по обретению ресурса, способного добавить в жизнь немного комфорта, вызывала отчуждение.
«Как низко я пал…»
В прошлой жизни он не испытывал ничего подобного, обретая все большую известность и выигрывая награды. Очередное событие, не вызывающее никакого внутреннего отклика, кроме понимания его иерархического положения относительно других событий.
Тогда Влад чувствовал родство лишь с психопатами — единственными, кто мог претендовать на разумность в примитивном мире. Проблема с ними в том, что выборка крайне невелика. Количество психопатов всего один — два процента от населения Земли. Что еще печальнее, они имеют ту же интеллектуальную градацию, как и остальное человечество.
То есть примерно девяносто процентов из, и без того небольшого, списка — тупицы. Остаются считанные единицы, с кем Влад мог бы найти общий язык. Вот только эти единицы заняты порабощением всех сфер человеческой деятельности. Им нет дела друг до друга, ведь психопат — апогей эгоизма. Каждый грызется в своей нише, увлеченный сталкиванием возмущающихся людей, неспособных оказать им серьезную конкуренцию, в бездну.
И вот теперь Влад сам стал одним из тех, кого считал отсталыми. Чувства, эмоции, привязанность, столько слабостей… Если бы он столкнулся с кем-то похожим на себя из предыдущей жизни, то испытал бы подсознательное отвращение.
Первобытный отторжение непохожести, как если бы у кого-то имелся лишний глаз. Неважно, что видит он лучше и упрощает жизнь носителю, для двуглазого это мерзость. Та же самая, что другой цвет кожи, акцент, и разрез глаз, отличающие от самого себя и той генетической линии, выживание которой необходимо обеспечить любой ценой.
«Плевать, работаем с тем, что имеем. По крайней мере, я знаю, как все устроено в этой игре».
Немного взбодрившись, Влад отправился в казарму, и первым делом перевел тридцать пять тысяч платины на счет старшего брата. Оказавшись в рамках нового тела, Влад, как разумное существо, принял правила игры.
Чтобы человек функционировал с максимальной эффективностью, требуется выполнять определенные действия для получения благотворных реакций организма.
Помощь родственникам, то есть защита генетической линии, должна повысить выброс гормонов, в тандеме стимулирующих нечто, называемое «мотивацией». Просто делай то, что от тебя хочет природа, и она не будет мешать свершению того, что желаешь ты.
* * *
Вернувшись после тяжелого рабочего дня, дополненного тремя часами обучения на новых станках, Эгис безумно хотел спать. Но вместо отдыха взялся готовить ужин. Как обычно он поставил на маленький столик три металлические тарелки с неаппетитной серой кашей. И только когда младшая сестра села за стол, стало ясно, что одна тарелка лишняя.
— С ним все в порядке. — Дерея больше убеждала себя, чем брата, перемешивая кашу с несколько потерянным выражением лица.
Вдруг на ай-би Эгиса пришло звучное уведомление.
Просмотр короткого сообщения о пополнении личного счета с указанным отправителем, едва не заставил инвалида свалиться с кресла. Поначалу он принял увиденное за галлюцинацию, возникшую из-за психического истощения и недоедания. Однако попросив Дерею взглянуть на сообщение и прочитать, что там сказано, развеял первоначальные мысли.
Но не было счастья, лишь страх за младшего брата. Тридцать пять тысяч… на пять тысяч больше, чем нужно для закрытия кредита на жилой блок. Огромная сумма, которую он на заводе не заработал бы и за десять лет. Обычно, крупные компенсации выплачивались семьям военных лишь в одном случае — героической смерти служащих…
Проигнорировав запрет на связь с военнослужащими, находящимися на обучении, или выполняющих задание, Эгис дрожащими руками набрал брата.
Глава 34
Запись
Дерея, отбросив обычное озорство, с затравленным видом всматривалась в пустующую голограмму. Лишь когда Краус появился на экране, семья смогла облегченно вздохнуть. Самое главное, он жив.
Однако вопрос с огромной суммой все еще не давал покоя.
— Краус, тебе можно разговаривать?.. — Встревоженное лицо старшего брата, отражало внутреннее беспокойство.
— Брат, откуда эти деньги⁈ — Девушка не выдержала и уткнулась головой в экран, заставляя Влада чуть отстранится от резко увеличившегося носа.
— Награда за выдающиеся результаты на учениях. — Он пожал плечами, слишком ленивый, чтобы придумывать более обоснованную причину. Да и из чего тут выбирать? Спас важную шишку? Нашел драгоценность? Какая чушь.
Офицеры, соседствующие по четырехспальной шконке и разговаривавшие неподалеку, навострили уши.
