София некоторое время медлила: любопытство подталкивало ее спуститься вниз, а тревога заставляла поскорее покинуть дислокацию нехарактерных для пустой клиники звуков. И все же любопытство оказалось сильнее.
Девушка ступала осторожно, стараясь не стучать каблуками по кафельной плитке, она спускалась по лестнице туда, где кабинетов быть не могло. В подвальном помещении клиники хранился лишь хозяйственный инвентарь и старое лабораторное оборудование. И сейчас там точно не должно было быть ни одной живой души. Всех сотрудников Софья лично записывала в журнал, но в этот день в клинику явился лишь Альберт Германович, и сейчас она точно знала, что он наверху.
Подвал пах сыростью и нашатырным спиртом. София тихонько продвигалась по тускло освещенному коридору, теперь уже слыша звуки отчетливо: металлический скрежет и стон — в лучших традициях фильмов ужасов. Но администратор никогда их не любила, оттого сильного страха не испытывала. Почти.
Под клинику переоборудовали довольно старое здание. Некогда это была настоящая лечебница для душевнобольных. Но в середине девяностых строение перешло в частные руки, клинику полностью переоборудовали под центр психологической помощи, сделали современный ремонт, и только подвалы сохранили гнетущую атмосферу места заключения сумасшедших.
Девушка вдруг глубоко вдохнула и остановилась.
— Помогите, — расслышала она в очередном стоне. — Выпустите меня! — от последних слов София вздрогнула и хотела уже куда-нибудь побежать, но не могла решить, куда именно. Не то спасать несчастного, не то подальше отсюда. Девушка нашла взглядом единственную дверь в этом коридоре, и решила, что звук идет именно оттуда, но приблизиться не решилась. Она вспомнила, что это помещение называли изолятором. Конечно, сейчас им не пользовались, ведь здесь больше не было стационара, лишь кабинеты психологов и психотерапевтов. Но сейчас в изоляторе определенно кто-то был. И почему-то София подумала, что это вовсе не пациент. Но ключей от изолятора у нее все равно не имелось. Они были только у Каминского, он всегда таскал в кармане халата целую связку. Старый изолятор был одним из тех помещений, войти в который мог лишь сам профессор.
Девушка быстро покинула подвал и бегом поднялась по лестнице. Она, позабыв о правилах, без стука ворвалась в чердачное помещение.
— Альберт Германович! — закричала София. — Нужны ключи от изолятора. Туда человек как-то забрался.
Профессор стянул с рук перчатки, измазанные чем-то красным, и девушка только теперь обратила внимание на его руки.
— Софочка, — мягко произнес Каминский, — вам показалось. Кроме нас с вами в клинике никого нет.
— Но я же слышала…
— Вы так взволнованы, — профессор подошел и наполнил стакан прозрачной жидкостью. — Выпейте воды.
— Спасибо, — София сделала глоток. — Мне, и впрямь, что-то нехорошо.
— Это старое здание, здесь такое эхо, знаете ли. Иногда кричат на улице, а кажется, будто совсем рядом. И чем сильнее стресс, тем сложнее отличить реальность от этого «показалось».
София поставила стакан на верхнюю полку стеллажа, глубоко вдохнула и постаралась унять дрожь в конечностях.
— Спасибо, Альберт Германович, — пробормотала она. — Я, наверное, пойду к себе, — девушка взмахнула рукой так, что задела стакан, и тот, совершив кульбит, облил профессора.
— Ох, Софа… — выдохнул Каминский.
— Простите, пожалуйста, — запричитала администраторша, — кажется, я, в самом деле, переутомилась, — девушка помогла профессору избавиться от мокрого халата. — Я сейчас же все уберу.
Прижимая мокрый халат к себе, она в одно мгновение покинула чердак и рванула вниз. К подвалу.
Времени у нее было совсем мало. Каминский не идиот, поймет, что ключи взяла она.
Человек в подвале умолк. Она спустилась вниз, отыскивая на ходу нужный ключ. Замок в изоляторе был старым, то есть самым обычным, никакой электроники. Девушка постаралась как можно тише провернуть ключ. Снаружи имелась щеколда, потому дверь сразу не открылась. Заглянуть к незнакомцу она решила позже, когда вернет ключи на место. Девушка быстро покинула подвал, взяла из хозблока сухой халат и, переложив в него ключи, поспешила обратно к профессору.
