– Как только тебя угораздило оказаться здесь, – бросил У Синфу сяо Хуаню. – Еще и его притащил с собой!
– Жизнь больше не дорога? – У Синфу будто и вовсе не слышал юношу, он продолжал хмуро смотреть на лекаря.
– Драконьи Горы уже не те, что прежде, – ответил сяо Хуань.
– Будто ты знаешь, какими они были раньше. – Слова Синфу прозвучали грубо, и, чуть смягчив тон, он добавил: – Что, спас своего генерала?
– Спас.
Натянутой нитью повисло молчание. В такие минуты Ду Фэнь не решался встревать между ними.
– Сидел бы себе на Горе Лотоса и сушил травы.
Сяо Хуань усмехнулся, но не ответил.
Раньше Ду Фэнь пугался, что они ссорятся, раньше он тянул Фу-гэ за рукав и просил перестать. Но он уже давно вырос, и, хотя эти двое считали, будто он все еще ребенок, за которым надо приглядывать, Ду Фэнь уже понимал, что Хуань-гэ и Фу-гэ связывает какая-то прочная связь, которую не может разорвать ни холодный тон, ни взмах меча. Вот только пока он еще не знал, что было тому причиной.
– Фу-гэ, ты же останешься с нами? Отец будет рад видеть тебя.
– Опять сбежал? – У Синфу смягчился и даже позволил юноше обнять себя.
– Я так скучал по тебе, Фу-гэ! Хуань-гэ так долго не было, и я… Ты ведь поедешь с нами?
– Не в этот раз. Я доеду с вами до Учения, и только.
Он не говорил, но Ду Фэнь знал, что Фу-гэ беспокоится об их безопасности. Он знал, что в те редкие дни, когда Хуань-гэ покидал Учение, Фу-гэ оказывался поблизости.
– Кто знает.
Сяо Хуань тихо усмехнулся, а У Синфу нахмурился. Он знал, что этот лекарь прочел его мысли. Он знал, зачем этот лекарь свернул с дороги и сунулся в Драконьи Горы.
Их взгляды встретились.
Их взгляды говорили: «В Хэши».
Эпилог 4
Цветы распускаются вновь
– Бай Син идет! – ядовито прошептала Тан-Тан.
– Хватит уже! – Я не верила ей, но мой взгляд невольно скользнул в сторону двери. – Ты!
Тан-Тан смеялась так громко, что весь класс начал оборачиваться в нашу сторону.
Я лишь вздохнула и улеглась на парту, пытаясь спрятаться ото всех.
Вот только я все еще не могла спрятаться от себя.
Не помню, когда я поняла, что пропала.
Может быть, я уже родилась такой? С одной хромающей извилиной и мыслями, которые растекались сливовым сиропом по сердцу. Я росла нормальным ребенком. Я даже неплохо училась и редко влипала в неприятности. Я завела друзей в школе, Тан-Тан например, с которой мы сидели рядом. Все шло бы нормально, вот только я и правда была смешна. Вернее, как говорила Тан-Тан, больна. С самого детства.
Кто-то болел ветрянкой, кто-то желтухой, а я в три года встретила в парке темноглазого мальчика и уцепилась за его ногу. Мама все еще любит рассказывать, как я зарыдала, стоило взрослым попытаться разлучить меня с новым другом. Когда тетя Ван приходит к нам в гости, она все еще вспоминает, как я не отпускала Бай Сина, пока мне не пообещали, что завтра он обязательно придет в этот же парк. С тех пор наши мамы подружились и много еще чего говорят, выставляя меня полоумной дурочкой. Я краснею и злюсь, но не могу возразить, потому что я и правда полная дура.
– Признайся ему, ну же.
– Отстань!
– Минчжу, ну правда!
– Отстань!
Тан-Тан захихикала и спряталась за учебником.
– Тогда и ты признайся, – прошептала я.
Тан-Тан побледнела и тут же перестала смеяться.
Я-то знала, что она не умнее меня. Наверное, поэтому мы и сошлись с ней с первых же дней.
Она все еще дразнила меня, когда после уроков убегала к репетитору. «Признайся ему, ну же», – ее слова все еще раскачивали меня беспокойным маятником. Я почти не заметила, как дошла до его класса. Я слишком часто прихожу сюда. Я слишком хорошо знаю дорогу. Я замерла у приоткрытой двери. Он сидел за второй партой и что-то объяснял однокласснице. Она была высокой и очень красивой, а еще я слышала, что у ее отца бизнес в столице.
– Опять подглядываешь? – шепот коснулся моих волос, я отскочила от двери и врезалась в высокого парня.
Опять он. Не знаю, почему он всегда оказывается рядом. Шэ Яо смотрел на меня со странной улыбкой.
– Кажется, мне стоит сообщить учителям о маленькой сталкерше.
Он учится в одном классе с Бай Сином и, после того как я случайно попалась ему на глаза, принимается дразнить меня при каждой встрече.
– Вот еще! Ты просто бесишься, что я пришла не к тебе!
Шэ Яо чуть оскалился.
– Уверена, что не ко мне?
Я показала ему язык и вернулась к двери. Стоило мне увидеть его, я тут же забыла о Шэ Яо.
Бай Син. Он старше меня на четыре года и всегда ходит с равнодушным лицом, будто ничто на свете не может его интересовать больше, чем скучные книжки и тетрадки с домашкой. А меня ничто не интересует больше, чем он. Я знаю, как это глупо. Иногда я даже ненавижу себя за это, но каждый раз, когда я вижу его, мое сердце срывается, будто я скучала по нему не меньше тысячи лет.
– Видишь эту красотку? Пошел слушок, что они встречаются!
– Вот еще!
Шэ Яо рассмеялся.
– Ну, посмотрим.
– Посмотрим!
Он любит так. Скажет гадость и улыбается. И почти всегда ему удается заставить меня почувствовать себя еще глупее.
Девочка в классе притворялась, что не понимает, чтобы заставить Бай Сина снова и снова объяснять ей какое-то правило. Мне хотелось крикнуть ей: «Если не понимаешь, найди репетитора!», но казалось, что Бай Син совсем не против помогать ей. Он был так спокоен, так…
– Упс!
Нельзя было забывать о нем. Шэ Яо толкнул меня, и я влетела в класс.
Девочка недовольно уставилась, а Бай Син даже не поднял глаз.
– Я… я перепутала… – залепетала я, пытаясь тут же сбежать, но этот змей, Шэ Яо, перегородил мне дорогу, не давая уйти.
– Эй, младшеклассница, ты зачем подсл…
Я умоляюще посмотрела на Шэ Яо, и он вместо того, чтобы договорить фразу, растянул губы в усмешке.
– Минчжу?
Мне не было спасения. Я натянула улыбку и повернулась. Бай Син бросил на Шэ Яо предостерегающий взгляд и, взяв меня за руку, вывел из класса.
– Я же говорил тебе не приходить без дела.
– Я по делу.
– По какому?
«Сказать, что я люблю тебя».
Со мной и правда что-то не так. Стоит мне ослабить хватку, эта нелепая мысль прорывается снова и снова. Все девочки в классе в кого-то влюблены, но я уверена, что никто из них не поглупел настолько. Со мной и правда что-то не так. Однажды я даже спросила маму, не ударялась ли я головой до трех лет.
– Син-гэ, я…
Мама сказала, что я не ударялась.
– Минчжу, – он вдруг
