Ещё на моменте чтения оглавления Ильнар понял, что именно эта книга очень подошла бы Карисе, но лучшим решением будет её никому не показывать.
Белая лилия специализировалась исключительно на предсказаниях и была Орденом чисто женским. Обоснование этого нашлось на первых страницах – основательницы считали, что сила женских эмоций во много раз превосходит таковую у мужчин, а значит, и работа с ментальными практиками должна даваться женщинам легче. Сильнейшие из орденских провидиц на пике эмоций с лёгкостью и точностью предсказывали будущее на месяц вперёд, могли настроиться на любого человека по принадлежащей ему вещи, отыскать его где угодно, живым или мёртвым, узнать, о чём он думает и что чувствует.
А чтобы сделать пик повыше и видеть с него подальше, древние волшебницы использовали проверенные, надёжные методы – танцы, пение, наркотики…
Мужчин.
Ильнар с усилием захлопнул книгу и прикрыл глаза, считая до десяти и выравнивая энергетический баланс. В книге были и вполне безобидные ритуалы, на грани арт-терапии Алтины, и вот их-то, пожалуй, можно было показывать даже Карисе. А Эл точно сумел бы найти рациональное зерно даже в описаниях откровенных ритуалов, рецептах дурманящих смесей и картинках с интересными позами. Особенно если прибить сохранившиеся за двести лет чары, вызывающие желание немедленно применить описанное на практике…
Зеленоватый огонёк, блуждающий под обложкой, почти погас, когда в библиотеку явился Кир. Ильнар глянул на него искоса, перевёл взгляд на книгу, вспомнил про семьдесят процентов и настойчивые рекомендации начальства…
Амулет под рубашкой плеснул искрами, предупреждая о чрезмерном эмоциональном напряжении. Бурундук пискнул, припал к столешнице и развернул посреди библиотеки зеркало. Кир шагнул сквозь иллюзию, мгновенно оценил ситуацию и снял блоки.
Ильнар прикрыл глаза и заставил себя дышать ровно, успокаиваясь под воздействием искристого холода и слушая, как майор шуршит бумагой.
– Ты же понимаешь, что вот этого от тебя никто в здравом уме не потребовал бы? – уточнил Кир, возвращая книгу на стол.
Зеркало исчезло, как и зелёный огонёк на чёрной обложке – не выдержали столкновения с аурой Изменённого. От Дома пришло робкое возмущение за испорченную книгу и вежливая просьба как-нибудь объяснить майору, что выключение магии в библиотеке может закончиться весьма печально. Ильнар едва сдержал желание шикнуть и взял в руки бурундука.
– Если б я сам был в здравом уме, понимал бы, – буркнул он, гладя нервничающего питомца. – А меня клинит. А Кеары рядом нет. А ты хочешь, чтобы я общался с этой…
Он одним пальцем отодвинул от себя книгу. За приоткрытой дверью зашуршали, в щель заглянули сразу трое, но увидев высокое начальство, спрятались.
– Хочу, – серьёзно кивнул Кир, складывая крылья и возвращая блоки. – Эл попросил проводить их в лабораторию Дайлона. Без тебя туда не добраться.
Майор тоже глянул на дверь, и она со щелчком захлопнулась. Потом перевёл взгляд на Ильнара, и тот шумно вздохнул.
Можно было сказать, что он ещё не закончил разбираться с книгами.
Можно было сослаться на учеников – через пятнадцать минут планировалось очередное занятие по щитам.
Можно было, в конце концов, послать в лабораторию Ориена – внутри Карисе делать нечего, а пройти сквозь портал в обе стороны каон мог без проблем.
Можно…
Но результат от видений Карисы был нужен не только начальству.
– Хорошо. Только задание ребятам дам.
Ильнар посадил на плечо бурундука, сделал строгое внушение Дому – за тем водилась привычка раскладывать оставленные на столе книги по местам, – и вслед за Киром направился к выходу.
Начальству нужен результат.
Придётся выяснить, что нужно для этого Карисе.
***
Ей снова было страшно.
Было страшно, когда Элджиас принёс комплект защитной формы и объяснил, что вот сейчас они отправятся через портал к месту, где зимой стоял злосчастный артефакт. Форма ожидаемо оказалась велика, и доктор лично помогал подтягивать ремни, спокойно и деловито, будто одевал не живую женщину, а манекен, который по определению не может возмутиться или дать по рукам. Нет, он был исключительно корректен и не позволял себе ничего лишнего…
Но его уверенность, что она без возражений сделает так, как скажут, пугала сильнее потенциальных монстров.
