кого из Творцов Лис не слышал, что в их мирах имеют место такие проблемы, как загрязнение окружающей среды, перенаселенность, эпидемии, войны, способные уносить миллионы человеческих жизней. Правда, надо отметить, что в исходном мире Творцов такие войны давным-давно были, но канули в прошлое. Как, впрочем, и сам тот мир.
Даже пятнадцать лет тому назад человечество могло уничтожить само себя несколько раз накопленными запасами ядерных боеголовок, изуродовать лик своего мира добычей несметного количества полезных ископаемых, безжалостно вырубать леса и совершенно бесконтрольно плодиться, как колония бактерий. Лис не сомневался, что за время его отсутствия вряд ли что-то изменилось в лучшую сторону, и не мог сказать, что ему очень хочется увидеть, что происходит на Земле. Но то, что он узнал сегодня, послужило последней каплей. Он вдруг понял, что не успокоится, пока не разберется, что же там происходит — на Земле.
Возможно, это был некий базовый, так сказать, инстинкт самосохранения. После того, что рассказал Терп, Лис не мог спокойно или же с опасностями, которые он сам себе выбирал, жить в мирах Творцов. Наличие такой личности, как Ингвар Янович, который вот так запросто оказался во Дворце Терпа и манипулировал шаровиками, лишало Лиса покоя.
После встречи на Земле и своей чудесной, почти как в кино, победы над псевдолатышом Лис почти не вспоминал о нем. Он, естественно, некоторое время ломал голову над происхождением этого типа, но не очень долго. Вывод, который сделал для себя Лис на основе сложившегося у него представления о Творцах, можно было в двух словах сформулировать так: это был какой-то Творец-неудачник.
События последних нескольких часов резко изменили это суждение. Сейчас он понял, что, пока на Земле или где-то еще разгуливает Ингвар Янович, ему, Лису, вряд ли удастся строить жизнь так, как захочется. То, что Ингвар Янович потерял Ключ и, следовательно, возможность перемещаться свободно через любые точки перехода, ничего не значило: никто не гарантировал, что он не достанет, другой Ключ, так же как он добыл этот. Ведь когда он явился в квартиру Богдана, никакого Ключа у него не было, и Ингвар Янович был рад отнять у Богдана самый простой полукруг.
Одним словом, не мог Лис жить спокойно, пока у него в тылу оставался такой противник.
Но была и еще одна причина. Как сказал Терп, основываясь на своих многолетних наблюдениях на Земле, Ингвар Янович мог быть одним из тех, кто, возможно, влиял на многие, весьма значительные для судьбы земного шара, события. Во всяком случае, Терп считал, что на территории бывшей Российской империи такое влияние имело и продолжает иметь место. И Лису, а тем более Богдану Домра-чеву, это не понравилось.
Его возмущало, что именно личность, называемая Ингваром Яновичем, влияет на ход земной истории. Возможно, тут играло роль то, что Лис не забыл злобного и презрительного взгляда, каким тот смотрел на него поверх прицела лучемета в его земной квартире. И именно за это он ненавидел этого типа. И именно поэтому все внутри у него переворачивалось от сознания, что этот тип может влиять на ход развития мира, где Лис родился.
Пусть, например, этим занимался бы Терп, по натуре исследователь и экспериментатор, незлобный человек с хорошим чувством юмора (хоть и Творец). Вряд ли людским массам повредит, если некая высшая по отношению к ним сила, не важно, бог это или не бог, а простой, но достаточно нравственный смертный, облеченный превосходящим техническим могуществом и властью, будет незримо корректировать движение по реке Времени, управляя Ноевым ковчегом их мира. Но вот какой он, этот бог или человек,— это совсем не безразлично, в том-то все и дело.
— Мы закроем все проходы между Землей и нашими мирами,— выслушав Лиса, сказала Монра.— Он не сможет попасть к нам. Во всяком случае неожиданно.
— А откуда ты знаешь, что он бежал на Землю? — спросил Терп.
