Вдруг рядом возник Коннер. Он схватил корону и сказал:
— Я первый регент. Моя обязанность возложить корону на его голову.
Мы прошли в центр зала, и Коннер прошептал:
— Если вы простите меня, я буду служить вам вечно. На ваших условиях… Джерон.
Я не ответил. Хоть я не все сделал так, как он предписывал, план Коннера был исполнен. Мой — еще нет.
Церемония моей коронации была подготовлена очень быстро. Кервин принес Книгу веры, по которой Коннер прочел Благословение короля. Когда он закончил, Кервин подал ему кольцо, которое Коннер надел мне на палец.
— Оно принадлежало королю Экберту, — сказал Коннер. — Вашему отцу.
— Королевское кольцо.
Оно оказалось тяжелее, чем я ожидал, золотое, украшенное фамильным гербом. Оно было мне велико и выглядело комично на моей руке, как что-то, что я украл, а не получил по наследству.
Затем он поднял с пурпурной подушки корону, еще мокрую после того, как ее вымыли.
— Это корона принца. Для вас будет сделана новая, но сейчас мы используем эту. — Он возложил ее мне на голову, на этот раз более смиренно и кротко, чем когда короновал меня в гостинице.
Коннер преклонил колени и сказал:
— Да здравствует король Джерон!
— Да здравствует король Джерон! — эхом отозвалась толпа.
— Будьте лучшим королем, чем ваш отец, — тихо сказал Коннер. — Вы всходите на трон в эпоху великих потрясений.
— Потрясения бывают всегда, — ответил я, — меняются лишь их причины.
— У вас есть нареченная принцесса. Она вас поддержит.
— Она ненавидит меня.
— Как и я. Но я только что короновал вас.
Коннер сказал это с улыбкой, но это едва ли была шутка.
— Я сдержал данное обещание, — напомнил я все так же тихо, чтобы никто не мог нас слышать. — Вы получили место, на которое рассчитывали.
— Вы настоящий король, — сказал Коннер. — И можете лишить меня его, когда пожелаете.
— Так я и сделаю. — И добавил уже громко: — Я хочу, чтобы лорд Бевин Коннер был арестован за попытку убийства принца Джерона четыре года назад. Арестуйте его за убийство сироты Латамера. А также за убийство короля Экберта, королевы Эрин и наследного принца Дариуса.
Громкий шепот пронесся по залу. Коннер в ужасе повернулся ко мне:
— Нет, я не…
Я достал из кармана небольшой пузырек.
— Это масло из цветков дерваниса, — сказал я. — Мне потребовалось много времени, чтобы определить, какой яд мог убить моих родителей и брата. Все ночи я изучал книги в вашей библиотеке. Я не особенно люблю читать, это правда, но если тема мне интересна, я довольно быстро с ними справляюсь. Как ни странно, я нашел ответ в книге из вашей спальни. Масло дерваниса безвкусно, и одной капли хватает для летального исхода. И оно не убивает мгновенно. Человек ложится спать в прекрасном самочувствии, но наутро не просыпается. Масло дерваниса сложно получить, тем не менее я нашел этот флакон в сейфе в вашем кабинете.
Коннер покачал головой, бросил быстрый взгляд влево и сунул руку в карман.
— Я всегда говорил, Сейдж, если пойду ко дну — я потащу и тебя!
Но ему не удалось найти то, что он искал. Он сделал шаг назад и стал ощупывать свой камзол.
Я отвернул обшлаг рукава, и нож, который был спрятан в его камзоле, упал мне в руки.
— Если вы искали это, ваша вина усугубляется.
Двое стражников появились рядом с Коннером, каждый взял его под локоть.
— Не могу даже представить себе, как ты сейчас доволен! — гадко проговорил он.
Я вспыхнул.
— Доволен? Я стою перед человеком, который убил мою семью. Какими бы ни были сейчас мои чувства, их едва ли можно описать этим словом.
— Ты говорил, что будешь моим принцем. Вот что это значит для тебя?
— Я ваш принц. Но я король Картии. Вы понимаете, что в иерархии моих титулов второй важнее.
— Почему ты не сказал мне с самого начала?.. Если бы ты сказал, кто ты…
— То не смог бы разоблачить вас. Я был бы обречен точно так же, как моя семья.
Кервин, стоявший за моей спиной, вздохнул. Обращаясь к Коннеру, он проговорил:
— А что, если бы Джерон оказался настоящим беспризорником? Не могли же вы рассчитывать, что он сможет долго водить всех за нос.
— Много времени ему и не было нужно, — сказал я, глядя на Коннера. — Ему нужно было, чтобы принц сделал его первым регентом. Не важно, что случилось бы с ним потом, Коннер стал бы самым могущественным человеком в Картии.
