Она перечитала эту запись дважды, каждый раз начиная сначала и внимательно прочитывая каждую строчку. В списке не было упоминаний о воровстве и побеге с корабля. «Перевод на Джанкалиме по соглашению».
В конце записи она снова сделала паузу, изумленно глядя на подтверждение регистрационного центра на Ван Дике. Оно было датировано двумя стандартными неделями раньше.
– Не может быть, – сказала она экрану.
Но слова не менялись. Она еще раз их перечитала, а потом ввела следующую команду.
«Контракт подписан между Присциллой Делакруа и Мендоса с одной стороны и Шаном йос-Галаном в качестве капитана «Исполнения долга» с другой стороны. Первая сторона обязуется выполнять обязанности, сопряженные с должностью библиотекаря любимцев, а также проходить обучение пилотированию каждую девятую вахту неукоснительно, а также выполнять любую дополнительную подготовку или поручение, которые вторая сторона сочтет разумными и справедливыми».
Присцилла откинулась на спинку кресла. Вот оно. Она мимолетно – и запоздало – вспомнила совет, полученный гораздо более юной Присциллой: «Вот что я тебе скажу, малышка. Никогда не подписывай лиадийских контрактов. Не важно, насколько внимательно ты их читаешь. Если они отказываются подписывать твой, отказывайся от сделки. Так безопаснее».
Однако не было ничего дурного в обучении на второго помощника. Она предпочла бы, чтобы ей об этом сообщили, но не сомневалась, что намерения у капитана были добрые.
И только когда она давно погасила экран и ушла из библиотеки, ей вдруг пришло в голову задуматься над тем, почему она в этом не сомневается.
Присцилла вышла из лифта и решительно направилась в рабочий кабинет капитана. На ней были желтая рубашка и защитные брюки, те же самые, что были в тот день, когда она впервые шла по этому коридору. В кармане у нее лежала временная лицензия пилота второго класса. Остальное ее имущество осталось в каюте, которая была отведена ей. Аккуратная стопка одежды лежала рядом с приготовленной для нее пластиковой коробкой. Ей надо не забыть сказать капитану, чтобы он предложил ее браслеты какому-нибудь коллекционеру. Поскольку они представляют собой редкость, то заплаченная за них цена должна компенсировать значительную часть ее долга перед кораблем.
Она завернула за угол рядом с шестым трюмом – и чуть было не налетела на Кэйзин Не-Зейм.
Первый помощник опомнилась первой и адресовала ей неожиданный поклон: такой низкий, какой положен капитану. Причем он сопровождался странным жестом, который Присцилла совершенно не поняла.
– Рада вас встретить, Присцилла Мендоса, – проговорила Кэйзин быстро и непринужденно – совсем не так, как обычно. – Мне давно следовало попросить у вас прощения за свое поведение несколько вахт тому назад, когда мы разговаривали недалеко от центрального компьютера. – Она сделала глубокий вдох и подняла голову. – Пожалуйста, извините меня. Я была невежлива и вела себя неправильно.
Присцилла моргнула, немедленно овладела собой и, в свою очередь, поклонилась, хотя и не так низко. Не стала она пытаться и повторить незнакомый жест первого помощника.
– Окажите мне честь и забудьте о происшедшем, Кэйзин Не-Зейм. Я сделаю то же.
Лиадийка наклонила голову.
– Вы очень добры. Будет так, как вы сказали. А теперь я с вами прощусь.
– Всего вам доброго, Кэйзин Не-Зейм, – пробормотала Присцилла, прижимая ладонь к двери капитана.
– Входи!
Он стоял, зацепив большие пальцы за ремень брюк, склонив свою яркую голову над шахматной задачей. Присцилла заметила, что задача уже новая, и мельком подумала, было ли все-таки у предыдущей решение. Когда дверь за ней закрылась, он поднял голову и улыбнулся.
– Привет, Присцилла. Ты хорошо отдохнула в прошлую вахту?
– Я навестила Мастера Фродо, – ответила она, нерешительно остановившись между стульями у рабочего стола и диваном.
– Очень приятное общество. По крайней мере я всегда находил его таковым. Кен Рик определяет его как смертельно симпатичненькое. Но Кен Рику нравятся змеи. Что я могу тебе налить?
– Спасибо, капитан, ничего.
Она остановила выбор на одном из кресел у его стола, подошла к нему и пристроилась на подлокотнике.
– Ничего? – Разлетевшиеся брови сдвинулись. Он направился к ней. – Ты сердита, Присцилла? Или это я сержусь? Если это я, то уверяю тебя, что это не так. А если ты… Но ты ведь понимаешь, что я должен был отправить тебя обратно на корабль? Было бы непростительно оставить тебя в порту, тем более что я уже подверг тебя такой опасности.
