Две недели Ричард не покидал своей комнаты. Полученные увечья заживали медленно, но верно: в этом аспекте люди имели большое преимущество в виде самых разных трав, зелий и магии исцеления. Последнее и вовсе было исключено для Ментора даже под действием снадобья Амиталь.
Он уже мог отжиматься и оттачивать мастерство в магии, за что частенько получал от Адель хорошую трёпку. Он не понимал её.
Все Менторы по натуре своей — одиночки. Во всяком случае, таким был Ричард, который никогда и ни с кем не пытался сблизиться — ему это казалось бессмысленным и ненужным. Но к их предводителю, Маркусу, он испытывал уважение, считая все его поступки, вплоть до наказаний, справедливыми и мудрыми, и был предан ему, закрывая глаза на некоторый фанатизм в отношении людей. В действительности имея к ним нейтрально-безразличное отношение, он всегда соглашался с Маркусом, желавшим видеть как стамра падают ниц перед ним и Менторами, признавая, что созданы для служения Роуку.
Только Роук мог сотворить Ментора; как именно — знал один лишь Маркус: среди всех он — единственный, кто осмеливался войти в покои божества во плоти, и при этом всегда возвращался целым и невредимым. Никто из людей, зашедших туда, не возвращался, а Ментор — единожды, после своего рождения. Хотя, рождением это нельзя было назвать — детей среди Менторов не было никогда: их женщины бесплодны.
Все воспоминания Ричарда начинались с темноты; что-то противно хрустело и кололо стопы, когда он пытался выйти из зловонного, пропахшего гнилью помещения, которому, казалось, нет конца. Стоило коснуться стены — и он сразу чувствовал, как на ней пульсирует что-то тёплое и упругое, покрытое слизью, а позади он слышит, как кто-то переговаривается шёпотом. Звучали разные голоса, но он был уверен: исходят они от кого-то или чего-то одного. Наконец противный хруст исчез, ноги его после колючей насыпи ступили на камень, и он испытал наслаждение, почувствовав его холод. Наощупь пройдя вперёд на несколько шагов, понял, что стоит у двери и, сжав кулак, постучал несколько раз. Не понимая откуда, он знал, что ему обязательно откроют, и спокойно ждал, прислушиваясь к звукам и незнакомым ощущениям. Когда с обратной стороны зазвенели цепи, а замочные механизмы открывались под чьей-то рукой и словом, Ричард сразу понял и как будто увидел, что нужно говорить и делать, чтобы дверь открылась; но в то же время заметил, что сделать это можно только находясь по ту сторону. Когда тяжёлые двери плавно распахнулись, на него хлынул поток свежего воздуха, а дым, клубящийся по полу, медленно преодолевал порог.
Его встретили двое. Хрупкая женщина с узкими плечами, которых едва касались светлые, слегка вьющиеся локоны, шагнула к Ричарду и, встав на цыпочки, бережно накинула ему на плечи длинный тёмный плащ — до этого момента он даже не знал, что абсолютно наг, но стыда или смущения не испытал.
Под прожигающим взглядом гордо стоящего перед ним мужчины с прямыми чёрными волосами, перехваченными сзади лентой, он не заметил, как сами собой согнулись колени, и он склонил перед ним голову…
— Ты что, снова упражнялся? Ричард, я велела тебе лежать! — оторвав от раздумий, Адель насильно уложила его на софу животом вниз. Она близко наклонилась, рассматривая заживающую рану, и шёлк светлых вьющихся волос защекотал ему спину.
— Я больше не нуждаюсь в уходе. Ты можешь заниматься личными делами.
— Похоже на то, — нехотя согласилась она, слегка коснувшись розового, почти зажившего шрама, перечёркивавшего его спину.
Застёгивая рубашку и надевая пояс, Ричард снова заметил, что Адель не торопится уходить. Он уже смирился с тем, что она позволяла себе без разрешения копаться в его книгах, но свой рабочий стол, всегда содержащийся в идеальном порядке, ревностно охранял, и малейшие поползновения в его сторону тут же пресекал. Но Адель в очередной раз удивила его, когда приблизилась и принялась поправлять воротник. Ну почему он чувствует себя странно, когда она открыто смотрит на него и отводит глаза в сторону, стоит их взглядам пересечься?
— Я говорила с Маркусом перед тем, как навестить тебя, — она задержала руку возле ключиц, расправила ворот и подвязала ленту. — Сегодня возвратится Катрина, и до этого он хотел видеть тебя.
Ричард решил, что медлить не стоит; убрав её тонкую руку, он развернулся и, всё ещё двигаясь немного скованно из-за полученного ранения, пошёл к двери.
— Я отправлюсь к нему немедленно. Благодарю.
Он стал на пороге, держа дверь открытой и давая понять, что сейчас Адель следует уйти. Она недовольно посмотрела на него, и Ричарду показалось, что её что-то расстроило.
Изящной походкой женщина покинула его покои. Ричард закрыл дверь ключом и заклинанием, а когда снова повернулся в её сторону, Адель уже не было.
В тронный зал он вошёл в тот момент, когда Катрина скинула со своего нехрупкого плечика тело человека, звучно ударившееся о пол. Стряхнув освободившейся рукой грязь с плаща, пропитавшегося тёмно-бордовыми пятнами, она вытащила шпильку и густые, серо-седые волосы упали ей на спину. Не вставая с трона, Маркус задумчиво хмыкнул.
— Превосходно, Катрина.
Она смиренно опустилась на колено, но Ричард думал, что та вот-вот лопнет от гордости.
— Ты определённо заслуживаешь поощрения и похвалы, я доволен тобой. Скажи, чего желаешь.
— Мне нужно время на раздумья, мой господин. Быть может, для меня есть иные поручения?
— Сейчас — нет.
— Позволите ли мне присоединиться к Фиру?
— Слишком поздно. Вместе с Деном они отбыли три дня назад.
Её зубы скрежетнули.
— Разрешите откланяться, — хмуро обронила она.
Получив согласие и «Неси истину во имя Роука» вслед, она резко развернулась и, стуча каблуками, широкими шагами двинулась к выходу из зала, где у арки подпирал стену Ричард.
— С дороги, — прорычала она, намеренно задев его плечом; удар пришёлся сильный, но Ричард выстоял. Превосходя его ростом на полголовы, она могла равняться силой почти с каждым мужчиной-Ментором, за исключением Фира и самого Маркуса. При одном её виде Ричард испытывал лёгкий дискомфорт помимо личной неприязни. Он бы с радостью убил эту «бешеную стерву», как нередко о ней отзывалась женская часть их коллектива, и это было взаимно.
— Прошу прощения, Маркус: я опоздал, — виновато сказал Ричард, кланяясь.
— Нет, это Катрина вернулась раньше. Встань, мой ученик, нет поводов для беспокойства: я лишь хотел узнать, как справилась Адель, и вернулись ли к тебе силы.
— Все раны зажили, учитель, и я готов исполнять приказы.
В глазах предводителя блеснуло недоверие. Изучая своего ученика, внешний вид которого изменился за счёт снадобья, он был явно недоволен, что тот выглядит чересчур живым, а от бледности не осталось и следа.
