Кроме того, на базе АКТ-30 был разработан пистолет-пулемет ППТ-30, выпускаемый в калибрах 9x19 и.45 ACP. Он был в целом уменьшенной и укороченной версией АКТ-30, включая УСМ с тремя режимами ведения огня. Разве что темп стрельбы имел как у ЛПТ-30 для тех же целей.
Это работу формально проделал Токарев при деятельной поддержке компании DWG, той самой, что выпускала пистолет Luger. На самом деле Токарев здесь был лишь гвоздем, вокруг вся деятельность десятков специалистов компании и велась. Собственно, его именем оружие и назвали.
Ручной пулемет РПД-30 формально разрабатывал Дегтярев, но за его спиной стояла компания Rheinmetall, опиравшаяся на MG-13 Луиса Штанге и свои собственные наработки, вылившиеся в последствии в MG-30. На выходе у них получилось что-то в духе MG-34 под патрон 7,92х57. Причем в плане темпа стрельбы, компоновки, органов управления, УСМ и так далее он во многом был унифицирован с ЛПТ-30. Чтобы не переучивать и проще привыкать.
На его базе была создана самозарядная винтовка — СВЕД-30 — под патрон 7,92х57. Автоматика, в отличие от РПД-30, получила длинный ход тяжелого ствола, а УСМ только одиночный режим ведения огня, да еще и с переднего шептала. Так что точность винтовки на дистанции до 500 метров получилась вполне приемлемой для егерской, а кучность быстрых серий из-за сильного смягчения отдачи длинным ходом ствола — выше всяких похвал.
Но и это еще не все. СВЕД-30 получила развитие в тяжелой самозарядной винтовке под чудовищный патрон 20х138 — СВТД-30. Правда стрельба с нее велась не с сошек или с рук, а с треноги, унифицированной с 13-мм пулеметом. Что в известной степени решало вопрос совершенно «конской» отдачи, с которой не справлялся даже длинный ход тяжелого ствола.
Тяжелая дура получалось.
Можно сказать, что даже слишком тяжелая. Но прекрасно подходившая для вооружения сил ССО и армейского спецназа, вроде горных стрелков или штурмовиков.
Компания Mauser также была плотно загружена, имея своим номинальным «фронтменом» Симонова. Ее опыты с модернизацией Mauser C96 довольно быстро закончились из-за того, что Фрунзе на глаза попался пистолет SteyrM1912[2], фишка которого заключалась в запирание ствола поворотом его вокруг своей оси. Что открывало довольно много всяких возможностей. Тут-то на тогда еще наркома и накатило. Ведь у него довольно долго был табельным пистолетом ГШ-18. И он в нем души не чаял, изрядно «вылизав» и доведя. А тут такая находка…
Ну и понеслось.
Лицензию на SteyrM1912 выкупили в полном объеме, как, впрочем, и всегда. И сели дорабатывать, используя кое-какие решения Грязева и Шипунова, которые вытаскивались из воспоминаний Михаила Васильевича. На выходе получилось два пистолета — тяжелый АПС-30 и легкий СПС-30.
Первый имел более длинный ствол и в целом более прочную конструкцию. Двухрядный магазин на 20 патронов 9х19. При этом УСМ позволял как ведение одиночного огня, так и бить короткими очередями по 3 выстрела. Это был тяжелый боевой пистолет для тех, кому он требовался по долгу службы.
Второй был максимально уменьшен и облегчен, оснащаясь однорядным магазином на 8 патронов 9х19. Этот пистолет был максимально приближен к ГШ-18 по концепции и исполнению за исключением уменьшенного магазина. И предназначался для повседневного или скрытного ношения.
Кроме того, на базе АПС-30 разработали компактный пистолет-пулемет ППС-30 для вооружения спецназа, экипажей машин и прочих, схожих задач. Он был основан на той же автоматике, что и оба пистолета, но скомпонован как Škorpion vz. 61. Отличительная черта — УСМ имеющий три режима огня: одиночный, автоматический и автоматический с отсечкой на три патрона, как и на ППТ-30.
И так далее, и тому подобное, и целая плеяда всяких описаний. Михаил Васильевич подготовился основательно. Подтянув сюда почти все законченные наработки по пехотному вооружению, которые вел.