— Молодец, — похвалил Коннер. — Джерона всегда называли умным мальчиком, но я недооценил тебя! — Я поднял было руку, чтобы прекратить этот разговор, но он быстро добавил: — Вы тоже виновны в преступлениях, ваше величество.
Глядя на него, я удивленно поднял брови:
— Да?
— Даже когда вы говорили, что не хотите получить корону, вы делали все, чтобы завладеть ею. Вы мне лгали.
Ярость захлестнула меня так, что я едва ли мог бы ее скрыть. Я подошел вплотную к нему и зашипел:
— Да, я лгал вам, мастер Коннер, но не в этом. Я говорил чистую правду о том, что не хочу быть королем! Если бы был кто-нибудь — хоть кто-нибудь, — кто мог бы занять мое место и при этом не ввергнуть страну в хаос, я бы с радостью устранился. Если бы я мог снова стать тем мальчишкой, которого вы увезли из приюта, я бы ушел сейчас же и никогда не вернулся. Вы знаете, что значит быть королем… — Я вздохнул и покачал головой. — Из всех картийцев я наименее свободен.
— А что с моей свободой? — спросил Коннер. — Могу я просить о пощаде?
— Просите дьявола. — Теперь я говорил спокойнее. — Вы сказали, что продадите душу ради осуществления своего плана. Ваш план сработал, теперь дьявол расправится с вами.
— Если это расправится он, но твоими руками, значит, ты — его слуга! — Коннер плюнул в меня. — Будь проклят день, когда я тебя встретил.
— Отведите его в тюрьму, — сказал я стражникам. — Коннер, вы уже не сможете выполнять обязанности первого регента. Поэтому вы освобождаетесь от этой должности и лишаетесь дворянского титула.
Как только Коннера вывели из зала, я дал знак музыкантам играть и в изнеможении опустился на трон моего отца. То есть уже на свой трон. Теперь я был королем. И это все еще казалось невероятным.
Один за другим ко мне подходили представители знати, чтобы поздравить меня. Большинство были мне не знакомы, хотя нескольких я узнал по родовым именам. Когда мне было десять, эти люди были мне мало интересны да и сейчас интересовали не намного больше.
— Вы вернулись в страну, которая четыре года оплакивала ваше исчезновение, — сказал Кервин, который стоял возле трона. — Смотрите, как люди приветствуют вас. Вы не присоединитесь к торжеству?
Это было не так просто.
— Я все еще чувствую себя мальчиком из приюта, — пробормотал я. — И мне кажется, что я здесь чужой.
— Но это ваш дом!
Я провел пальцами по резьбе на подлокотниках.
— Здесь был мой дом, здесь жила моя семья. Теперь я один и не знаю, с чего начать.
— Вы еще очень молоды, Джерон. Возможно, будет назначен распорядитель…
— Теперь я король. И никто другой.
Кервин опустил голову в знак согласия и вместе со мной окинул взглядом зал.
— Не все тут рады вашему возвращению. Враги у наших границ почувствуют себя обманутыми. Они будут в ярости.
— Я знаю.
— Будет война, Джерон.
Это я понимал каждой клеточкой своего тела. И все же я повернулся к Кервину и подмигнул ему.
— Но их шпионы не могут передвигаться так быстро, чтобы испортить нам эту ночь. Так что у нас есть еще время попраздновать. — Он хотел было возразить, но я встал и сказал: — Они должны видеть, что я веселюсь, Кервин. По крайней мере, сегодня.
Я прошел в зал. Люди снова расступились передо мной. На этот раз я увидел ту, кого искал весь вечер.
Имоджен стояла у задней стены зала и казалась очень маленькой и испуганной. Когда я подошел к ней, она склонилась в низком поклоне.
— Пожалуйста, посмотри на меня, — сказал я. — Это по-прежнему я.
Она подчинилась, но покачала головой.
— Но я так не считаю.
— Что ты видела?
— Все, ваше величество.
— Ты простишь меня? Можешь простить?
Она опустила глаза:
— Если вы прикажете, я сделаю это.
— А если не прикажу?
— Прошу, не мучайте меня.
Ко мне подошел Кервин:
— Кто это, король Джерон?
Я взял ее за руку и повел в центр зала.
— Эта девушка знатного происхождения. Ее зовут Имоджен, и у ее семьи долг перед мастером Коннером. За последние две недели она полностью выплатила этот долг мне своей заботой и участием. Ее отец умер, но данной мне королевской властью я посмертно объявляю его дворянином Картии. Она дочь дворянина, и с ней следует обращаться соответствующе.
Имоджен покачала головой:
— Но это не так. И я теперь перед вами в неоплатном долгу.
