Подобно тому, когда она сказала Джону, что для нее не имеет значения, землянин он или нет. От этого его личность не изменилась. На самом деле, он показал постоянство характера: он готов нести бремя этой жизни, нести в себе эту тайну, только чтобы не потерять ее.
Но секрет изменил ее.
Все оказалось намного сложно. Обоих вовлекли в какую-то игру, что воспринималась отдельными кусками и кому-то из них пора остановиться и посмотреть на все это в целом, пока не стало поздно. А она позволила разыграться эгоцентричным фантазиям. Поддалась низменному желанию обладать им.
Теперь дело сделано. Наяву. Необратимо.
Они сейчас уязвимы как никогда. Может, у Джонвелиша Верадина эта слабость была и раньше, сейчас же все стало намного хуже.
— Сосредоточься, — сказала она.
Этого больше никогда не повторится. Это больше никогда не произойдет.
Глубоко вздохнув, она вытерла лицо, шею и оделась. Свежую рубашку позаимствовала из вещей Джона, сомневаясь, что он будет возражать. Рубашка оказалась великовата, но без пятен крови на рукавах. Прежде, чем выйти, она прислушалась. По коридору дрейфовал тихий шепот. Голос.
На всякий случай Сэла проверила вокс, висящий над раковиной. Тот не светился, а значит, не активен. Джон остался в каюте, где и уснул. Оставалась только Эрелай.
Надев рубашку, Сэла выскользнула в коридор.
* * *
По мере того, как Сэла подходила к камбузу, голоса становились громче. Они спорили, но Сэла не различала слов. Один голос жалобный, детский, другой потверже, властный.
Освещенная светом из камбуза, в дверях, прислонившись к косяку, сидела Эрелай.
— С кем ты разговариваешь? — спросила Сэла.
Эрелай повернула голову и широко раскрытыми глазами, явно удивившись, посмотрела на Сэлу снизу вверх.
— Я не разговариваю, — не совсем уверенно ответила она.
— Я слышала голоса.
Сэла шагнула в камбуз, осмотрелась, потом снова посмотрела на Эрелай и увидела бордовые мазки на рукавах и воротнике ее мешковатой одежды. Эрелай отвернулась, пряча руки.
— Что у тебя?
— Ничего, — ответила Эрелай, смотря в сторону.
Сэла схватила руку девушки и выдернула из ее кулака какой-то предмет. Заточка, вернее, кусок острого металла от корпуса коммуникатора. Сэла закатала рукав и увидела, что эта сумасшедшая умудрилась разодрать себя до крови.
— Зачем ты это делаешь?
— Я не могу избавиться от них. Видишь? На коже появляются чешуйки. Как у Тристик, — другой рукой Эрелай провела по поцарапанной коже. Она смотрела на Сэлу жуткими зелеными глазами. Похожа на умоляющего ребенка. — Если я соскребу их, Тристик не придет.
Сэла успела схватить обе руки Эрелай прежде, чем та продолжила наносить себе раны.
— Здесь ничего нет. Никаких чешуек. Только кожа. Ты всю себя только исцарапала.
Сэла сталкивалась с солдатами с подобными признаками. Они не могли остановиться от страха, что испытали в бою. Он пожирал изнутри, стирая гордость и превращая их в сломанные вещи. Это было похуже чем обычные боевое ранение. Ни один доктор не мог вылечить такое. Никакие слова и уговоры не могли их укрепить по новой и дать цель. Их списывали, даже если, в конечном итоге, они справлялись с этой внутренней бедой. В любом случае, эти сломанные люди становились чьей-то еще проблемой, но не Сэлы.
Но случай Эрелай стал ее проблемой.
Та покачала головой и мокрыми от слез глазами снизу вверх посмотрела на Сэлу.
— Я не могу заставить ее прекратить.
Сэла положила заточку к себе в карман.
— Здесь никого нет, Эрелай. Только ты, я и твой брат.
Она здесь, а Вален — нет. Вален стоил десятка таких, как она.
Какой-то частью Сэле хотелось накричать на Эрелай, тем более, что травма последней была, все же, психологической. А раз так, то девушка могла бы бороться с этим и контролировать происходящее внутри.
Вместо этого она взяла Эрелай за плечи и подняла ее на ноги.
— Пошли. Ты должна отдохнуть.
Девушка пошла за ней по общему коридору, податливая и слабая. Позволить ей в одиночку бродить по кораблю явно опасно. Сэла привела ее к каюте, выделенной для Эрелай.
Та не сопротивлялась даже тогда, когда Сэла укладывала ее на кровать. Смотрела на все так, словно не осознавала, что происходит. Но, как только легла, попыталась вырваться:
— Не запирай меня!
Сэла удержала Эрелай в лежачем положении. Удерживая девушку, она присела на корточки.
— Послушай меня, Эрелай. Ты должна с этим бороться. Если в тебе есть что-то от Джона, ты сможешь сделать это. Ты уже делала это, далеко отсюда. Ты как-то смогла пережить эти два года. Борись ради брата, если не можешь бороться ради себя.
Эрелай сдавленно рыдала.
— Держись, солдат. Я ясно выражаюсь?
Сэла отпустила Эрелай и выпрямилась, возвысившись над ней.
Эрелай сжалась, открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом по-детски энергично, будто боясь выговора, кивнула.
С мостика эхом донесся какой-то невнятный звук.
Казалось, прошло несколько столетий, когда Сэла запрограммировала компьютер навигационной системы на предупреждение, когда корабль сойдет с курса. Она не доверяла навигационной системе корабля, вернее, содержимому навигационных карт фекса.
На этом корабле находится куча вещей, которым она не доверяет. Даже если Эрелай сейчас казалась спокойной, неразумно оставлять ее без присмотра.
Сэла прикинула, что и как, после чего развернулась к выходу.
— Я разбужу капитана. Он присмотрит за тобой.
— Нет. Не говори Джону, — Эрелай схватила ее за рукав. — Пожалуйста.
Сэла с раздраженным ворчанием отшатнулась. Театральные жесты этой девчонки бросали вызов терпению.
— Я знаю, что ты мне не доверяешь, — сказала Эрелай. — Это не твоя вина. Такой тебя сделали Первые, — она смотрела на Сэлу с чудной серьезностью. — Но я знаю, что ты думаешь.
Сэла обернулась и посмотрела на девушку. Внезапно она почувствовала прилив тепла. Покалывая, волна прошла вниз от головы к шее.
Сэла отступила на шаг ближе к выходу. Что-то с Эрелай Верадин неправильно. Как будто в ней находилось какое-то устройство, загрязняющее все вокруг. Сэла не хотела бы стать частью этого.
— Я опасна. Я обуза. От меня нужно избавиться. Как от тех солдат, зараженных страхом, — лицо девушки стало каменным. Слова звучали резче и точно. Тяжелый акцент евгеники сменился плоским, точным военным. По коже Сэлы пробежали мурашки, когда она поняла, что Эрелай предельно точно имитирует ее голос и манеру разговора. — Покончи со мной и тогда я не смогу никому навредить. Избавься от меня… как ты когда-то избавилась от кадета Стелвика.
