— Ага...
— И я вам посоветую... обдумайте, что вы будете ему
говорить, если он захочет пообщаться.
— Обдумать? — вскинулся Александр. — Откуда я знаю, что
он спрашивать начнет? Если не дай Бог про подполье... сдавать
все равно никого не стану.
— Сомневаюсь я... насчет темы подполья. Я не озвучил вам
вопрос, под который Соломенко откинул коньки.
— Так озвучь!
— «Шелехов сам говорил тебе, что подставлял задницу, чтоб
досрочно освободиться из лагеря?»
— Что?!
Люкса пожал плечами.
— А что Макс сказал?
— Сказал: «И так ясно было».
— Вот сука... — выдохнул Саша. — Ну, сука... своими руками
бы удавил, если б знал, какими помоями обольет!
Переводчик вновь то ли пожал плечами, то ли поежился,
и встал из кресла. Удерживать его не хотелось. Ситуацию
дей ствительно требовалось обмозговать. Что еще — кроме
приклеенного к нему ярлыка лагерной шлюхи — успел насо-
чинять Макс? Люкса упомянул показания, которые привезли из комендатуры. Арек забрал их на работу и, видимо, изучил и поверил написанному, поскольку вернулся из столицы в дурном настроении.
Александр пометался по комнате, прижимая локоть к пульсирующему болью боку. Силы быстро иссякли, и он улегся на кровать — в общем-то, хоть бегай, хоть лежи, в голову все равно ничего умного не приходит. Кем Макс его выставил?
Подпольщиком? Консультантом по взрывному делу? Вряд ли... это ж прямая дорога на виселицу — знал, но не заложил.
Алкоголиком, осуждающим сексуальные пристрастия господствующей расы? Это тема благодатная, конечно... если умело подать. Но при чем тут тогда лагерь и добровольные услуги?
Шлюхи пристрастия клиентов не осуждают... они на них зарабатывают.
«И как мне Арека убеждать в своей... ну, не невинности, но
недобровольном участии в сексе? Просить Люксу перевести
рассказ «вот так это случилось»? Да ни за что на свете...».
Он уставилс в потолок, задыхаясь от бессильной злости.
Чутье на неприятности — привет все из того же лагеря —
подсказывало: разумеется, наместник захочет поговорить. И
этот разговор ничем хорошим не закончится.
Варианты «нехорошего конца» имелись. Рассудок твердил —
Арек не станет отправлять его за решетку. Лечить туземца,
способного дать компрометирующие показания — глупо.
Вот только не вылечили ли его для того, чтобы покарать соб-
ственными руками? Макс и комендант уже в минусе. Счет
открыт. Трупом больше, трупом меньше — какая разница?
От гробовых размышлений его отвлек Люкса, предложив-
ший выпить бульона с таблетками. Саша прогулялся на кухню,
поздоровался с зевающим Михаэлем и с удовольствием вдохнул
дурманящий аромат кофе. Медведь лениво, но выразительно
потянул чашку к себе.
— Не претендую... — заверил Александр и негромко —
словно это что-то меняло — пробормотал Алексею: — Я смотрю,
когда начальства нет, все, как сонные мухи ползают.
— Солдат спит — служба идет, — усмехнулся тот. — Раз уж
вы сами упомянули начальство, сообщаю: хаупт прибудет около
семи вечера.
— Звонил?
— Звонил. Хайнцу. О вас спрашивал, вердикт врачей узнал...
и велел ограду держать замкнутой. Во избежание...
— Ясно.
Наваристый бульон показался Саше безвкусным. Выпив
выданную ему порцию, он убрался в комнату. Взбодрившийся
от кофе Михаэль начал хватать Люксу за ногу, и это напомнило
о неуместно-фривольной благодарности, которой хотелось
оделить Арека после разговора с врачом.
Несмотря на скверное настроение, ноющий бок и желание
грохнуть об стену какой-нибудь хрупкий предмет, он все-таки
задремал под мурлыканье телевизора — видимо, сказался по-
бочный эффект проглоченных капсул. Разбудили его отрывистые
речи за окном. Александр потряс тяжелой головой, встал с
кровати и осторожно выглянул во двор.
Арек улыбался. Молодой мужчина в медицинской униформе
восхищенно смотрел на горы. Телохранители копались в джипе,
выгружая пакеты и сумки.
«Еще один медбрат? Или независимый консультант?».
— Это его личный массажист, — негромко сообщил во-
шедший в комнату Люкса. — Обычно сеансы проводятся в
столичном доме, но поскольку хаупт перестал там появляться...
В общем, думаю, с вами сейчас беседовать не станут. Часа через
полтора-два, не раньше. Хаупт потребовал чаю... но машину
велел в гараж не загонять. Я так понимаю, массажиста здесь
ночевать не оставят.
Александр посмотрел на типа в униформе новым, оцени-
вающим взглядом. Этому способствовал более чем дружеский
жест — наместник обнял мужчину за плечи и повел к дому. Не
переставая улыбаться.
Два часа тянулись целую вечность. В особняке царила ти-
шина, подталкивающая к мелким безумствам, и Саша, не
выдержав ожидания и одиночества, поднялся по темной лес-
тнице на второй этаж. Дверь спальни Арека была распахнута. По
недосмотру или специально — не угадаешь.
Открывшаяся картина не оставляла места для двусмы-
сленного толкования. Лишившийся униформы массажист увле-
ченно насаживался на член лежащего на спине наместника,
де монстрируя гибкость и хорошую физическую подготовку.
Тела блестели от масла, а из комнаты перло цитрусами, словно
парочка устроилась потрахаться в апельсиновом саду.
К ярости примешалась пряная нотка возбуждения, и Алек-
сандр едва не рванулся вперед, к кровати — схватить соперника
за холку, сбросить на пол, повозить мордой по скомканной
одежде, а потом залезть на Арека, вставить ему поглубже да
пожестче и...
Решимость исчезла после второго взгляда на любовников.
Массажист, как и все кеннорийцы, служившие и работающие
на Тагане, был браслетчиком. Не серебро, не золото, но Саше
хватило самого факта. Он отпрянул назад, в темноту коридора,
запнулся о ковровое покрытие, с трудом удержался на ногах и
встретился с настороженным взглядом вишневых глаз.
Возбуждение пропало, а в желудке зашевелился ледяной
комок страха. Наместник смотрел на него, продолжая ритмично
двигать бедрами, и вдруг убрал руки с талии стонущего
массажиста, словно приглашая — «действуй». Александр
стиснул зубы, отступил еще на шаг и пустился в паническое бегство.
Действуй? Оттолкни? И займи его место...«Увольте!»
Джип увез массажиста в столицу примерно в час ночи. Саша
еще долго сидел на подоконнике, пока не понял — разговор не
состоится. Натрахавшийся наместник давно видит сны, позабыв
