будто находится в безвыходном положении. И отчего-то кажется, что у Герзе всё ещё есть чем торговаться.
— А потом?
— О, ну ты-то не будь как Лейб. Много вариантов. Не стоит загадывать.
Есто кивает.
— Ладно, замечательно, — не выдерживает Лейб. — Вернёмся к животрепещущему вопросу. Со мной-то что?
— А что с тобой? — Герзе фыркает.
— Не знаю, Лейб. Всё как и до этого, думаю.
Но по настоятельной просьбе Есто теперь его должны обыскивать внимательней. Ну нахрен эти гениальные изобретения на коленке.
Есто всё-таки выскальзывает за дверь. Успевает услышать, как Герзе, коротко хохотнув, зачитывает очередную цитату. На всякий случай Есто кивает одному из охранников, чтоб зашёл в комнату. Те двое слишком непредсказуемы, чтоб так спокойно оставлять их наедине даже при схемах слежения и прослушки.
Сейга перехватывает где-то на середине пути к комнате Мабьи и Рисны.
— Эй, Кайва! Хорошо, что встретила. Раз ты у нас больше не многоликая сущность, неплохо бы как следует оформить тебя в базе.
Есто совсем не разделяет энтузиазма. Вопросительно поднимает брови.
— Это обязательно?
Сейга походя набирает что-то на браслете, и перед Есто расплывается квадрат какого-то бланка.
— Во-первых, ты всё ещё говоришь с представителем власти. Во-вторых, как я понимаю, теперь тебе всё-таки придётся познакомиться с больницами. Давай-давай, заполняй. О, только не пиши, что ты иммигрант с юга и родился с тысячу лет назад. Если что-то непонятно, обратись к секретарю.
Есто растерянно поводит пальцами над пустыми графами.
— Но у меня только имя… Здесь нужно указать фамилию.
Сейга закатывает глаза.
— Ох и Кайва. Тебе религия не позволяет взять любую понравившуюся?
Неловко потерев шею, Есто аккуратно, по букве вводит слово. Кажется, что в любую минуту должна последовать кара — за ложь, за присвоение имени. Вот сейчас, когда Есто допишет и щёлкнет по следующей строке…
Ничего, конечно же, не происходит. Никому больше нет дела, лжёт Есто или говорит правду, как называет себя.
Он улыбается в неуместной радости.
Сейга хмыкает.
— Точно хочешь, чтоб тебя звали так?
— Говорят, раньше часто брали фамилии с прозвищ. И мне привычно это.
— Как хочешь. Но Есто Кайва — глупо же звучит…
Есто упрямо склоняет голову, и Сейге остаётся только махнуть рукой.
— Ладно. В общем-то, я польщена.
— Подожди, — спонтанно окликает Есто, хоть знает, что Сейга, должно быть, спешит куда-то. — Можно узнать? Кого ты видела во мне.
Она мешкает, запнувшись, и Есто жалеет о вопросе.
— У меня была сестра, двойняшка, — наконец говорит Сейга спокойно. — Вместе росли, вместе вверх карабкались… Но я сразу знала, что ты не можешь ей быть. Она погибла в перестрелке за восемь лет до нашей встречи. Я сама её и похоронила. Когда тебя увидела, просто подумала: надо же. Бывают такие двойники…
— Прости.
— Да за что? Это всё давно было. — Сейга поводит плечами, глядя, как по панели на стене проносится сноп каких-то сигналов. — Ладно, Кайва. Не затягивай с бланками.
Сейга коротко взмахивает рукой и быстро идёт прочь, прямая, как стальной прут. Есто смотрит на анкету ещё немного и сворачивает окно. Не хочется этим заниматься. И врать он пока совсем не умеет. Может, лучше попросить Рисну сочинить что-нибудь.
Её Есто застаёт увлечённо копающейся в новом браслете — гораздо лучшем, чем был. Наверняка станет хвастать в школе. Если будет в ближайшее время достаточно мирно, чтоб туда ходить. Пока Мабье пришлось подать заявление о временном переводе на домашнее обучение. Сама она сидит рядом и, невнятно ругаясь под нос, что-то плетёт. Пальцы левой руки потеряли ловкость. Нужно разрабатывать.
Когда Есто входит в комнату, на лице Рисны появляется растерянность неузнавания, как и всегда последнее время. Мелкая быстро берёт себя в руки, впрочем.
— Что, надоело шарахаться, да? — спрашивает с затаённой завистью.
Ей бродить без присмотра не разрешают.
Есто не отвечает. Устраивается на своём месте в углу.
— Сейга велела заполнить бланки, чтоб внести меня в базу. Понятия не имею, что писать, — делится негромко.
— Только не правду, — отзывается Мабья.
Речь её тоже стала менее разборчивой. Но Месна говорит, что Мабья в целом легко отделалась.
— Он же не дурак, — фыркает Рисна.
— Это твоя версия.
Много всего Мабья ему сказала, когда пришла в себя. Даже проблемы с речью ей не помешали.
Рисна поглядывает украдкой, будто изучая, запоминая — теперь Есто часто ловит её на этом.
— А скажи, как оно… ощущается? — спрашивает Рисна вдруг, смутившись. — Ну, что ты другой совсем.
Есто медлит.
— Трудно сказать. Многое в новинку.
И кажется, что случилось что-то невероятное, переломное. Он хорошо ощущает это в нюансах, каждый день, постоянно.
И в то же время, если смотреть глобально… что изменилось? Есто благодарен, что за всеми вопросами о будущем никто не спрашивает, что теперь собирается делать он. Потому что он не знает, что ответить. Это смешно и глупо на фоне всех перемен. Есто собирается просто жить. Как раньше. Дома наверняка бедлам, Мабье нужны лекарства — не всё же сидеть на шее у Сейги. А Рисна через несколько лет поступит в университет, на это тоже понадобятся деньги. Интересно, возьмёт ли Мейто обратно курьером? Есто даже не успел передать ему весточку — не говоря уж о потраченом грузе. Но до этого Есто выполнял задания исправно. Может, старик покипит немного — да отойдёт.
Это так обыденно. Есто очень нравится эта жизнь. И дом в глуши. Они нравились ему даже тогда, когда каждый называл Есто по-своему, а зеркало показывало мешанину из разных людей.
— Иногда чувство, что ничего не изменилось. Будто у меня уже давным-давно было имя. Надо было просто перестать брать чужие.
Мабья фыркает и смотрит снисходительно.
— И что же, нужно было вот это вот всё, чтобы понять?
Есто рассеянно трогает рельефное, состоящее из узелков полотно. Слабо улыбается.
— Видимо, нужно.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
