– Ура! – Алина сорвалась с места, помчалась на кухню и захлопала дверцами шкафчиков. – Кажется, куркуму я не выбрасывала! – донеслось оттуда ее бормотание. – Мама готовила плов перед отъездом, куркума точно была. Не могла же она всю истратить? А! Вот, нашла! Так, а спички‑то где? Ч‑черт, плита с электророзжигом! Откуда спичкам взяться? А, вот они! Молодец, мама, предусмотрительная, хранит на всякий случай.
Она примчалась обратно, довольная, с жестяной банкой для специй и коробком спичек в руках.
– Так мертвоцепь же! – Дашка подняла руку, и темная полоса, висевшая в воздухе, потянулась за ней.
– Главное, чтобы бхут испарился! Даже если мертвоцепь останется, это уже не так страшно, разве что неприятно, – сделала вывод Алина.
– Даже обряд Якура их не изгнал, – возразила Даша.
– Ну, изгнание и исчезновение – это разные вещи, как мне кажется. Тем более, есть же куркума, почему бы и не попытаться? – Алина чиркнула спичкой и, дождавшись, когда пламя разгорится, бросила ее в банку.
9. Хэллоуин
Куркума гореть никак не желала. Алина сожгла почти все спички, прежде чем послушала друзей и решилась развести небольшой костер.
– Потолок закоптится! – возмутилась она, когда Тильда выдвинула такое предложение. – И сами от дыма задохнемся!
– Можно же окно открыть, все вытянет, – посоветовал все еще связанный парень. Он успел сообщить, что его зовут Геной.
– Представь реакцию соседей! Они могут и пожарных вызвать! – возразила Алина, поджигая очередную спичку. – Нет, ну вообще! Эта куркума даже не дымится!
– Подумаешь, пожарные! Зато мы подожжем куркуму, – резонно заметила Тильда.
– Ну… ну, ладно, – сдалась та. – Давайте. Только где взять топливо? Книги подойдут?
– Лучше что‑нибудь деревянное, – подсказал Гена. – Могу разломать стул или табурет, если не жалко.
– Да нет в них дерева, только металл и пластик! – фыркнула Алина, и вдруг ее осенило: – Разделочные доски! – Она снова умчалась на кухню и с победоносным кличем принесла оттуда охапку разнокалиберных досок из натурального дерева и металлический противень из духовки.
Внутри круга, между подопытными и шаманом, который все это время стоял, не шевелясь, и смотрел в потолок, соорудили подобие очага. Тильда и Алина освободили, наконец, Гену от пут. Посовещавшись между собой, девушки с некоторым колебанием вручили ему топорик для рубки мяса. Парень настрогал щепок с одной из досок, насыпал их на противень горкой, остальные доски составил вокруг «домиком» и поджег. Дашка присела на корточки и принялась раздувать огонь. Сизой струйкой взвился дымок, и Алина поспешила открыть окно. Придерживаясь за стену, она перегнулась через подоконник и выглянула наружу.
– Только посмотрите, какая тут колдовская луна! Огромная и близкая, просто чудо!
– Может, кто‑то специально заказал большую луну на Хэллоуин? – пошутила Тильда.
– А что, Хэллоуин сегодня? – Алина обернулась. Целлофановое платье зашуршало на ветру, ворвавшемся в комнату сквозь распахнутые оконные створки.
– Ага. А еще Самайн по кельтскому, и Велесова ночь по языческому календарю. Самая жуткая ночь в году. – Тильда сделала запрос в интернете и прочитала эту информацию на экране смартфона.
– Надо же, как символично! Мы изгоняем духов в ночь на Хэллоуин! – Алина восторженно всплеснула руками. Кожа на них была синеватая и вся в мелких пупырышках. Заметив это, Тильда предложила подруге свою куртку, и та с благодарностью натянула ее на озябшие плечи.
– Что же теперь делать с червивой одеждой? – Алина вопросительно посмотрела на Гену, хлопотавшего над разгоравшимся костром.
Парень вскинул голову и воскликнул, будто опомнившись:
– А! Так нет ничего проще! – Пошарив в карманах, он вынул нечто вроде пластмассового цилиндра белого цвета длиной и толщиной примерно с палец. – Лови! Это катушка для живых ниток, хозяйка дала, чтоб я мог с ними управляться. Поднеси ее к ткани. Нитка выползет оттуда и намотается на катушку. Можно нитку со всей одежды на одну катушку смотать, она сращивается и укорачивается. И наматывается быстро.