***
Наведаться в клинику предложил я. Ну, в самом деле, должны же нам все-таки денег дать. Да и про здоровье, постоянно падающее, хотелось бы уточнить. И неплохо было бы самого Бота застать, чтоб про адское корыто свое рассказал.
Администраторши за стойкой не было, мы даже подождали чуть для проформы, а потом решили сами отправиться на поиски.
Я был уверен, что профессор принимал нас наверху, на самом чердаке, но Макс почему-то застрял на лестнице.
— Я тебе говорю, в подвале он опыты ставил, — упрямо заявил рыжий.
— Совсем, что ли? Мы наверх поднимались, я тогда еще подумал, что чердак — это не так страшно, как подвал. Не полез бы я в подвал.
Макс отчего-то рассмеялся.
— М-да, круто тебе по башке настучали, — произнес он, наконец.
— Ты дебил? Вверх идти надо.
— А я говорю, вниз, — не унимался рыжий. — Вниз! — и он быстрым шагом начал спуск.
Можно было бы и самому пойти наверх, но я хотел посмотреть на рожу Макса, когда он поймет, что сам дурак. Я шел за его спиной и улыбался, когда мы оба вдруг увидели администраторшу, отпирающую какую-то дверь. Она не замечала нас, пока рыжий не подошел вплотную.
Заскрежетало железо, девушка вздрогнула и уставилась на нас.
— Вы чего тут делаете? — прошептала она. — Сюда нельзя!
— Здравствуйте, — произнес Макс. — Помните меня? Не проводите нас к вашему начальству? — я не видел его лица, но по интонации понял, что он лыбится во всю ширь.
— Тихо! — администраторша приложила палец к губам, но тут из-за двери послышался стон. Громкий такой, надрывный, даже не поймешь, человек там или животное.
— Э… там чего? — спросил я. — Неудачные подопытные?
— Тихо, — повторила она. — Не знаю я. Уходите.
— Да не, — возразил Макс, — может, помочь чем?
— Помогите… — простонали из-за двери.
— Никому не говорите, что здесь видели, — прошептала девушка.
Подвал, стоны, тусклый мерцающий свет — будто я в кино попал. В смысле, не в кинотеатр, а в сам фильм. В триллер какой-то.
Я подошел ближе и, чуть отстранив администраторшу, заглянул за дверь.
На каталке лежал человек, обмотанный ремнями. Рядом на полу валялась тряпка, и я подумал, что раньше у него во рту был кляп, а теперь он его выплюнул. Почему-то только на эту тряпку и мог смотреть.
— Выпустите… — простонал человек и попытался дернуться, но ремни его крепко держали.
— Буйный? — спросил Макс.
— Не знаю, — тихо ответила девушка. — Его тут не должно быть, понимаете? У нас буйных не держат. А этот…
Я открыл дверь пошире и приблизился к человеку на каталке. Он весь дергался, дышал тяжело и часто, все лицо его покрыли красные пятна, а лоб блестел от пота. Не знаю, может, он и буйный, но ему точно была нужна помощь врача, а не ремни.
— У него жар, — произнесла девушка. — Похоже, ему ввели пирокинетик.
— Что это? — спросил Макс.
— Ну, я так думаю, — замялась администраторша, София, вспомнил я надпись на ее бейджике. — Слышала, что раньше такое практиковали с сумасшедшими. Мы должны освободить его, — она потянулась к ремням, но я перехватил ее руку.
— Не стоит, Соня, — произнес я. — Можно так тебя называть? — девчонка кивнула. — Не просто так же его связали.
— Помоги, парень, — незнакомец сфокусировал на мне взгляд. — Я тебе денег дам, только выведи отсюда.
Я не ответил, да и мужик этот, кажется, снова впал в забытье. Глаза его вдруг закатились так, что видны остались одни белки. Кажется, я услышал зубовный скрежет — мерзкий звук.
— Здесь ждите, — произнес я и направился к выходу. У меня было твердое намерение серьезно поговорить с профессором. Не про этого мужика, конечно, а про свое состояние. И про деньги, конечно.
— Подожди! — крикнул мне в спину Макс, когда я уже поднимался по лестнице. Я обождал, пока он добежит до меня.
