В прошлый раз им удалось уйти – ценой инициации Ильнара.
«Тебе повезло, – шепнула Джания, когда Кеара прижалась щекой к его плечу, слушая, как он дышит. – К тебе привязался тот, кого ты любишь. Тот, кого любила я, предпочёл сдохнуть. Наверное, мне тоже стоило. Было бы проще».
Она немного помолчала. Кеара услышала шум двигателя, сферокар качнулся и начал подниматься.
«Не бойся. Он действительно не посмеет тебя тронуть. Но если что, тебя я тоже успею убить».
Кеара всхлипнула и закрыла глаза.
***
Темно.
Холодно.
Ничего не вижу, голова раскалывается и не работает, и как же всё это… Нейтрализатор, ну конечно. У него побочки на пять страниц, даже в спецбольницах такие препараты не используют… Официально.
И почему это люди там дохнут, даже не подозреваю.
Но действенно, ничего не скажешь.
Маг-менталист, и сильный… Где только нашли. Вот когда понимаешь, что ты не маг, так, поделка на коленке, и против профессионала не продержишься. Чувствительно – и для самооценки, и для прочего организма, и быть бы моим мозгам киселём, если бы не…
Кеара. Она рядом, чувствую её ладони, слышу дыхание. Бедная моя девочка, как же тебе страшно… И как же тебе не повезло с мужем. Новости они читали… Я болван, раз согласился на такое. А Император – втрое болван… Но нет, он не мог не предвидеть, что Лейро отреагирует. Они не зря нагнали столько охраны, знали…
Может, знают, и куда нас повезут?
Голова раскалывается. Нейтрализатор разрушается быстро, но продукты распада, побочные компоненты… Змеевы потроха, какая же дрянь. Лучше бы убили, но нет, умирать мне никак нельзя. Перстень еле держится, связь разваливается, но пока она есть. Фон почти нулевой, энергии едва-едва…
А если они не знают?
Интуиты ведь чувствуют, и маги… Эл должен… Фин… Кариса… Она ведь увидела в прошлый раз, может быть… Должна увидеть, змеевы потроха… В книгах было… Помню, было ведь, про защиту от провидцев, но есть обратный ритуал, надо вспомнить, обязательно…
Девочка моя, не плачь.
Я вспомню…
Я обязательно вспомню…
***
Тео метался по резиденции, злой, как сам Змей. Магистр после внезапной встречи с первой любовью окончательно сошёл с ума, замкнулся в себе и что-то мурлыкал, предаваясь воспоминаниям. О да, план он продумал до мелочей, и каждый знал, что ему делать, в какой момент включать щиты, отпугивающие случайных прохожих, а в какой – артефакты, снижающие фон, куда запирать пленников и как заметать следы, чтобы не придрались ни Тайная канцелярия, ни магобезопасность. Тео знал, что и те, и другие придерутся обязательно, а особенно заинтересуются вопросом Старшие Магистры – им-то нельзя будет сказать, что вход на территорию резиденции запрещён в связи с трауром! Конечно, они будут молчать, потому что они знали точно, кто и как долго убивал Баниро, и в ближайшее время во всём Ордене не было человека, который был бы готов хоть слово вякнуть против своего Великого Магистра…
Жаль.
Когда он увидел фото в вечерних новостях, внутри ничего не шевельнулось. Все чувства перегорели и рассыпались в прах – не хотелось ни этой девки, ни мести. Поженились? Змей с ними. Вылечили чешую? Молодцы, пусть сдохнут от чего-нибудь другого. Ему было наплевать на всех, и если оставались какие-то эмоции, они были связаны только с Лейро.
Чистая, незамутнённая ненависть. Страх самой высшей пробы. Ощущение собственного бессилия и беспомощности, возведённое в абсолют.
Но Великий Магистр посчитал, что ему стоит развеяться.
«Я ведь обещал тебе, помнишь? Обещания надо выполнять. Получишь девчонку, будешь делать с нею, что захочешь – точно захочешь, не переживай, я помогу. Да ты уже хочешь, чувствуешь?..»