Запрет на общение с родственниками появился не просто так, особенно, когда речь шла о военных компаниях. Один неосторожный звонок и местоположение базы могли раскрыть ксеносы.
За такое строго наказывали, и отнятие ай-би — самое незначительное из последствий. Тем не менее, никто не пытался выбить из юного офицера дурь. Во многом потому, что немного побаивались. Слухи о вылазке в джунгли, полные арнантов, и дальнейшие события, начали расползаться по казармам обезумевшим роем.
— Ты правда на учениях?.. — Эгис не мог унять тревогу на сердце. Ему казалось, младший брат находится в огромной опасности.
— Я — Рекс Адвен, трехзвездный офицер, и главный инструктор Крауса Майнорда. Ваш брат проходит учения в полевых условиях за пределами твердыни. — Неожиданно на помощь пришел командир Валийской ударной группы. — Хоть это и не боевое задание, связь с родственниками все равно под запретом. Курсант Майнорд, пообщаетесь с близкими, по возвращению в твердыню.
Странно покосившись на седоватого офицера, Влад кивнул, и помахав на прощание близким, отключился.
«Вот оно… это чувство…»
Эмоциональный подъем после оказания помощи близким, как и ожидалось, не заставил себя ждать. Бодрость, уверенность, чувство выполненного долга, все это благотворно влияло на амбиции, скрытые далеко за низменными обстоятельствами выживания.
Влад улыбался, даже в таком теле он нашел способ взломать жизнь.
Рекс присел рядом, на край шконки.
— Правильно сделал, что не сказал. Лишние волнения будут терзать и их, и тебя. Своим я тоже наплел, что собираюсь на заброшенный аванпост ксеносов, сторожить пыльные статуи, да пустые коридоры. — Вздохнув о оставшихся на твердыне сыновьях и жене, трехзвездный покачал головой. — Кстати, наша группа тоже отвлекала внимание манункти. Ты и правда загнал арнантов в их поселение?
Офицеры, слушавшие в пол-уха, уже не стесняясь поворачивались к ним. Даже медперсонал панецио милитарис, проверяющий состояние бойцов, начал медленнее снимать показания с лазерных анализаторов. Девушки в серых одеждах боялись оказаться слишком далеко от голосов парочки, и не услышать подробностей.
Когда Влад ответил на вопрос вялым кивком, медсестры начали перешептываться, мол: «Я же говорила, это правда. А ты не верила…»
— Покажешь запись? — Неожиданно к шконке подошел офицер, которого Влад в первый день пребывания на Омелуме, познакомил с правым крюком. Парень, хоть и не доставлял проблем с тех пор, изредка косо поглядывал на обидчика.
Со всех сторон подтягивались офицеры, заинтересованные в происходящем. Кому не хотелось увидеть запись бойни арнантов и манункти? Оба вида — причина потери много товарищей, и даже кровных родственников на поле боя. Видеть, как они убивают друг друга — своего рода отдушина.
«Общественное признание и слава… что ж, тоже неплохой стимул для социального животного».
Обдумав все хорошенько, Влад смахнул с ай-би запись, поставив на ней общий доступ. Все, кто находился в радиусе трехсот метров, могли получить видео на идентификационные браслеты, что и произошло.
Офицеры, медперсонал панецио-милитарис, и даже солдаты за железной ширмой, что подслушивали тайную жизнь командиров, быстро скачали запись.
Спустя семь с половиной минут, шумная казарма на сорок тысяч солдат, объявила тихий час. Офицеры бы заметили странное спокойствие за ширмой, если бы сами не пребывали в потерянном состоянии.
— Мы точно одну и ту же похлебку жрем? — Широкоплечий детина, носивший одну звезду на плече желтого комбинезона, с сомнением уставился на Влада. — Кажется, повара тайно подкармливают тебя тройными порциями.
Бойцы дружно закивали. Просмотр записи, где не арнанты, не манункти, а новенький курсант раскрылся самым страшным чудовищем, оставило неизгладимое впечатление.
Настрой насладиться зрелищем сменился легкой тревогой от присутствия в помещении того, кто с такой простотой расправлялся с высшими хищниками Омелума.
— Зверюга, я бы и пятерых не уложил… — Перематывая запись в обратную сторону, молодой офицер сокрушенно заметил.
За этими словами будто плотину прорвало:
— Выстрел-труп, выстрел-труп. Ну ты даешь!
— Ахах… навернули плазмы пурпурнозадые знатно.
— Это модифицированная под снайперку плаз-винтовка? Блядь, знал же, нужно выбирать настильность, а не скорострельность…
— Пресвятое пламя, да они по тебе даже ни разу не попали!
— Крот, тебе глаза мочой
