110
К началу пятой недели я рассчитал оптимальное количество дисульфида молибдена — пять граммов на литр или семь десятых унции на галлон — и перешел к практическим испытаниям. У компании имелся полигон на окраине города. Это цех, в котором двигатели от разных автомобилей, легковых и грузовых, тарахтели сутки напролет, и автодром, по которому в рабочее время гоняли автомобили. Мне выделили свободный шестицилиндровый двигатель мощностью сто двадцать пять лошадиных сил от четырехтонного грузовика «вайт-700». Я залил в него масло с присадкой, запустил и вышел на автодром, чтобы посмотреть, как носятся автомобили по овальной асфальтовой трасе. Возвращаться в офис не хотелось. У меня оклад, не зависимо от того, где и чем занимаюсь.
Где-то через полчаса зашел в цех и увидел, что возле заряженного мной двигателя стоят начальник полигона Хэнк Юстис — неторопливый, тяжеловатый мужик пятидесяти двух лет с грубым лицом пролетария, несмотря на то, что имеет высшее образование — и один из техников.
— Что-то не так? — спросил я.
— Да. Гудит намного тише, чем раньше, — ответил Хэнк Юстис.
— Потому что трение уменьшилось, — объяснил я. — Через пару часов присадка покроет основательно все трущиеся детали, и двигатель сможет какое-то время работать вообще без масла.
— Ты это серьезно⁈ — не поверил он.
— Давай проведем эксперимент, если не жалко двигатель. Проработает менее десяти минут, я возмещаю ремонт, более — ты, — предложил я.
Мужик оказался азартным:
— И проигравший выставляет бутылку бурбона.
Я согласился. И в победе был уверен, и повод появился не возвращаться в офис до обеда. Двигатель со слитым маслом продержался без малого полчаса. К тому времени возле него стояли все, кто работает на полигоне, включая водителей. Первые десять минут подкалывали меня, а дальше — своего босса. Во время обеденного перерыва мы все вместе пошли в бар с грозным названием «Пиратская гавань», где начальник полигона выставил нам всем бутылку бурбона, а я — вторую. Посидели там до конца обеденного перерыва и стали лучшими корешами по американским меркам, то есть тебе дадут доллар взаймы, но не больше.
Карл Элисон встретил меня упреком:
— Почему тебя не было так долго?
— Потому что проводил испытание присадки вместе с сотрудниками полигона, не отпускали меня, — честно сообщил я.
Он учуял запах алкоголя и спросил язвительно:
— Пили вместе в рабочее время?
— В обеденный перерыв отметили результат, который оказался выше всяких ожиданий, — насмешливо ответил я.
У американцев приход на работу с запахом спиртного или перегара не является преступлением, если ты справляешься со своими обязанностями.
— Испытания требуют много времени: недели, месяцы иногда годы, — возразил руководитель отдела.
— Это то, что ты делаешь, надо проверять годы, а мое сразу видно, — насмешливо заявил ему.
Моя самоуверенность, видимо, убедила его в честности ответов, тут же умотал на полигон. Вернулся в конце рабочего дня в прекрасном настроении и даже не скривился, как обычно, когда я ушел ровно в семнадцать тридцать.
На следующее утро к нам пришел руководитель научной лаборатории Джек Дастин и поздравил сотрудников отдела:
— Молодцы, парни! С вашей помощью Карл Элисон разработал новую присадку для моторного масла, от которой в восторге даже наши инженеры! Обычно им не угодишь!
— А какое отношение к присадке имеет Карл Элисон⁈ — возмутился я. — Ее разработал я, обойдясь без советов этого бездаря, который только и умеет, что лизать задницы начальству и присваивать чужие идеи.
Начальник отдела моторных масел продолжал улыбаться, как ни в чём ни бывало.
— Ты хочешь сказать, что Карл не помогал тебе? — задал уточняющий вопрос Джек Дастин.
— Он даже не знал, чем занимаюсь, до вчерашнего дня, когда я вернулся с полигона и сообщил, что испытания прошли успешно, — ответил я.
— Что скажешь, Карл? — обратился он к начальнику отдела.
