Вот теперь конец. Точно.
***
Яркий свет бьёт по закрытым векам так, что хочется накрыться подушкой. Но не поможет: я уже окончательно проснулся.
Кое-как разлепляю глаза и с удивлением разглядываю залитое солнечным светом помещение, в котором нахожусь. Белый потолок, белые стены, еле слышный писк какого-то прибора над ухом. Больница?
Похоже на то.
Но ещё более интересны другие вопросы. В каком я мире? В каком я теле? Ведь последнее, что я помню из финальной битвы с Керерин — страшный взрыв, в эпицентре которого мы с Кирой оказались.
Точно, Кира!
Меня буквально подбрасывает на кровати. Несколько минут сижу, справляясь с головокружением. Затем опускаю босые ноги на пол. Прямо в услужливо подставленные под них мягкие тапочки.
Кажется, в этом мире кто-то всерьёз надеялся, что я очнусь. Уже неплохо.
А ещё неплохо, что никаких капельниц ко мне не подключено, даром, что в вене всё же торчит катетер-бабочка. Значит, можно надеяться, что серьёзных повреждений мой организм не получил.
Встаю аккуратно, прислушиваясь к ощущениям. Мало ли сколько я тут провалялся. Хотя вряд ли я был бы настолько шустрым после нескольких лет комы, к примеру.
Кажется, вроде всё в порядке.
Интересно только, я — это я или уже кто-то другой? Надеюсь, всё же первое. И привык я как-то уже к этому телу. Да и в мире этом прижился…
Палата у меня отличная, даже санузел имеется. А там точно должно быть зеркало! Ковыляю туда, и уже издали понимаю с облегчением: всё-таки я остался прежним Олегом Ваховым — тем, которому восемнадцать лет от роду.
Ещё одно попаданство, к счастью, отменяется.
Запоздало вспоминаю про триафон и триаду — можно ведь было с их помощью проверить. Но теперь уже не нужно.
Умываюсь и слегка привожу себя в порядок. Жадно пью из предусмотрительно оставленного здесь кувшина с водой. Стакан тут тоже есть, но мне его мало.
Да и некогда.
Ведь мне нужно отыскать Киру. Она где-то здесь, рядом. Я абсолютно в этом уверен.
Поэтому добираюсь до выхода и решительно распахиваю закрытую дверь. И чуть не сталкиваюсь с медсестрой, которая как раз собирается заходить.
— Здравствуйте, — киваю вежливо. И аккуратно обхожу металлическую тележку, на которой она везла неважные сейчас для меня медицинские штуки.
— Здрасьте, — произносит ошарашенная женщина мне в спину.
И почти сразу кричит кому-то:
— Елен Иванна, вызывай Обухову! Вахов очнулся!
Но я её уже не слушаю. Ведь Кира там, за дверью в соседнюю палату. Сейчас я это ощущаю буквально кожей.
И правда: девушка лежит на кровати с закрытыми глазами, будто спит. Подхожу поближе, усаживаюсь на краешек постели и беру Киру за руку, уложенную поверх одеяла.
Триада то и дело сигнализирует о входящих сообщениях, но мне не до этого.
— Кира, — зову негромко. — Пора вставать.
Она будто только этого и ждала. Слабо сжимает мою руку и приоткрывает глаза.
Улыбается, узнавая:
— Олег… Надо же, ты и правда меня нашёл.
Глава 27. Жизнь продолжается
— Сюрприз!
Женские ладошки закрывают мои глаза, а к спине прижимается что-то мягкое. Замираю и начинаю ощупывать руки, будто пытаясь угадать их владелицу.
— Акулина? — зову с надеждой. — Нет. Может, Глафира? А, точно! Даздраперма!
— Ну блин!
Обиженная девушка больно хлопает меня по плечу. Ну, рука у неё осталась всё такой же тяжёлой. Что не может не радовать.
Поворачиваюсь с фальшивой радостью:
— Так этот ты, Саша! Пока не треснула — не узнал.
Сестрица демонстрирует мне кулак:
— Могу ещё раз приложить, чтоб наверняка.
За её спиной весело скалится Иван Васильевич:
— Да разве я могу позволить обижать своего лучшего друга? Сам наваляю — и всего делов.
— А можно всех друзей посмотреть? — интересуюсь сварливо. — А то эти двое уж больно наглые.
