Атреллу он застал сидящей с ногами на кровати за чтением все того же "Кода Слемира". Она уже поужинала — тем же самым, что подали и советнику. Кухня в монастыре едина для всех. Страхи перед неминуемой карой Безутешной несколько уменьшились. На сытый желудок о плохом думать не хотелось. Поесть — лучший способ спастись от дурных мыслей, а еще неплохо бы сбежать в другой мир, и книга для этого самое хорошее средство.
Атрелла погрузилась в прошлое на тысячу четыреста лет, перенеслась на Слемиров архипелаг, который в те годы назывался Арвальским, или утонувшей землей.
Инглинг — автор книги — неплохо разбирался в сохранившихся документах, но, как он сам утверждал, немало свидетельств пропало. Зато возникло множество легенд, слухов и домыслов. Непреложным фактом оставался один: Слемир — мальчик-жрец Лита высшего ранга. А сам Инглинг, отрицая все официально признанные события, выдавал новые идеи.
Атрелла читала "Книгу Слемира" в переводе с арвальского гендера Анригаэля Звиелго. Анригаэль писал "Книгу" на вализском. На более общий, понятный большинству жителей материка рипенский диалект ее перевел поэт Юалин Лу. "Книгу" проходили в школе и даже учили наизусть "песни" из нее. Атрелле больше всего нравились песни "Ты" и "Я", в которых рассказывалось, как жители острова спасали новорожденного младенца и выхаживали… а монстр, захвативший над ними власть, зачаровал людей, перессорил, и они ополчились на мальчика.
Разве орий, которые, как известно, абсолютно не способны к магии, мог заколдовать островитян?
Девушка по памяти прочитала песни с того места, как погиб возлюбленный матери Слемира:
1. Как прожить, если умер любимый?!
Мир расколот на мелкие части,
Каждый вдох отзывается болью,
И во тьму улетают надежды,
Как с засохших деревьев листы…
2. Но случилась нежданная радость —
Вдруг в постылом, измученном теле
Две души оказались сокрыты!
Так бывает, что на пепелище
По весне вырастают цветы.
3. Непостижное таинство жизни
Расцветало, невидное глазу,
И в видениях будущей маме
Открывались минувшего вехи —
Аргаваллы забытой черты…
4. Как себя она долго терзала,
Что в припадке безумного страха
Чуть младенца убить не решилась!
Зелье дорого было — и, к счастью,
Оказались карманы пусты.
5. Округлилась со временем дева,
И старалась поменьше работать,
Чадо тайное оберегая.
Слуги монстра заметили это —
И под землю ползком, что кроты…
6. В тот же день нагрузили бедняжку
Непосильной и грязной работой.
Как она ни старалась беречься —
Раньше срока дитя растревожив,
Еле скрыться успела в кусты…
7. Долго корчилась юная мама
В очистительных муках рожденья.
Поначалу стонала чуть слышно,
А к рассвету завыла так громко —
Все собаки поджали хвосты!
8. Так, пророчества во исполненье,
В день, когда задувают пассаты,
В час предутренний и неурочный
Родился шестимесячный мальчик.
Безутешная, слышишь ли ты?
9. Он тебе не достанется в жертву,
Мы лечить его будем и прятать,
А когда он окрепнет как надо —
Ты его отыскать не сумеешь
Средь других, что кривят в плаче рты!
10. Для тебя приготовлена жертва —
Ведь тебе все младенцы едины…
Пусть покамест тебе мы покорны —
Близок час избавленья от ига,
Исполнения нашей мечты! (1)
И следом — песнь "Я":
1. Злое чудище, черный губитель,
Бушевал и не ведал покоя,
Но откуда беда угрожает —
Не сумел от народа добиться:
Люди гибли, секрет свой тая.
2. Драгоценный младенец, спаситель,
Был от матери тут же отторгнут,
Нарекли его именем Слемир
И при свете ярчайшего солнца
Окатили водой из ручья.
3. Положили в сапог его теплый,
Отыскали с десяток кормилиц;
Каждый день его разные люди
У себя от врага укрывали —
Вся деревня была как семья.
4. Как целитель велел, добавляли
В молоко ему травы и зелья,
Чтобы спал он всю ночь и не плакал:
"Ночью слуги чудовища рыщут —
Неровен час, услышат тебя!.."
5. Время шло — ничего не случалось,
И чудовище угомонилось,
Прекратились ночные облавы.
То ли просто устал проклятущий,
То ли понял — с людьми так нельзя.
6. Чтобы сладить со стадом строптивым,
Мало силы — нужна еще хитрость:
Голь на выдумку очень богата,
Бог быть должен не просто ужасен,
Но коварен и мудр, как змея!
7. Мальчик рос; он окреп, встал на ножки,
Полюбил он лесные прогулки,
Научился ходить он неслышно,
Быстро бегать и прятаться ловко,
И метать наконечник копья.
8. Копья целые — все под запретом,
Да и мал еще Слемир сражаться.
А тем временем черный убийца
Напустил на людей морок злобы —
Во врагов превращались друзья…
9. И на Слемира вдруг ополчилась
Та семья, что его воспитала:
"Ты не тот, кто народ наш избавит!
Ты не нужен нам больше, подкидыш —
Уходи, шмакодявка ничья!.."
10. С горьким плачем обиженный мальчик
Убежал и забился в пещеру.
Там с трудом, лишь за миг до заката,
Мать родная его отыскала:
"Тише, милый… я мама твоя!".
У Атреллы всегда выступали слезы на этом эпизоде. И сейчас она промокнула глаза краешком рукава. "Мама, мама, где ты?". Девушка выпила воды, успокоилась и вернулась к чтению спорной книжки.
Борьба пятилетнего мальчика с подземным монстром, что ежедневно пожирал кого-либо из жителей острова, требовал от женщин рожать больше и отдавать пятилетних детей в жертву, убивал всех старше сорока лет, — представала в "Коде Слемира" как борьба с орием, случайно занесенным на остров штормом с погибшего корабля. Кровавым орием.
И вот это никак не укладывалось в сознании девушки. Ведь всем известно, что коренные жители острова Орий — вегетарианцы, питаются зеленой массой папоротников, которые и выращивают у себя на острове.
Инглинг утверждал, что пищеварительная система ориев способна усваивать и зеленый пигмент листьев растений, и красный пигмент крови людей и животных.
Откуда он это взял, автор не сообщал. Это его теория. Правдоподобная, но всего лишь гипотеза — предположение.
Книга читалась как приключенческий роман. В то, что ории могут быть такими страшными, не верилось. Инглинг явно насочинял. Да и папа говорил, что после выхода "Кода Слемира" были статьи в газетах о том, будто автор скрывается под вымышленным именем и все, что написано в его книге, — вымысел (2).
