Демонесса сдавленно застонала.
– Это произойдет сразу?
– Нет. Вначале Люк отправится к хозяину, чтобы отдать ему документы, потом вернется за Леей. На все про все у нас будет не более получаса, – подытожил Нейл.
Друзья переглянулись.
– Может быть, мне стоит остаться с ним? – тихо спросила Лея. – Я постараюсь держать Люка подальше от корабля и вас. С ним вместе я буду на стадионе. Если Вир должен убить этого, как его, Файта, то нам необходим якорь, чтобы вытащить Вира с арены.
– Лея, – встревоженно начала Карен, – это очень опасно.
– Я против, – решительно сказал Нейл.
Во взгляде демонессы появилось недоверие, смешанное с радостью.
– У нас нет другого выбора, – твердо сказала она. – Последний день для Вира уже завтра.
Стадион был полон, от желающих увидеть день крови не было отбоя. Ложа для особых гостей еще пустовала, никто не прибыл. Только обычные гости спешили заполнить трибуны. Здесь было многолюдно, даже на неискушенный взгляд – не меньше десяти тысяч человек.
В программе мероприятия, рассчитанного на несколько часов, были различные бои: и между животными, и между людьми-нелюдями, но апофеозом дня должна была стать казнь бывших наемников, предавших Гильдию. Против них выпускались дикие животные, специально не кормленные перед этим.
Одновременно с боем башенных колоколов в ложе появились почетные гости. Глава Гильдии Файт с очередной фавориткой, его права рука леди Мейн, ради разнообразия прибывшая одна, и сэр Люк, секретарь главы, вместе с незнакомой, но совершенно очаровательной демонессой.
Все почетные гости устроились на своих местах, Лея сидела на коленях Люка, ее целью было не дать ему закрыть собой Файта. Начался первый бой: стая песчаных гиен против громадной, но раненой мантикоры.
Спрятав лицо на груди Люка, демонесса вздрагивала всякий раз, когда с поля доносился визг гиен или стон мантикоры.
– Лея! – Зов Нейла появился неожиданно, и это могло означать только одно: что-то пошло не так, что-то они не учли в своем плане.
– Да?
– У нас проблемы.
– Насколько серьезные?
– На арене и вокруг нее стоит защита, взломать которую можно только изнутри. – Дракон помолчал. – Я смогу пройти туда, но тогда Карен будет прикрывать тебя в одиночестве, а ее саму страховать Стар. Сайленс пробирается сейчас к вашей ложе, он очень близко знает леди Мейн и обещает вывести ее из игры.
– Я постараюсь не вызывать подозрений, чтобы Карен не пришлось напрасно рисковать. На арене есть магия?
– Слабая, ровно столько, чтобы снять стазис с пленников.
– Что ты собираешься делать?
– Использую свой резерв, чтобы взломать щит вокруг арены. Стар тут же телепортирует Вира в вашу ложу, Карен проследит, чтобы не сбежал Файт. А дальше будем надеяться, что удача окажется на нашей стороне, – после некой заминки ответил Нейл.
Лея склонила голову, позволяя Люку увидеть две хрустальные слезинки на ее щеках.
– Что с тобой? – встревожился наемник.
– Мантикору… жалко, – ответила ему демонесса. – Будь осторожнее, – тотчас шепнула она Нейлу.
И от дракона неожиданно пришел добродушный и ироничный ответ:
– Буду.
Бои шли подряд, без малого часа три, потом наступил перерыв, чтобы сделать ставки, и была объявлена финальная часть дня крови: казнь наемников.
Файт встал, леди Мейн щелкнула пальчиками, придав его голосу громкость, чтобы главу Гильдии услышали все собравшиеся, и вернулась к письму на своих коленях.
– Сегодня примечательный день, – загрохотал усиленный голос главы. – У нас редкий день крови, трое наемников, предавших цели Гильдии и опорочивших ее имя, выйдут на арену. Сегодня для вас, зрители, и только для вас, эти трое будут платить по своим счетам! Клео! Рольф! И… Тень!
Если при названных первых двух именах трибуны радостно кричали, то третье встретила тишина. Файт нахмурился, но продолжил:
– Противниками Клео станут скальные химеры, Рольф сразится с взбесившимся горгонидом, а для Тени припасено нечто особенное – песчаный рахнид!
Карен, сидящая рядом со Старом, тихо вскрикнула и спрятала лицо в ладонях.
«Карен? Что с тобой?» – мысленно спросил вампир.
– Это чудовище! Оно с моей планеты, с Тарнаката!
«Чем оно грозит Виру?»
– Смертью, – тихо ответила девушка. – Без способности к регенерации и скорости он обречен. Эта тварь тотчас же позавтракает им. Будут фонтаны крови и быстрая, но неимоверно мучительная смерть.
Тихо всхлипнула Лея, услышав это, нахмурился Нейл, на ходу изменяя планы и ныряя в темницу, где держали Вира.
Первую смерть зрители встретили торжественным ревом, вторую – стонами и криками. Рольф умудрился убить горгонида, тогда против него выпустили оставшихся в живых двух химер. Химер он тоже уничтожил, но и сам скончался на арене от потери крови.
Перед третьим боем зрители молча встали. Никто не ушел, но не прозвучало ни одного выкрика. Сегодня здесь присутствовали наемники высшего класса, а Тень был легендой ассаинов. Поверить в то, что он способен на предательство Гильдии, не мог никто, но вмешаться сейчас и остановить казнь мог только Файт. Горящий взгляд главы Гильдии, сальная улыбочка на губах, нетерпеливо дрожащие пальцы – все указывало на то, что он не отменит этот бой. Ни за что.
Эльф вышел из ворот сам, остановился у песчаной кромки, привыкая к яркому слепящему солнцу.
Его сознания осторожно коснулась приветствием Лея.
– Пора?
– Нет. Вначале я должен убить рахнида.
– Но… я так боюсь за тебя.
– Лучше пожелай мне удачи.
– Я могу сделать кое-что получше!
По кровной связи рванулась сила, сила, сметающая все барьеры, сила, разбившая блокаду лекарства.
– Регенерацию не обещаю, – извиняясь, сказала Лея, – но скорость и ловкость в твоем полном распоряжении.
– Ты просто умница, сестренка.
– Удачи, братик.
В том же молчании, тяжелом и гнетущем, трибуны смотрели вниз, на такого хрупкого эльфа, идущего по песку к центру арены, где так вызывающе торчал меч.
Щелк! Огромные жвалы выстрелили из-под песка, чтобы схватить добычу, но вместо крови на песке осталась пустота. Как ни в чем не бывало эльф двигался дальше.
Щелк! И опять мимо! Щелк! Мимо…
Стар позволил себе торжествующую ухмылку.
– Он дойдет!
– Не уверена, – прозвучал голос Карен. – Жвала не самое страшное. Поверхность тела рахнида покрывают ленты, которыми можно разрезать все, что угодно.
Девушка не успела договорить, как рахнид выстрелил этими лентами. Длинные, черные, острые – не спасла от них даже скорость. Кожа Вира окрасилась кровоточащими царапинами, одежда превратилась даже не в ленточки, а в ниточки. По стадиону пронеслось сдавленное «ах».
