Род поежился и отвел взгляд:
— Не слишком приятная мысль, учитывая наше положение.
— Зря вы так расстраиваетесь. — Со старательно наигранной беспечностью Чорной зашагала к главным воротам. Остальные последовали за ней, облегченно вздыхая.
— А куда мы направляемся? — осведомился Род.
— Туда, — ответила Чорной и указала вперед.
На горизонте возвышалась еще одна крепость.
Гвен смутилась, но все же решительно расправила плечи.
— Надо — значит, надо, — сказала она и ступила на движущуюся дорожку.
— А это единственный скоростной туннель из Европы? — спросил Род.
Компания вошла в ворота в стене, сложенной из красного камня, и оказалась во внутреннем дворе другой крепости. Гвен огляделась по сторонам и заключила:
— Этот замок похож на первый, только он гораздо меньше.
Чорной кивнула:
— Так и есть. И ведь это разумно, не правда ли? В том смысле, что если получилось с Эль-Морро, почему было не попробовать еще разок. Эта крепость называется Сан-Кристобаль[30], миссис Гэллоугласс. Да, майор, туннель, заканчивающийся под замком Эль-Морро, — единственный, ведущий из Европы.
— Ко всему Западному полушарию?
Чорной кивнула:
— Конечно, это сопряжено с возникновением «пробок», но зато ПИСК имеет полную возможность держать под контролем всех, кто сюда прибывает.
— Так почему же тогда нас никто не остановил? — недоуменно пробормотал Йорик.
Чорной сдвинула брови:
— Я и сама об этом подумала, и меня это тоже удивило. Ведь наверняка они установили, что мы покинули Канарские острова.
— Зато они не в курсе, что мы вырядились во все серое, — напомнил ей Род.
Чорной покачала головой.
— У всех охранников уже должны быть на руках наши фотографии или голограммы. Мы только одежду сменили, но не внешность.
Движущаяся дорожка медленно везла их по внутреннему двору крепости Сан-Кристобаль. Все четверо размышляли над этой мыслью. Первым подал голос Йорик:
— А не кажется ли вам, что местные охранники вряд ли радуются приказам ПИСК?
Движущаяся дорожка доставила четверку спутников в очередной темный туннель.
Этот туннель оказался низким и не слишком широким. Только в том месте, где движущаяся дорожка плавно перешла в эскалатор, появилось освещение — мягкий, рассеянный свет.
— Похоже, тут обходились без освещения, — пробормотал Йорик.
Чорной резко зыркнула на него, прищурилась.
— Здесь через равные промежутки были заложены пороховые заряды. Вот для чего вырублены эти канавки, — сказал Йорик и указал на прямые ложбинки в дюйм шириной, бежавшие вдоль стен и поперек потолка. — Если враги поджигали дальний конец туннеля, ближний выдерживал. Так что если какого-нибудь несчастного солдатика отправляли сюда посреди ночи, ему не позволялось брать с собой факел.
Род обвел взглядом темные стены, посмотрел вперед, оглянулся назад. Дневного света видно не было — мешал поворот туннеля. Род неприязненно поежился.
Эскалатор закончился, и спутники, пройдя через низкий дверной проем, оказались в небольшом туннеле, уходившем от главного под прямым углом. Род обратил внимание на то, что по пути они миновали еще одну нишу, но только здесь дверь-решетка была открыта.
Вскоре они вышли в длинное помещение, напоминавшее изолированный отрезок туннеля. В дальний конец помещения через небольшой прямоугольник проникал дневной свет.
— Подождем здесь, — сказала Чорной. — Когда придет следующий поезд, спустимся вон по тому эскалатору и сядем на него.
Она указала на пластикритовый портал, который из-за своей геометрической правильности выглядел довольно зловеще на фоне каменной кладки.
Род огляделся по сторонам, заметил отверстие в пластикрите и подошел к нему. Перед ним предстала часть стены туннеля, на которой были грубо нарисованы пять кораблей темно-коричневого цвета. Над ними было нацарапано какое-то слово.
Йорик заметил, что Род с интересом рассматривает рисунок.
— Это нарисовал один молодой офицер. Он возглавил мятеж, и его упрятали сюда на шестьдесят дней и только потом вывели наружу и казнили.
Род быстро обвел взглядом темницу. На миг он вдруг отчетливо ощутил — какова это: оказаться запертым здесь на такое долгое время. День за днем, день за днем, не зная, когда тебя выведут на казнь… Проклинать судьбу и костерить себя за то, что совершил такую глупость… Род покачал головой и отвернулся от дыры в стенке:
— А что означает это слово?
— А вы бы что написали, если бы вас тут заперли на шестьдесят дней?
Чорной подозрительно уставилась на Йорика:
— Интересно, откуда тебе так много известно об этом местечке?
Но Йорик только покачал головой, сдвинув свои косматые брови так, что его глаз не стало видно, и пробормотал что-то неразборчивое.
Около эскалатора зажглась зеленая панель.
— Объявили посадку, — негромко проговорила Чорной.
Когда четверка спутников совершала пересадку в Атланте, на станции вдруг вспыхнул экран головизора, и на нем появилось их цветное изображение.
— Эти люди — преступники, — сообщил гулкий голос диктора. — Они угрожают безопасности государства и соответственно безопасности каждого гражданина.
Род возмущенно вытаращил глаза:
— Фу! Никогда не выглядел хуже!
— Просто у вас тут затравленный, испуганный взгляд, — успокоила его Чорной. — Ну а меня, пожалуй, и изловили бы, если бы я не воспользовалась косметикой.
Йорик кивнул:
— У меня вид законченного гангстера.
Гвен ничего не сказала, но ее взгляд был выразительнее любых слов.
— Если вы увидите кого-то из них, — продолжал диктор, — немедленно сообщите в Службу Безопасности.
— Видите — там на заднем плане звездолет, на котором мы прилетели с Отранто? — указала Йорик. — Наверное, тот самый снимок, который велел сделать своему прихвостню тот мерзкий коротышка, крикучий подколодный змей.
Род кивнул:
— Вот только не пойму, почему этот снимок показывают только теперь.
— А кто говорит, что это так? — возразил Йорик. — Может быть, мы подоспели к сотому повтору.
— Не исключено, — согласился Род. — Как бы то ни было, нам лучше сматывать удочки. Пойдем, Гвен. Чорной… Чорной?
Но Чорной уже стояла возле стены и, глядя на опустевший экран, тараторила не своим — противным, пронзительным и гнусавым голосом. При этом она демонстрировала необычайное радостное волнение.
— Ага, я их только что видела! — чуть только не приплясывая от восторга, пискляво прогнусавила она. — Ну да, да, я человек… Я сейчас в Атланте, и я… А? Чего вы говорите? Не-а, я не знаю, почему вы меня не видите. Я вас тоже ни фига не вижу, промежду прочим. А я откуда знаю, эй? Чего вы ругаетесь-то? Я что, виноватая, что у вас тут такой непорядок? Еще ругаются… Чего? Они-то? Ну да… Я, значит, только что вышла из капсулы, из Флориды примотала, стало быть. Ну, когда я, значит, в Джексонвилле садилась, они выходили!.. Да нет, нет же, я вам говорю! А как, спрашивается, я могла вам раньше звякнуть? В капсуле же нету никаких таких пунктов связи! Да и не слышала я, чтобы чего-то такое объявляли, покуда вот тут в Атланте не оказалась… Чего? Чего?.. А, ну это само собой, само собой! Всегда рада, как говорится, помочь. Еще бы. Я всегда стараюсь быть добропорядочной гражданкой… Ага. Ага. Ну, все, бывайте.