А камуфлированные «человечки» тем временем бегали-прыгали, стреляли и выполняли всякие упражнения перед глазами высокой комиссии. Фрунзе сидел на почетном месте и внимательно наблюдал за выполнением типовых задач. Время от времени изучая бойцов, вооружение или снаряжение после. Для вида. Переходя из одной демонстрационной секции в другую, уводя за собой высокую комиссию…
Вопрос был решеный.
Комплекс ставили на вооружение. Более того — предприятия уже начали готовиться к запуску профильным производств. Но все равно — публичный цирк — это публичный цирк.
Да, комплекс выходил не дешевым.
Да, трудоемким.
Но прямо сейчас несколько миллионов бойцов в нем никто не требовал выставить. И через год не потребует. И через два. Тем более, что старые системы никто не прекращал производить, направляя его на мобилизационные склады, в ряды народной милиции и на экспорт. Точнее — в первую очередь на экспорт.
Фрунзе же хотел подумать не только деньгах и насущном, но и о будущем подумать. Ведь пехота — царица полей. И хорошее пехотное снаряжение-вооружение есть ядро и основа всего. Никакими волшебными танками, пушками там или самолетами войны не выиграть. Они все ничто без пехоты… без хорошей пехоты…
[1] Патрон 6,5х40 более чем вдвое легче 7,62х54R которых в «Скорпион» заряжали 1000.
[2] В 1916 году на базе Steyr M1912 был сделан автоматический пистолет, прекрасно себя зарекомендовавший у штурмовиков.
Глава 4
1930, июнь, 3. Где-то на Кубе
— А мне он нравится, — пыхнув сигарой, произнес Морган.
— Кто?
— Наш румын.
— А он разве румын?
— Да какая разница? — с легким раздражением махнул рукой банкир. — Вы же поняли о ком я? Вот.
— И чем же он тебе таким понравился?
— Хорошо партию ведет. Чуть зазеваешься и все. С такими зубками он бы и акуле дал фору.
— Он враг! — решительно произнес Варбург.
— Он не враг, а противник. — возразил Морган. — И, мне кажется, он именно тот человек, который понимает нас лучше всего. И не только нас. Подумайте сами. Кризис в США был не так очевиден, как могло бы сейчас показаться. В начале 1928 года настроения экспертов в целом были позитивными. И никто бы не мог подумать, что все закончится так плохо… Но только не он?
— Что ты хочешь сказать?
— Я навел справки и узнал, что в частных разговорах еще в 1926 году Фрунзе говорил о грядущем тяжелом кризисе и предлагал разным высокопоставленным чиновникам в Союзе погреть на этом руки. Вдумайтесь. В 1926 году. Сейчас-то понятно. Видя, как все развивается я понимаю из-за чего и почему этот кризис не просто произошел, а не мог не произойти. Но он это понимал сильно раньше. Более того, сумел войти в него так, что все США полетели под откос.
— Кстати, — произнес Ротшильд, — а откуда он знает про нас и нашу роль?
— А откуда он все знает про кризис? — пыхнув сигарой, задал встречный вопрос Морган.
— В принципе, это можно было просчитать.
— Так и это — тоже. Кто главный бенефициар минувшей войны? Список не велик. Дальше навести справки. Вывести определенные закономерности. И посыплются детали. Много деталей, которые сами по себе не имеют никакой ценности, но вот сообща… Кроме того, Фрунзе пригрел Вальтера Николаи, а он схожие выводы делал, как мне шепнули, еще до окончания войны и пытался предупредить Вильгельма. Но ему смелости не хватило пойти по головам. Да и Кайзер вряд ли бы его послушал. Он ведь дурачок.
— Дурачок… — покачал головой Варбург. — Но очень опасный дурачок. Трудноуправляемый.
— Это все не важно, — отмахнулся рукой Морган. — Я думаю, что Фрунзе нас просчитал. И ударил, точно подгадав момент. С начала Советско-польской кампании посольство России в Италии писем не получало. Я навел справки. А Муссолини письмо получил сразу после телеграммы. То есть, письмо Фрунзе с описанием наших художеств лежало в посольстве дай бог если не год уже к тому времени.