Он чувствовал – и тем ярче становилась ненависть, и от силы эмоций кружилась голова. Он безумен, и Лейро безумен, и весь мир безумен…
Мёртвые охранники – они потеряли семнадцать человек. Кровь на полу. Мёртвый маг, и внутри вздрагивает что-то, похожее на сожаление – бесполезная трата орденских ресурсов. Спектакль, устроенный Лейро – да когда же он заткнётся… Ноющие костяшки пальцев. Брезгливая жалость к пленнику – ему стоило сдохнуть, но не попасть в руки безумного Магистра, а перед этим пристрелить свою девку.
Ласковое прикосновение к щеке.
Слова, распускающиеся внутри огненными цветами, правда, разъедающая сознание, словно кислота, ведьма, тварь, получи!..
Боль.
Снова боль.
Опять боль.
Он осознал себя стоящим перед дверью палаты – наконец-то пригодились помещения старой спецбольницы. Где заперли девчонку, он не интересовался, хотя и знал, что где-то рядом. Но сейчас его интересовала не она.
Повинуясь жесту, охранник распахнул перед ним дверь. Тео шагнул внутрь, брезгливо скривился от запаха кислятины – пленника снова вырвало, и на светлой больничной пижаме расплывались размазанные желтоватые пятна. Охранник, которому было велено присматривать, чтобы «наш гость не покинул нас раньше времени», явно пытался стереть их салфетками – не слишком старательно.
Бледное лицо с заострившимися чертами – яркий, холодный свет выделяет морщинки, ссадины, сине-багровый синяк на скуле. Темные круги под запавшими глазами. Широкие металлические браслеты, оплетённые серебряной проволокой, по три на каждой руке, по два на ногах, и толстые цепочки, приваренные к кровати. Светлые полосы чешуи – на запястьях, на плечах, на шее.
Его враг.
– Ты кусок дерьма, Дьери.
Пленник даже не соизволил открыть глаза, лишь чуть приподнял уголки губ – на измождённом лице усмешка выглядела страшной. Чем сильнее маг, тем быстрее он дохнет при сниженном фоне – Лейро говорил об этом, но видеть, как здоровый мужчина за несколько часов превращается в развалину, было жутковато.
– А ты – кусок дерьма в красивом фантике, у которого в голове ещё одно дерьмо. Ну давай, глумись… Я весь внимание.
Хриплый, еле слышный голос казался издевательством. Когда после провала в Диких землях Магистр обещал месть, это казалось правильным. Сейчас осталась лишь брезгливая жалость к пленнику – и отвращение к себе.
Но пока Лейро отвлёкся, можно было задать вопрос, который его интересовал больше всего на свете.
Тео помедлил и сел на край кровати.
– Как ты до сих пор не сдох? – Пленник чуть приподнял веки, и он пояснил: – Ты ведь тоже был… одержим. Как можно жить с паразитом в голове – и не двинуться? Почему ты не сдох, когда артефакт отключился?
Губы пленника шевельнулись, уголки потянулись вверх, обнажая зубы. По телу прошла дрожь – и Тео с содроганием понял, что это смех.
– А может, я и двинулся. Или сдох, а двинулся ты, и я теперь тебе мерещусь. Или всё дело в том, что ты – неудачник.
Кулак сжался сам собой. Тео несколько мгновений рассматривал его, потом бессильно уронил руку на колени.
– Он говорит, что если уйдёт, я сдохну. И если не буду слушаться – тоже сдохну. И если буду слушаться…
С губ сорвался натуральный всхлип. Ему нужна помощь. Ему нужен совет. А единственный человек, который может его дать…
– Ты же сам с ним связался. Мог отказаться. И сейчас можешь – сдать его Канцелярии, они как раз экспериментируют с артефактами. Возможно, потом тебя даже отпустят к мамочке. Или Кариса – ты знаешь, что…
Голос заглушил мерзкий звон в ушах. Пленник шевелил губами, но звук не доходил, да какого ж Змея!..
Перед глазами на миг потемнело, до слуха донеслось непонятное «добровольное... образы... думать...» Думать – о Карисе? Чтобы она могла увидеть? Но он же сам просил её ничего не говорить, и нет, о ней нельзя думать, если она его сдаст, её…
– …С ней работает, у неё уже были видения про…
В волосы словно вцепились невидимые пальцы и дёрнули в сторону, так что из глаз посыпались искры. Тео взвыл и рванулся, часть сознания чётко знала, что это лишь очередная иллюзия, но как же оно всё…