— Само собой, я не вмешивался в детали, осуществлял общее руководство… — с важным видом начал тот.
— Да ничем он не руководит, — перебил я. — В лучшем случае имеет смутное представление о том, кто чем занимается. Если кто-то что-то изобретет, присваивает и за это разрешает перевестись в отдел бензина. Можешь спросить у парней, которые туда перешли. Они тебе много чего интересного расскажут.
— Он нагло врет! Пытается отомстить мне за то, что требую соблюдать дисциплину! — погнал волну Карл Элисон.
Джек Дастин увидел старательно скрываемые ухмылки на лицах других сотрудников отдела моторного масла и сделал правильный вывод:
— Вернемся к этому разговору позже, — и ушел.
Судя по шуму шагов, направился в соседний отдел бензина. У некоторых парней оттуда большой зуб на Карла Элисона.
— Ты заплатишь за свое наглое вранье! Я добьюсь твоего увольнения! — пообещал мне руководитель отдела моторного масла и куда-то убежал, наверное, жаловаться более высокому начальству.
Я начал складывать свои вещи в портфель. Вроде бы, приносил только чайную чашку и ложечку, а набралось много чего еще.
Минут через пятнадцать вернулся хмурый Джек Дастин и позвал:
— Пойдем со мной.
В лифте он нажал кнопку тринадцатого этажа и буркнул расстроено:
— Ты сделал бульон, теперь хлебай его. (Сам заварил кашу, сам и расхлебывай).
— Когда-то это должно было случиться, — произнес я.
Президенту компании «Тексако» Гарри Клейну пятьдесят шесть лет. Невысок, худощав, с внимательным взглядом, какой бывает у людей, которые плохо интуитивно разбираются в людях, поэтому тщательно отслеживают и анализируют невербальную информацию. На нем дорогой светло-серый костюм и синий галстук, хотя большая часть сотрудников из-за жары ходит в рубашках с коротким рукавом. Пост занял месяца три назад, а до этого был заместителем по финансам. Кабинет у него огромный. Возле длинной части Т-образного стола с каждой стороны по шестнадцать мягких стульев с темно-красными подушками. На первом слева сидел Карл Элисон и победно улыбался. Мы с руководителем лаборатории заняли места справа.
— Докладывай, — приказал президент руководителю лаборатории.
— Я пригласил Шона Вудворда к нам на стажировку после того, как прочел его статью в «Журнале Американского химического общества». У него два патента на изобретения. За месяц с небольшим он разработал присадку для моторного масла, от которой наши инженеры в восторге. Сегодня утром Карл Элисон доложил мне, что открытие сделал он. Я пришел поздравить коллектив отдела, и выяснилось, что автором является Шон Вудворд, — рассказал Джек Дастин.
— Он проводил исследования под моим руководством! Я указал ему направление, что и как делать! Он всего лишь исполнитель! — яростно возразил руководитель отдела моторных масел.
— Чем отличается молибденит от йордизита? — задал я вопрос ему.
Карла Элисона перемкнуло ненадолго, после чего нашелся:
— Надо в справочнике посмотреть, не помню уже.
— Присадка сделана на основе одного из них, — сказал я. — Ты не помнишь, какой приказал мне использовать⁈
Руководитель отдела моторных масел собирался объясниться, но Гарри Клейн остановил его жестом и обратился к руководителю лаборатории:
— Что-то добавишь?
— Подобные случаи и раньше были, но я думал, что сводят счеты со строгим руководителем, — сообщил Джек Дастин.
— Можешь идти, — приказал президент Карлу Элисону, после чего обратился ко мне: — Служил в армии?
— Капитан ВВС, сэр. Исполнял обязанности командира эскадрильи. Сорок семь боевых вылетов, — четко, по-военному доложил я.
Для моих собеседников эта информация была в новинку, хотя о военной службе написано в анкете, заполненной при устройстве на работу, но кто их читает⁈
В это время запикал селектор.
— Да, — ответил президент.
— Пришел охранник с деньгами, — доложила секретарша.
— Впусти, — разрешил Гарри Клейн и сказал нам: — Минуту.
