места.
На вершине холма Лейва останавливается, чтобы перевести дух. В эту минуту я оглядываюсь на Шрив.
Прибыли еще ударные эскадрильи, но те не спешат нападать на нас. Напротив, они неподвижно зависают над окраиной города.
– Они боятся, – тяжело дыша, говорит Лейва.
Само собой. Они видели, как солнечные панели сбили шесть их кораблей, а Шрив окружен солнечными электростанциями. Экипаж, наверное, думает, что они все заражены.
Пока они поймут, что к чему, им не выбраться за пределы города.
Я смотрю вниз на другую сторону холма.
Наш аэромобиль все еще перевернут, однако винты работают вовсю. Кол с двумя чрезвычайниками ожидает на безопасном расстоянии. Должно быть, за штурвалом сидит Зура, взявшая всю ответственность на себя.
Она действительно закончила ремонт? Или у нас просто нет выбора?
Корабль со скрежетом медленно поднимается в воздух. Ползет вверх до тех пор, пока, неуверенно раскачиваясь, не замирает с нами на одном уровне.
– А теперь самое сложное, – бормочет Лейва.
Два подъемных винта из четырех одновременно переворачиваются в своих рамах. Корабль кренится на правый бок, затем плюхается обратно вверх дном и снова набок. Кажется, будто он вновь сейчас опрокинется, так и будет крутиться туда-сюда…
Но ему наконец удается обрести равновесие и правильное положение, все четыре его винта смотрят вниз.
Я измученно выдыхаю.
– Она это сделала.
– Фрей, – тихо окликает меня Лейва. – Дом твоего отца.
Я разворачиваюсь лицом к городу.
Готовые на нас нападать эскадрильи отступили, удалившись от колонии солнечных батарей. Вместо этого они вновь заняли позиции над городом. Большая часть шривского флота сейчас окружает башню отца плотным кольцом.
Они охраняют ее, при этом оставляя остальную часть города уязвимой.
– Ну разумеется, – говорю я. – Они думают, это обычный отвлекающий маневр.
– Не так уж неправильно с их стороны, – замечает доктор Лейва. – В конце концов мы его достанем. Теперь мы знаем, чем он может нам ответить.
Мне так и хочется сказать ему: ни один отвлекающий маневр не оставит моего отца без защиты.
Легко не будет.
– Нам пора. – Лейва указывает на последний воздушный корабль, задержавшийся на окраине города.
Тот медленно, разведывая обстановку, скользит над зараженной колонией панелей, готовый в любую минуту отступить, если зеркала вновь оживут.
Я поднимаю самодельное оружие Лейвы. Жму на спусковой крючок, но в ответ пушка только фыркает. Аккумулятор начинает протекать – оставшийся водород, вступив в реакцию с кислородом из воздуха, превратился в воду.
– Забери ее с собой, – говорит Лейва. – Если враг думает, это все, на что я способен, то мы просто обязаны вселить страх в их сердца.
– Ваша тайна умрет вместе со мной.
Мы сбегаем с холма.
Зура опускает аэромобиль на землю. Кол машет нам рукой, чтобы мы поторапливались.
Пока мы на полной скорости удаляемся от Шрива, доктор Лейва делится с остальными членами экипажа рассказом о наших приключениях – впрочем, не совсем правдивым.
– …когда мы с Фрей не смогли изменить диверсионный код, то решили по-быстрому соорудить какое-нибудь оружие.
– От вас два часа ничего не было слышно, – с места пилота слышится ворчание Зуры. – Мы думали, вас поймали.
Доктор Лейва пожимает плечами.
– Зато каков результат: нам он стоил всего лишь плазменной пушки, а Шрив лишился шести аэромобилей!
Кол с молчаливым восхищением разглядывает самодельное оружие у меня в руках. Позже мне придется признаться ему, что план Лейвы был не таким спонтанным, как он утверждает.
Хотя и сработал. Мы возвращаемся на базу. Армия моего отца, потеряв несколько кораблей, пребывает в нерешительности. А мы впервые за все это время устроили бой в самом Шриве.
– Что ж, вы порядком их напугали. – Кол поворачивается к эйрскрину, висящему напротив него. – Нас никто не преследует.
– Большая часть флота вернулась к башне отца, – говорю я. – Его больше заботит собственная безопасность, чем мы.
– А еще они охраняют Рафию, – добавляет доктор Лейва. – Он может догадываться о наших планах на ее счет.
Я смотрю в окно на проносящиеся мимо леса. Мы до сих пор не решили одну проблему: как мне объявить войну отцу, когда в его доме находится Рафи?
Нужно как-то выкрасть ее. Либо неким образом отрезать их от сети, чтобы мой отец не смог меня раскрыть. Тем не менее ни один из вариантов не кажется мне привлекательным, пока она остается в башне.
В эту секунду загорается эйрскрин.
– На экране три точки, – сообщает Кол. – Движутся не со стороны города – они прямо перед нами!
Отвернувшись от штурвала, Зура говорит:
– Возможно, это подразделения Шрива возвращаются с ночного дозора. А значит, заряда у них не много. Долго преследовать нас они не смогут.
– Верно, – соглашается Кол. – Тогда летим к воде.
Сделав резкий поворот, Зура направляет аэромобиль на юго-восток, к морскому заливу, чтобы длинным окольным путем вернуться к Белой горе.
Аэромобили Шрива по-прежнему висят у нас на хвосте. Небольшая скорость не позволяет им догнать нас, но и оторваться мы не можем.
Проходит час. За ним второй. Мы достигаем залива почти к полудню. На поверхности океана играют лучи палящего солнца.
Щурясь от яркого света, я размышляю над тем, что чувствовал экипаж тех обреченных на смерть шривских кораблей. Жгучая боль от проникающих отовсюду лучей сродни гибели от укуса миллиона пчел.
Остроумное решение доктора Лейвы отдает некой жестокостью.
Но не мне судить. Я сама в пятнадцать лет убила человека виброножом.
Мы летим в глубь водной территории, пока на сотню километров не видно ни клочка земли. Аэромобилям с низким зарядом крайне опасно сюда заходить.
Однако движущиеся за нами точки на радаре не гаснут, как если бы энергия всего мира принадлежала им. Должно быть, Шрив, как и мы, припрятал где-то в дикой местности базы для подзарядки.
Я прислоняюсь к Колу в попытке, пока есть такая возможность, немного поспать. Но нервозность, оставшаяся после очертаний дома на горизонте, глубоко поселилась в моей душе. Я буквально нутром ощущаю преследующие нас корабли, словно осколки воли моего отца.
Лишь тепло, исходящее от тела Кола, не дает мне испуганно вздрагивать.
– Не помогает, – заключает Зура. – Если мы сильнее отклонимся от нашего маршрута, то сами не сможем вернуться без остановки на подзарядку.
Кол негромко чертыхается.
– Нам нельзя приводить их к Белой горе.
Я подаюсь в кресле вперед, мышцы в теле туго сжимаются.
– Тогда сразимся с ними.
Зура оглядывается на меня.
– Три на одного.
– Никто не говорил о честной борьбе.
– Ты о чем? – спрашивает Кол.
Я обвожу взглядом кабину. Здесь полно всевозможного снаряжения для нашей операции: плазменные пушки, запасные
