– О превратностях судьбы, – вздохнула девушка в мехах.
– Но ведь… – Тер Аль вскинул голову.
Судьба – демиург огромной вселенной – сидела на столе и тоскливо смотрела в окно.
– Не понимаю, что происходит, – пожаловалась неожиданно она. – Эта пятерка… вначале она исчезает из поля моего зрения, потом появляется.
– Так это же хорошо? – не понял вампир.
– Ничего хорошего, – тускло ответила его подруга. – Они закрыты от меня силой, которая выше моей! Силой если не демиурга, то, по крайней мере, сущности, подобной мне. Кто-то постарался сделать так, чтобы эта пятерка получила защиту, которую не пробью с наскока даже я.
– Защиту?
– Да, я не могу на них влиять. Судьбы, которые им были написаны, пути, которые я для них старательно прокладывала, исчезли. Эти пятеро получили даже не дар, проклятие – возможность создавать свою судьбу самостоятельно, не влияя на других.
– Что тебя тогда тревожит?
– Многое. В моей вселенной не должно быть такой силы. Ведь я ее не чувствую! Не распознаю… А еще эта пятерка! Она нужна мне, чтобы все в ней были живые и здоровые! А теперь? В написанных мной судьбах Лея сняла бы свое проклятие, Вир остался бы в живых, когда его позвало прошлое, Карен не попалась бы в ловушку собственного дара и незнания традиций своего народа. Я не говорю уже о драконе, которого ожидало бы получение полной власти над своими умениями. А что теперь? Я не могу даже косвенно влиять на них! Все мои старания разбиваются, как стекло об стенку!
– Сомневаюсь, что это единственная причина твоего расстройства, – мудро заметил Тер Аль.
Судьба кивнула:
– Страшно то, что пятерка все-таки начала меняться. Одновременно. У каждого из ее членов деформируются две-три руны в определяющем слове. И я не знаю, что в итоге получится. Не знаю. От этого мне страшно.
Вампир вздохнул. Встал с кресла и подошел к столу, обнял свою любимую и тихо прошептал:
– Все будет хорошо, поверь мне.
Судьба обмякла в его руках, с трудом сдерживая желание расплакаться. Очень хотелось поверить словам вампира, но она чувствовала, что над ней самой и над ее вселенной сгущаются тучи. Пока еще легкие, сероватые, но уже сейчас в них чувствовалась Тьма. Тьма, которую не остановить, Тьма, которую не загнать обратно…
В домике было тепло и уютно. Устроившись в гостиной на полу, Сайленс разложил перед гостями карты, звездные и географические.
– Смотрите, – начал Ленс, указав на маленькую планетку, затерянную среди скопления крупных звезд. – Это и есть Хамриш. Он окружен поясом астероидов, немного начиненных магическим способом. Проходы есть в двух местах. Вот здесь, – наемник указал на точку около планеты, – он открыт для транзита грузовых кораблей. Их осматривают так, что не сможет незамеченной проскользнуть и мышь! Вот здесь второй проход, через него идут корабли наемников. Каждого, прибывающего или убывающего, ставит на учет специальная служба.
Через оба прохода пробраться невозможно. Мало кто знает, но есть еще один тоннель, открывающийся только тогда, когда пересекаются орбиты двух спутников Хамриша. Через него пропускают те корабли, которые никогда не проходят досмотр, поскольку те, кто странствует на них, никогда не отчитываются перед службой регистрации.
Четверка друзей переглянулась.
– Сколько наемников могут пройти через этот проход? – уточнила Карен.
– Шестеро: сам Файт, его правая рука леди Мейн, секретарь и помощник сэр Люк и еще трое наемников экстра-класса, которые постоянно «в поле», – ответил Ленс. – Нас интересует сэр Люк. Его считают сдвинутым. Он садист, наслаждается мучением своих жертв и предпочитает строптивых аристократок. Как ты, Лея. Ему бы не доверили «возвращение блудного сына», но он точно сейчас не на Хамрише.
– Ты предлагаешь… – демонесса подалась вперед, – захватить корабль этого Люка? – Информацию о том, что секретарь Файта садист, Лея пропустила мимо ушей, словно что-то неважное.
– Да, – кивнул наемник. – Но я не представляю, как можно это сделать. Даже если мы найдем Люка, даже если возьмем его в заложники, никто не сможет заставить этого садиста добровольно провести нас на борт! А магия его корабля такова, что по-другому попасть в каюты нельзя.
Стар сидел, низко опустив голову, пальцы его дрожали.
– Стар? – Карен насторожилась, коснулась плеча друга. – Что с тобой?
– Есть один способ, – тихо сказал вампир.
– Что? – Все присутствующие в комнате повернулись к нему.
– Есть один способ. Надо, чтобы Люк потерял голову от любви к Лее, раз уж она его тип. Думаю, она сможет уговорить своего воздыхателя, чтобы он добровольно провел всех на борт своего корабля.
– Это невозможно! Ни одна приворотная магия, ни одно зелье – ничего не берет сэра Люка, у него просто иммунитет на такую магию!
– Это не приворот, – тяжело вздохнул Стар. – Это кое-что выше, сродни обычному чувству любви, которое вспыхивает само по себе, не выявляется ничем и никем, но главное – не имеет противоядия. Единственное, что поможет такому «привороженному», – это смерть. Либо того, к кому у него возникло чувство, либо его самого.
Лея просияла, Нейл смерил ее внимательно-настороженным взглядом.
– Хорошо. Ленс, сможешь сейчас узнать, где находится этот Люк? И как его перехватить?
– Не проблема, – ответил наемник.
– Тогда начнем, – предложил Нейл.
– Лея, – остановил Сайленс выходящую девушку, – ты должна выглядеть так, чтобы у всех, кто тебя видел, ехала крыша.
Демонесса кивнула, на ее губах появилась и тут же исчезла улыбка.
На голову вылили ведро ледяной воды, Вир медленно распахнул глаза. Вокруг него простирался серый закуток из камня, пол и стены не дрожали, значит, он уже не на корабле. Цепи, которыми его приковали к полу, не давали возможности пошевелиться. Все, что мог Вир, – это просто смотреть, смотреть на Файта.
Щеголеватый костюм из темно-зеленого материала с отделкой золотыми нитями только подчеркивал физическое уродство нынешнего главы Гильдии. Один его глаз был закрыт повязкой, видимо, проклятие ассаина никто так и не смог снять с Файта.
– Ты попался, – воскликнул глава, в желтом глазу стояла безумная радость.
– И? – аристократически вскинув бровь, спросил эльф.
– Я отомщу тебе! – холодно проговорил Файт. – За каждый год, что мне пришлось страдать, за каждую усмешку, что из-за тебя на меня обрушилась. Нет. Я не буду лично марать руки. Ты недостоин этого!
– Скажи лучше, боишься, что не справишься со мной, даже связанным, – съехидничал Вир.
– Я отдам тебя на поживу, на арену, – словно не слыша его, продолжил Файт. – Без своей регенерации, без ловкости и скорости ты – труп! У тебя нет друзей, и никто не придет тебе на помощь!