– Вы подвергли меня опасности? – Она изумленно уставилась на него. – Все обстоит совсем наоборот, капитан! Это я подвергла опасности вас. Вот почему я предпочла бы не принимать ваше предложение выпить. Я задержу вас ненадолго. – Она заставила себя спокойно встретиться с ним взглядом. – Мне кажется, что мне разумнее всего немедленно покинуть «Долг».
– Вот как? – Он немного помолчал. – Какое странное понимание разумности! Но если бы ты задержалась достаточно надолго, чтобы выпить, Присцилла, что бы ты предпочла? Вопрос чисто теоретический, конечно.
Светлые глаза смотрели на нее с насмешкой.
– Пустые догадки, поскольку я так долго не задержусь, – четко произнесла она. – Я пришла только для того, чтобы сказать…
– Что тебе разумнее всего немедленно покинуть «Долг», – прервал ее капитан и поднял обе руки, прося прощения. – Ты это уже сказала. Я тебя слышал. А теперь, Присцилла, пожалуйста, слушай внимательно: это очень важно. Ты могла бы хотя бы немного подумать о моем отношении к этому вопросу. Я хочу пить, ты рассказываешь бессмысленные истории, которые с тем же успехом можно было бы поведать, выпив со мной рюмку вина, как положено человеку цивилизованному. – Он склонил голову набок. – Пожалуйста, постарайся быть хоть немного вежливой, Присцилла.
Она почувствовала прилив смеха, но проглотила его – не слишком успешно. У нее вырвался тихий звук, похожий на икоту.
– Красное, пожалуйста, – сказала она, глядя на него с возмущением.
– Красное, – повторил он, направляясь к бару. – Прекрасный выбор, как тебе скажет даже Горди. Хотя, конечно, нет ничего плохого в белом, зеленом или даже голубом. И красное не испортит тебе аппетит перед главной трапезой. Ты ведь отобедаешь со мной, правда, Присцилла? Признаю, что мне следовало сначала узнать, нет ли у тебя других планов, но мне показалось невежливым пригласить тебя для разговора в обеденное время, а потом лишить обеда.
Она отпила немного вина и сделала новую попытку.
– Капитан, но вы же не можете не понимать, что чем дольше я останусь с вами – на «Долге», – тем большая опасность вам будет угрожать? Если я уйду, то вы…
– Присцилла, у тебя прискорбная склонность упираться во что-то одно, – прервал он се, усаживаясь на край стола и покачивая ногой.
Она сжала зубы и встала.
– Спасибо вам за все, что вы сделали, капитан, но мне действительно надо идти.
– А ты не можешь этого сделать, Присцилла: у тебя контракт. Ты обязалась оставаться на этом корабле до Солсинтры. Это – четыре месяца, в соответствии с нашим маршрутом. У тебя ведь нет денег, чтобы заплатить отступные, правда? Так я и думал. – Он приветственно поднял рюмку. – Похоже, ты застряла, дитя мое. С тем же успехом можешь сесть и допить вино.
– Я не дитя!
– Ну откуда же мне это знать, если ты упорно ведешь себя, как ребенок? Право, тебе следовало бы обуздать свою страсть к мелодраме и заявлениям об уходе.
– К мелодраме! – Она бросила на него возмущенный взгляд, опасно сжимая ножку рюмки. – По крайней мере я не самодур и…
– Самодур?
– Самодур, – с удовольствием подтвердила она. – И диктатор. И упрямец. Как будто вы не видите, почему…
– Самодур! Ну уж… Присцилла, когда мы вернемся на Солсинтру, я обещаю познакомить тебя с теткой моего брата, Карин. И ты еще называешь меня самодуром! Но до этого тебе придется заняться высоким лиадийским – произношение у тебя ужасное. И еще одно! Как ты посмела заявлять о своей глубочайшей радости видеть меня? Неужели ты совсем не знаешь, что такое пристойность? Я же с тобой почти не знаком!
– И не познакомитесь, – объявила она, внезапно успокоившись. Она поставила рюмку на край стола. – Потому что я ухожу. Наплевать мне на все контракты. Можете подавать на меня в суд.
– Не собираюсь. Но я тебя арестую, если ты меня к этому принудишь. – Он стоял перед ней, и лицо его стало совершенно серьезным. – Присцилла, ну будь же хоть немного благоразумнее! Неужели ты не понимаешь, что сегодня днем ты спасла мне жизнь?
Она изумленно открыла рот, борясь с желанием схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть.
– А вы это понимаете? Вы ведете себя так, будто… Капитан йос-Галан, если вы это знаете, тогда отпустите меня! Вы же не можете не видеть, что чем скорее я исчезну, тем скорее вы окажетесь в безопасности! Вас перестанут пытаться убить…