– А чего же ты раньше молчал? – возмущенно спросила Тильда.
Гена смутился:
– Так не до этого было. До обряда дух меня контролировал, а потом, вот… куркума.
– Подождите! Без меня не сыпьте в огонь куркуму! – прокричала Алина, убегая в ванную. – Сейчас хотя бы из джинсов и футболки червей вымотаю, надоело в занавеске ходить!
Вернулась она через пять минут, со счастливой улыбкой, уже переодетая в узкие джинсы цвета вечернего неба и черную блузку в мелких оранжевых тыковках с глазами‑дырочками и зигзагообразными ртами.
– Вот, подвернулась подходящая кофточка. Теперь я в теме! – Алина хвастливо растянула в стороны края блузки.
– Выглядишь отлично! – похвалил Гена, а Дашка, стоявшая рядом, толкнула его локтем в бок и сердито буркнула:
– Куркуму насыпай уже. Шаман не железный, неизвестно, сколько еще выдержит.
Монументальная фигура шамана, застывшая в центре круга, слегка шелохнулась. Тильда подала парню жестяную банку. Через мгновение ярко‑желтый порошок посыпался в костер, и оттуда повалил густой дым. Комнату заволокло сизой пеленой, но благодаря открытому настежь окну вполне можно было дышать.
Все взгляды устремились к темным пятнам на потолке. Все, кроме взгляда шамана, который и так был прикован к ним все это время.
– Кажется, тени поблекли, – произнесла Алина через минуту, нарушив тишину.
– Не похоже, – возразила Тильда. – Какие были, такие и остались.
– Надо еще подождать, наверное, – предположила Даша.
– Но куркума уже сгорела, – заметил Гена.
– А вдруг ее было слишком мало? – разочарованно произнесла Алина. Подняв руки над головой, она растопырила пальцы, как колдующая ведьма, и забормотала:
– Блекни! Блекни! Исчезай!
Внезапно с улицы донесся вой сирены. Обернувшись к окну, Тильда увидела, как двор перед домом пересекла пожарная машина с мигалкой и затормозила напротив ближайшего подъезда.
– Что‑то мне это не нравится! – сказала она, глядя, как пожарные в огнеупорных костюмах выпрыгивают из кузова и разматывают гидранты. От крыши автомобиля к стене дома потянулась лестница. – Может быть, закрыть окно, пока не поздно? – предложила Тильда, скользнув растерянным взглядом по лицам подруг.
Но было поздно: в дверь квартиры затарабанили так, словно не собирались ждать, когда хозяева им откроют, и сразу приступили к взлому.
Алина бросилась в прихожую, и тотчас комната заполнилась людьми в огнеупорных комбинезонах и шлемах.
– Всем на выход! – скомандовал один из них.
В центр ритуального круга, под ноги стоявшим там Гене, Дашке и Якуру‑шаману, хлынула струя густой белой пены и накрыла исходивший желтым дымом костер.
– Что вы делаете? – истерично воскликнула Алина. – Мы вас не вызывали! Ворвались без предупреждения! Вы нарушаете закон!
– В дежурную часть поступил сигнал о возгорании, – сердито ответил один из пожарных. – Соседи увидели дым из ваших окон. Это я хочу спросить, что вы тут делаете и почему нарушаете пожарную безопасность?
– Мы… Просто празднуем Хэллоуин! У нас тематическая вечеринка со сценой изгнания нечисти, – после секундной заминки нашлась Алина. – Хэллоуин – это всемирный праздник, между прочим!
Пожарные посмеялись, предупредили их об административной ответственности, если те вздумают еще что‑то жечь, и ушли, оставив в прихожей дорожку из грязных следов.
Когда Алина и Тильда закрыли за пожарными дверь и вернулись в гостиную, там был только Якур – именно Якур, а не шаман: черная маска и балахон кучей лежали на полу рядом с противнем, полным мокрых углей. Тени с потолка исчезли вместе с Геной и Дашкой. Увидев изумленные лица девушек, Якур сообщил, что одержимые вместе с духами вылетели в окно.
Долговязый парень и черноволосая девушка пересекли двор, проплыв по воздуху над головами изумленных пожарных, и, набрав скорость, растаяли в ночном небе. Обсуждая увиденное, пожарные гомонили битый час, прежде чем пришли к выводу, что пролетевшие над ними фигуры были надувными куклами, наполненными гелием и запущенными по случаю празднования Хэллоуина.