— Друзей не выбирают, — философски пожимает плечами Иван. И подаёт руку для приветствия.
Чинное рукопожатие всё же переходит в синхронное похлопывание друг друга по спинам. Сколько мы не виделись? Пару месяцев точно.
Вслед за Иваном обнимаюсь с Сашей. А после приглашаю к столу, где уже приготовлены чашки, горячая вода и даже тортик. Так что сюрприз этот — для меня никакой на самом деле не сюрприз.
Сашка сама же и поведала об их приезде.
Пока рассаживаемся, украдкой примечаю мелкие изменения во внешности друзей.
Иван ещё вытянулся и раздался в плечах. Теперь он и в реальном мире напоминает прежнего себя из Симулякра.
Саша практически не изменилась, разве что движения стали более величественными и плавными. Ничего не поделать — положение обязывает.
Что касается меня, то с возрастом я всё больше становлюсь похожим на себя прежнего — того, из прошлого мира. И мне это нравится.
— Как дела на дипломатическом фронте? — интересуюсь с усмешкой.
Где-то полгода назад Ивана назначили главой представительства Земли в Оси Единения, чему он был весьма не рад. В основном из-за того, что приходилось покидать родную планету.
Да ладно, кого я обманываю.
Ему просто не хотелось расставаться с Сашей.
Поэтому они спешно сыграли скромную свадьбу и укатили осваивать новые горизонты. Судя по новостям, довольно успешно.
Ещё бы!
Мало того, что наша Земля из-за всего случившегося стала лакомым кусочком для инвестиций. Так ещё и глава представительства с супругой — галактические герои, спасшие Ось от неизбежности.
Вряд ли такое благоговение долго продлится, так что надо ковать железо, пока горячо.
Иван морщится:
— Да так себе. Кое-кто не хочет ратифицировать новое соглашение. Ищем точки пересечения интересов.
— Эти чокнутые сначала устроили спарринг, — тут же сдаёт мужа Саша. — А потом завалились в бар и до утра шатались по городу, горланя песни. Причём одни и те же — но на разных языках.
— Значит, всё уже схвачено, — смеюсь, представляя эту картину.
— Ну, почти, — кивает Иван, чинно отпивая из чашки.
— Жаль, что у нас вышло забежать всего на полчаса, — сетует Саша, поглощая тортик. — С Ломакиными повидаться вообще на этой неделе не получится.
— У них сейчас тоже со временем беда, — пожимаю плечами. — Лара запускает новый проект, Антон Викторович ей помогает.
После всего случившегося Ломакин подал в отставку, заявив, что семья в жизни — самое главное. Во многом благодаря его поддержке Лара сумела так развернуться, соединив Землю и миры Оси в единое информационное пространство.
— А мелкие как? — любопытствует Саша. — Не болеют?
Хмыкаю:
— Да что им сделается? Любящий папаша с них пылинки сдувает.
Двойняшки у Ломакиных родились почти сразу после неудавшегося апокалипсиса — ровно через девять месяцев.
Кто-то изо всех сил навёрстывал упущенное, хех.
— Говорят, у вас тут ещё один папаша объявился, — подмигивает Иван.
А я закатываю глаза.
Втемяшился же этим чокнутым в головы какой-то бред! После очередной ссоры навек с Бо Найт взял — и оформил над сёстрами опекунство. А они взяли — и согласились.
Я с ними по-прежнему на связи, но общаемся не так уж часто. Они заняты разработкой нового виртуального мира, который по плану просто обязан взорвать игровую индустрию.
А мне хочется экспериментировать с новым вооружением, чтобы дать наконец сёстрам возможность пожить нормальной жизнью.
Вероятно, Найт тоже руководствуется теми же мотивами.
Выдра Ё, кстати, живёт с ними же.
— А, да, чуть не забыла, — Саша тепло улыбается. — Прайм передавал тебе привет и обещал в скором времени наведаться в гости.
— В его понимании «скорое время» может случиться и через тысячу лет, — отзываюсь без особого энтузиазма. — Пусть лучше своё королевство роботов обустраивает.
Изгаку — то есть, Прайму — вообще здорово повезло. Ему удалось отыскать выживших соплеменников. Теперь он ими руководит и восстанавливает былое величие.