Было страшно, когда они подошли к арке портала. Газон зеленел подстриженной травкой, а лабиринту и положено было выглядеть развалинами, но воспоминания о том, что происходило здесь зимой, здесь ощущались особенно яркими. Дух, разрывающий на части охрану, маг, готовый к жертвоприношению, Лейро с перекошенным от ярости лицом, и Фин, заставивший его передумать… От мысли, что пленник тоже был вынужден против своего желания помогать Магистру, Кариса чувствовала странное, злорадное удовлетворение, и не пыталась его прогнать – оно отвлекало от страха.
Хорошо, что сегодня он с ними не пойдёт.
Шагать в портал тоже было страшно. Стоящий у светящейся арки Ильнар в боевой форме и закрытом шлеме выглядел совсем чужим, и к лучшему – иначе пройти так близко было бы сложнее. За эти месяцы она бесчисленное множество раз воображала, что скажет, когда снова его встретит, проговаривала обиды и претензии перед зеркалом, писала письма и старательно жгла, чтобы ни в коем случае не отправить. Элджиас неоднократно напоминал, что им лучше не пытаться общаться, и она признавала его правоту, а маг, кажется, только радовался поводу держаться подальше – за неделю она не услышала от него ничего, кроме сухих приветствий. Это было правильно, честно, разумно…
Но иррациональное желание поймать его наедине, припереть к стенке и высказать всё, что она о нём думает, с каждым разом становилось сильнее.
Помимо Ильнара и пары стрелков их сопровождал сам майор – и это было почти единственным фактором, удерживающим Карису от истерики и побега. Ауру он скрывал вполне профессионально, и его эмоции ей не мешали, просто находиться рядом с ним было неуютно – казалось, откуда-то дул ледяной ветер, пробирая сквозь все слои одежды. А уж когда начальник базы смотрел на неё, задумчиво и оценивающе, воспоминания о том, как он голыми руками свернул шею орденскому магу, выходили на первый план. Тем не менее, рядом с Кирианом страшно не было – всё, чего можно было бояться, предпочитало с ним не связываться.
За исключением доктора – и видений.
Поляна по ту сторону портала заросла травой выше колена. Из травы выглядывали макушки гладких, исписанных незнакомыми знаками камней, кое-где покачивались на ветру розовые метёлки кипрея. Тяжёлые тучи клубились над головой, отражались в озере, и вода в нём казалась почти чёрной, а рокот водопада звучал угрожающе. Хорошо бы разобраться с делом до дождя…
Стрелки разошлись по поляне, поглядывая по сторонам. Маг остался у портала, всячески делая вид, что происходящее его не интересует, и это демонстративное холодное равнодушие казалось особенно обидным. Да, она виновата перед ним – но ведь можно подойти, проговорить, объяснить, помириться, в конце концов…
Подружиться.
А может быть…
Кариса до боли закусила губу и отвернулась от портальной арки. В сравнении с Кеарой, которая могла обучать инициированных и помогала наставнице с программой, сама она выглядела совершенно бесполезной и неинтересной. Что толку от красоты, арфы и экономического образования в Диких землях?..
Но она докажет, что способна быть нужной.
Она подняла щиток шлема, поморщилась – в воздухе пахло близкой грозой. От повышенного фона по рту появилась горечь, а по спине побежали мурашки, но она нарочно не стала принимать блокиратор, видение он точно сбил бы. Остаётся надеяться, что долго здесь торчать не придётся.
– Мне нужна помощь.
Пока – лишь в том, чтобы схематично реконструировать произошедшее. Командовать мужчинами было странно, но майор, выслушав идею, благосклонно кивнул. Ильнар пожал плечами, обогнул её по большой дуге и направился к тихонько звенящему гигантскому дереву. Дошёл, зачем-то погладил кору, потом открыл шлем, чтобы было видно лицо – он изображал самого себя. Рядом с ним встал один из стрелков, второй остался у арки в роли последнего выжившего охранника. Кириан со скучающим видом прислонился плечом к постаменту, на котором зимой стоял артефакт.
