— А вы быстро управились! — ухмыльнулся вихрастый молодой шофер. — Я думал, полдня буду ждать. Все сделали? И сразу улетаете?
Он так по-свойски держался, что Марина не рассердилась на любопытство. Развела руками.
— Что поделаешь.
— Красивые девушки у нас не задерживаются, — с грустью признал парень. — Правильно, зачем маяться в такой жаре.
— Здесь что, всегда так жарко?
— Почему же, только днем, — рассмеялся он. — Три месяца в году идут дожди. Остальное время — жара.
— Сочувствую.
— Ну, вам-то хорошо, вы улетаете.
«Куда уж лучше!»
Марина отвернулась к окну. Рассеянным взглядом проводила треугольные небоскребы — они «росли» группами, остроконечные крыши соединяли вычурные мосты. Слишком много впечатлений для трех с небольшим недель. Пейзажи, архитектура, наряды пестрым винегретом смешались в голове. Жители Олой ездят на динозаврах, женщины Лукана ходят в набедренных повязках, зато мужчины — в плотных хламидах до пят. На Заре жилищами служат полые стволы гигантских живых деревьев. Марина разучилась удивляться. Ей до чертиков надоела экзотика. Домой! На Землю — или хотя бы на Сикму. Увы, о возвращении пока можно было только мечтать.
— Давно путешествуете? — спросил шофер.
— Недавно, — сухо ответила Марина. Разговоры парня уже начали ей надоедать.
Кучки домов остались позади, и во все стороны раскинулась желтовато-серая, покрытая жесткой колючей растительностью, степь. Ветер швырнул в открытые окна горсть терпких душных запахов. Марина подставила ветру лицо, ища прохлады.
— Почему у вас нет кондиционеров? — спросила она.
— Дорого, — коротко сказал шофер.
— Кондиционер дорого?
— Как еще одна машина.
— Тогда конечно.
Вдали показался космопорт. Марина бросила взгляд на часы — до вылета оставался почти час, она вполне успевала. Скорей бы в привычную обстановку пассажирского рейса, подальше от духоты. Принять душ. Завернуться в полотенце. Бухнуться на удобный диван в каюте. И тогда появятся силы продолжать свое самое дикое в жизни путешествие…
Из-под колес вдруг буквально брызнула стайка птиц. Марина ойкнула. Шофер засмеялся. Птицы — бурые, под цвет кустов, вдвое меньше воробья, — весело закружили вокруг машины. Удивительно, как им удавалось не отставать.
— Что это они? — спросила Марина.
— Любопытные, — с охотой объяснил шофер. — Думаете, они нас не слышали? Всегда так — ждут, пока на них не наедешь, а потом кружат и в окна заглядывают. Не боятся.
Вскоре он затормозил на стоянке поодаль от здания космопорта. Расплатившись, Марина заспешила к дверям — вспомнилось, что там есть кондиционер.
Большой зал был полон народом: только что сели три катера с прибывших кораблей, и ожидались новые. Автомат-билетер несколько секунд размышлял над удостоверением, потом вернул его с отметкой посадочного билета. Купив у стойки прямоугольную фляжку воды — вдвое дороже, чем такая же с местным вином, — Марина отправилась к выходу на посадочную площадку. Двое таможенников небрежно заглянули в ее сумку, третий махнул рукой: «проходите». В дверях по телу скользнул неяркий луч — автоматическая проверка. Не вызвав подозрений таможни, Марина вышла наружу.
После прохлады зала жара навалилась с новой силой, как будто мстила за намерение улететь. Серое, похожее на бетон, покрытие площадки испускало душный тошнотворный запах. Марина сделала два шага в сторону толпящегося у катеров народа — и замерла. Нет, конечно, ничего такого. Просто раньше посадочные площадки не охранялись контролерами.
Контролеры, четверо широкоплечих парней, вглядывались в толпу, словно искали кого-то. Марина пыталась задавить страх. Мало ли, кого могла искать Служба контроля! Не получилось. Она быстро шагнула назад, к дверям.
Два контролера подошли к высокой темноволосой женщине. О чем-то спросили, женщина ответила. Показала пластиковый треугольник — не то платежка, не то документы. Контролеры отошли. Вытянув шею, Марина разглядела ту, что их заинтересовала: темно-карие глаза, чуть курносый нос, короткая стрижка. Сходство, что называется, налицо. И после этого ей нужны еще доказательства?!
Марина быстрым шагом вернулась обратно в зал. Таможенники посмотрели удивленно, но смолчали. Никто ее не преследовал, но колени все равно дрожали, а зубы выбивали траурный марш. В ушах звучал спокойный голос Рэна: «Вас отвезут на Базу для просмотра памяти. Потом казнят». Ну, спасибо!
Она почти бегом пересекла зал. Оказавшись на улице, бросилась к стоянке. Такси — универсальное явление, их встретишь в любом конце Галактики, меняются лишь формы… Сейчас Марина согласилась бы и на динозавра. Распахнув дверцу ближайшей машины, упала на переднее сиденье.
— Поехали скорее!
— Куда прикажете? — отозвался знакомый вихрастый шофер.
Повернув голову, Марина встретила его спокойную улыбку.
— Езжайте, там решим! — почти взвизгнула она.
Парень не спеша включил двигатель. Поехал обратно через степь. Когда космопорт почти пропал из виду, Марине, наконец, удалось отдышаться.
— Спасибо, — сказала она. — Скажите, где другой ближайший космопорт?
— Этот вас не устраивает? — зачем-то уточнил шофер.
— Нет.
Он подумал.
— На машине будем ехать три дня.
— Ох… А другие варианты?
— Авиалайнером — три часа. Куда поедем?
— Подождите, — попросила Марина и сжала пальцами виски: обычно это помогало привести в порядок мысли.
Другой космопорт. Кто сказал, что там ее не будут искать? В Службе контроля что, дураки работают? В конце концов — начнут обыскивать корабли. Знакомая история. Но что же ей делать? Куда идти?
— Не расскажете, что случилось? — поинтересовался шофер. — У нас говорят, два мозга лучше.
— Две головы, — машинально поправила Марина. — У нас тоже.
В конце концов, обратиться было больше не к кому. А парень казался симпатичным.
— Мне надо улететь с планеты, но меня ищет Служба контроля, — призналась она. — Только не спрашивайте, за что!
Шофер разглядывал ее с любопытством.
— Девушка велит не спрашивать — не буду. Но вы что, хотите улететь на корабле «Звездного Моста» и не попасться Службе?
— Видите ли, других кораблей пока не придумали, поэтому мне придется лететь «Звездным Мостом». Я думала, из другого порта…
— А они, конечно, не догадаются? И не возьмут вас, пока вы будете покупать билет?
— Но что же мне делать?!
— Не знаю, что вам и сказать…
Марина изо всех сил закусила губу: не хватало только разрыдаться.
«Я знала, на что иду. Я сама это выбрала. Нечего теперь ныть, ясно?»
