Мне нужно держаться. Нужно быть сильной. Потому что если я смогла удержать одного пещерного дьявола, то, может… может…
Нас теперь окружают дьяволы. Длинные, стелющиеся, дергающиеся тела, мечущиеся среди кристаллов и скальных образований. Сумеречные кошки верещат, разбегаясь, но их страх – ничто по сравнению с облаком ужаса, поднимающимся над городом, и болью, пульсирующей в моей душе. Еще немного – и я больше не выдержу. Я крепко стискиваю свой кулон, вознося все отчаянные молитвы, какие только могу произнести сквозь сжатые от боли зубы.
Едва Хэйл покинула тропу и начала последний подъем вверх по склону, как вдруг она останавливается. С ее губ рыком срывается одно-единственное слово:
– Джук!
Я поднимаю голову с ее плеча, смотрю на вершину подъема. К нам крадутся три дьявола, один прямо сверху, двое других – по бокам. Они будто знали, что мы идем, будто раскусили мой сумасшедший, глупый план. Или будто кто-то другой его знал и отправил их сюда, чтобы нас перехватить.
Хэйл ставит меня на ноги. Я пошатываюсь, запинаюсь, чудом умудряюсь снова не упасть.
– Храбрость, – говорит она, но скорее себе, чем мне. Ее страх подобен ножам, он режет мое сознание. Но она вновь вытаскивает меч, готовится к бою, стоя передо мной.
На нас бросается первый дьявол. Хэйл издает бессловесный боевой клич. Ее клинок вспыхивает в свете кристаллов, описывая ужасающую дугу. Он со звоном ударяет по дьяволу, глубоко распарывая его серую обвисшую плоть.
Второй дьявол прыгает прежде, чем Хэйл успевает восстановить равновесие. Она бросает свое оружие, а затем оборачивается, ловит зверя, когда тот падает на нее. Мощно замахнувшись, она швыряет его через голову прямо в третью тварь. Они сталкиваются, путаются в конечностях, но всего миг спустя оба уже на ногах, брызжут пеной из отвисших челюстей.
– Идите! – Хэйл бросает на меня короткий взгляд через плечо. – Я задержу их, насколько смогу.
Выбора у меня нет. Я спешу вверх по крутому подъему. Боль взрывается в моей лодыжке всякий раз, как я переношу на нее свой вес, но сейчас в моих венах пылает инстинкт выживания, заставляя бежать вперед все дальше, все быстрее. Я не могу двигаться с достаточной скоростью. Я могу лишь пробираться вперед, покуда хватает дыхания. Когда бежать я уже не могу, то ползу вверх, тащу себя дальше на руках и коленях, волоча больную ногу за собой. Яростные крики Хэйл эхом отдаются у меня в ушах, а в голове все время вибрирует страх города.
Но боги на моей стороне. По крайней мере в этот миг. Я добираюсь до вершины, я лишь в нескольких шагах от кристаллической рощи. Теперь я уже плачу. Слезы струятся по лицу, а в сердце загорается свет надежды, улыбкой расползаясь по лицу. Я устремляюсь вперед, игнорируя всю прочую боль, и заползаю под защиту кристаллов.
На моей волочащейся ноге сжимаются зубы.
Я кричу, в шоке от этой новой вспышки боли, и изворачиваюсь. Меня крепко держит дьявол. Из многочисленных ран, нанесенных ему Хэйл, сочится кровь, но в своем безумии он этого не замечает. Он встряхивает головой, волоча меня по земле. Мои руки отчаянно цепляются за кристаллы, призывают их резонанс на помощь. Слишком много боли, слишком много страха, слишком много, слишком много, слишком…
Перед глазами проносится яркая разноцветная молния. В следующий миг на спину пещерного дьявола приземляется сумеречная кошка. Крохотные коготки царапают и впиваются, а дьявол, оторопев, вскидывает голову и ревет.
Моя нога выпадает из его пасти. Окровавленная, пожеванная. Я отчаянно разворачиваюсь и на животе ползу в кольцо камней. Они мягко пульсируют, их глубокая внутренняя песнь – низкий гул под какофонией боли и ужаса в моей голове. С лица капают слезы и сопли, а я, рыдая, сдираю с себя черное платье, чтобы можно было улечься голышом.
Мою душу омывает прохладная волна песни кристаллов.
Медленно тьма всех этих чувств – Хэйл, дьяволов, жителей города – вытекает из меня. Течет в эти могучие кристаллы. Они втягивают ее в свои сердцевины, и они достаточно большие, достаточно сильные, чтобы ее удержать.
Я закрываю глаза, желая, чтобы мне хватило наглости просто лежать здесь и позволять этому резонансу омывать меня, исцелять, обновлять. Но я не могу. Я здесь не затем, чтобы спасать себя.
Встав на колени, я твердо упираюсь ладонями в землю перед собой. Мои длинные волосы рассыпаются по голой коже, обрамляя лицо, словно вуаль, когда я закрываю глаза, закрываю уши, закрываю все прочие чувства, кроме моего божественного дара. Я погружаюсь в резонанс. Погружаюсь в глубокую пульсирующую песнь этих древних камней. Каждая нота этой песни – ниточка света, и света так много, так много отдельных нот, неописуемо сложных и прекрасных.
Но есть и темные нити. Все эти содрогающиеся, дрожащие, отравленные души. Дьяволы. Каждый уникален, его жизнь скована мучениями. И их так много. Гораздо больше, чем я сознавала. Сотни, быть может, тысячи. Все эти кровожадные бестии, разоряющие город. Страдающие и несущие страдания. Могу ли я дотянуться до них? Я не знаю.
Но попытаться должна.
Я тянусь своим сознанием вдаль. В то время как тело скорчилось здесь, обнаженное, окруженное великими голубыми камнями, я протягиваю свой дух, свою душу. Я подбираю одну черную нить, затем другую, затем еще одну, еще, и еще, и еще. Каждая, которую я хватаю, посылает новый разряд боли в мою душу. Я не отпущу. Я их ловлю, сперва по одной и по две, затем уже пригоршнями, все больше и больше, по сотне зараз, покуда наконец не держу их все. Держу их боль, их злобу. Держу их страх, их ярость. Держу их своей душой, подпитываемой резонансом Урзулхара.
Что-то ворочается. Глубоко внизу, под безумием дьяволов. Что-то темное. Что-то огромное. Я узнаю его. Я уже ощущала это присутствие раньше. Источник того отчаяния, что пожирает этих монстров, что почти поглотило Фора.
Оно начинает двигаться. Извиваться и сопротивляться. Нити в моей руке натягиваются. Я не смогу долго их удерживать. Я должна что-то сделать с ними прежде, чем они вырвутся из моей хватки. Но что? Смогу ли я вытолкнуть эту тьму из разумов дьяволов, как вытолкнула ее из Фора? Тот раз чуть меня не убил. А это был всего один мужчина, одна измученная душа. Просто невозможно, чтобы я справилась со столькими душами разом! Я не могу, не могу, я просто…
Должна.
Сделаю.
Мои челюсти напрягаются, зубы громко скрипят. Пот капает со лба, падает на камни под моей склоненной головой.
Я спасу Мифанар.
Я спасу
