и уснули почти одновременно: их рабочий день тоже задался. Не только в смысле завоевания скудного комфорта – загрузив себя работой, девчонки меньше думали о страшном. Этот еле различимый изводящий целыми днями фон так и не покинул их головок.
Просто поразительно, насколько терпеливыми могут быть женщины. Прямо необъятное, могучее, всепоглощающее терпение. Жаль, редко пользуются этим божьим даром. Особенно, когда это на руку мужикам.
Глава 12
Пережитое уже пережито и стало ерундой, а будущее скалится на тебя из-за горизонта
Вторым заходом Дон разом прихватил пару дней – очень спешил избавиться от муторного почти машинального чтения. Потому и спать завалился прямо на дедовой лежанке, благо, водой и пайком запасся. Окончательно обалдев, отодвинул подальше очередную проглоченную кипу. Зачем-то взял высохшую чернильницу деда, дунул в неё и, пошатываясь, поднялся. Пока брёл по коридорам, кровь немного приободрилась, но до чумной башки так и не добралась.
Оказалось, что на улице полночь, на что указывали внутренний хронометр и дыра в потолке. Раздобытое на охоте, обжаренное и честно оставленное ему мясо Дон сожрал в минуту – сам не заметил, как оголодал. Ожидал кучи расспросов, но оборзевшего манипулятора дружно игнорировали – демонстрировали, как призрачно взаимопонимание между полами. Желание оправдаться промелькнуло и пропало – обойдутся. Он прихватил своё одеяло, кое-что пожевать, бутыль холодного чая, масла для лампы и вернулся в своё логово.
На следующий день его навестила Лэйра, нашедшая дорогу своим гадским радаром – он больше не блокировал канал. Молча поставила на стол миску с едой и отважно ушагала в темноту коридора. Так продолжалось ещё пять дней. В полдень шестого Дон забил в голову последний кластер, задраил люк и вернулся к девчонкам с чувством исполненного долга. Теперь он знал в теории, как обеспечить им безопасную жизнь. Оставалось поднапрячься и обеспечить её в реале.
– Что дальше? – вполне дружелюбно поинтересовалась Лэйра, когда он смёл последний кусок жаркого.
У девчонок явно перегорело, так что конструктив в отношения вернулся, как ни в чём не бывало.
– Дальше взорвём тут всё к собачьей матери, и пойдём на запад.
– В гости к дедушке? – с невинным видом съехидничала Лэти.
– За дедушкой, – уточнил Дон.
– А потом? – мигом поняла намёк Паксая.
– А потом на запад.
– На запад запада?
– На него.
– Навестим амфибий? – слегка удивилась Лэйра. – Зачем? Погоди. Донатик, мы что, покинем материк?
– Именно. До чего ж хорошо, что ты такая умная, – признал он.
– Ну, ты-то у нас теперь впятеро умней, – ответила комплиментом Лэйра. – Почти неделю ума набирался. Куда только влезло? Башку, вроде, так и не раздуло.
– Влезло далеко не всё. Да я много туда и не пихал, – вздохнул Дон. – Только необходимое. Раньше там можно было подключаться напрямую. Тогда закачка была, как у компа. А теперь совать в голову мёртвые переходники как-то глупо. Даже ради эксперимента. Вдруг застрянут. Хотя, пластиковые переходники отлично сохранились…
– Ты правильно сделал, – согласилась Лэйра, внимательно его осматривая. – Не хватало ещё отдирать тебя от этого комбайна с мясом. Слушай, а куда эти переходники вставляются?
Лэти хихикнула, Паксая сдержанно фыркнула.
– А вот сюда, – сдвинул Дон волосы над ухом. – Тут входное отверстие, запечатанное клапаном. Я и не знал, что у меня башка вправду дырявая. Не зря вы гундели об этом, – лениво бормотал он, пока Лэйра разглядывала отверстие, кожа над которым весьма хитро стягивалась.
– Избавь нас от интимных подробностей твоего устройства, – с улыбкой попросила Паксая. – Тем более что эта дырка больше не пригодится. Пока здесь создадут что-то новое, что можно туда воткнуть, ты сто раз окочуришься. Давай-ка ближе к делу. Надоело тут торчать. Вот уж натурально могильник. Кстати, а как ты собираешься его взрывать? Я никакие боеприпасы никуда таскать не стану. И девчонкам не позволю! Нам ещё рожать. И что ты будешь делать?
– Выставлю таймер, нажму кнопку и дёрну отсюда со всех ног, – перечислил Дон, млея под ласковой рукой Лэйры.
Та гладила его, как котёнка, и почёсывала за ухом – соскучилась по любимой зверушке.
– Сильно бабахнет? – встревожилась Лэти.
– Не на весь белый свет, – успокоил Дон. – Скажем, в тех горных деревеньках, что мы обогнули, его услышат. Может, земля чуток содрогнётся, и всё. Никаких глобальных катаклизмов. Просто гора завалит пустоты внутри себя. Но сама от этого не рухнет – не те масштабы разрушений. А перед этим нам нужно кое-что забрать с собой.
– Что? – с подозрением осведомилась сестрёнка, покосившись на их рюкзаки.
Те внушали уважение. Сухари и прочее, что притащили из последнего села, они подъели. Однако основная поклажа осталась. И усугублять её довеском не хотелось.
– Не волнуйся, боеприпасы не потащим, – подколол её Дон.
– Ружьё? – с милой ехидцей уточнила Лэти.
– Хотелось бы, – преувеличенно горько вздохнул Дон. – Но, предки выскребли отсюда всё, что пукает и грохочет. А местные даже аркебуз не изобрели. Промышленность друг другу раскатали в хлам. А что не разбомбили, само со временем сгнило. Слишком мало нормального народа выжило. Да и те на момент войны проживали в самой глухомани. Для них военная промышленность – что-то неодушевлённое из газетных лозунгов да программ новостей. Ладно, первые пару сотен лет народ тупо выскребался из дерьма. Но, после наложили запрет на огнестрел. Зачем? Глупо. Цивилизацию этим не остановить. Память о конце света, конечно, бьёт по нервам. Но, и это когда-то пройдёт. Сменит окрас. А, ладно! Не до митингов сейчас. Нет, дамы, отсюда мы возьмём только полезное. И то, что не слишком бросается в глаза.
