«Хорошо», — сказала она. «Открытие ворот активирует все местные квесты, а поскольку мы связаны, они должны быть активированы и для вас. Так что давайте еще раз взглянем на этот четвертый осколок».
Я достал четвертый осколок из инвентаря и показал его. Символ любви Принса все еще был выгравирован на его поверхности, но пока мы смотрели, по обе стороны от него появились еще семь символов, а также заглавная буква V.
Сначала я подумал, что V — это римская цифра, обозначающая число пять и указывающая на Пятый осколок. Но затем, из-за его размера и расположения относительно других восьми символов, мне пришло в голову, что это также может быть аббревиатурой слова «versus».
Первые семь символов слева от буквы V выглядели как вариации знакомого символа любви Принца. Но восьмой и последний символ был совсем другим. Я его совсем не узнавал. Он выглядел как цифра 7, помещенная вне центра внутри круговой диаграммы орбитального электрона. Или, может быть, на циферблат старых аналоговых часов, где цифра 7 образует большую и маленькую стрелки часов примерно в 8:35.
Как только Эйч увидела, что на осколке появилась строка странных символов, ее улыбка исчезла, а глаза расширились.
«Это не квест, Си», — сказала она, глядя на меня. «Это гребаное самоубийственное задание!»
Через долю секунды после того, как Эйч произнесла «F-bomb», мы услышали громкий звук зуммера, а затем внезапно появилась большая пустая стеклянная банка, парящая в воздухе рядом с ней, с этикеткой, на которой было написано «Банка для клятв Спада».
Эйч нахмурилась, потом раздраженно вздохнула и опустила в банку одну золотую монету. Когда она это сделала, она исчезла. Я решил не спрашивать. Вместо этого я указал вниз на ряд символов на осколке.
— Эйч, — сказал я. — Ты знаешь, что означают эти символы?
Она кивнула и глубоко вздохнула.
— Я думаю, они имеют в виду, что для получения Пятого осколка мы должны сразиться с Семеркой, — ответила Эйч, указывая на семь символов любви слева. — Объединив усилия с «Изначальной Семеркой».
Мы с Сёто обменялись растерянными взглядами. Эйч продолжила:
— «Семь» — это команда из семи вариантов NPC воплощений Пурпурного. Каждый из них находится на разных этапах своей карьеры. Каждый из них обладает богоподобной силой.
— Ты уже сражался с кем-нибудь из них? — с невинным видом спросил Сёто.
«Конечно, нет!» ответила Эйч, явно обиженная вопросом. «Ты навлечешь на себя серьезные неприятности, если нападешь на любое воплощение Его Королевского Величия в Загробном мире. Противостоять сразу семи — это самоубийство. Вы бы посетили гору Олимп или отправились в Асгард, чтобы подраться со всеми богами? Только простые туристы, не являющиеся фанатами, которые даже не пытаются сразиться с Семерыми, и каждый из этих туристов будет обнулен в награду за свою дерзость и высокомерие».
«Да», — ответил я. «Но это, вероятно, потому, что никто из них не был настоящим фанатом Принца. А ты — да. Ты знаешь все о нем и об этой планете. Давай, Эйч». Я указал вниз на символы на осколке. «Если нам придется сражаться с Семерыми, где мы их найдем?»
Эйч колебалась, прежде чем ответить. Затем она вздохнула и кивнула в сторону южного горизонта.
«В пустыне, в семи милях к югу от города, есть храм», — сказала она. «Храм Семи. В центре его двора находится арена, и если ты ступишь на нее, семь воплощений Принца созываются туда со всего Загробного мира, чтобы сразиться с тобой».
Эйч снова бросилась бежать через открытые ворота Пейсли-парка, снова жестом приказав нам следовать за ней.
«Зачем мы туда идем?» крикнул я вслед Эйч. «Я думал, ты сказала, что арена находится в пустыне за городом?»
«Мы пока не можем идти на арену», — ответила она. «Сначала мы должны собрать несколько видов оружия. И бонусы. Их много…»
«У меня и так много оружия в инвентаре», — сказал Сёто. «И у тебя тоже. Мы можем одолжить Парсифалю все, что ему нужно».
Эйч покачала головой.
«Обычное оружие не сработает против его Королевского злодейства», — сказала Эйч. «В любом из его семи воплощений. Только выкованное на месте звуковое, ударное и музыкальное оружие способно поразить Семерых и их помощников. Все они также вооружены смертоносным звуковым оружием, а некоторые из них — мощными артефактами, которые могут нанести достаточно урона, чтобы убить вашего аватара одной атакой. Вот почему нам нужно вооружиться, прежде чем мы попытаемся встретиться с ними, хорошо? И боже, как же я люблю терять драгоценные секунды, потому что вы все не доверяете мне в том, что я знаю, что делаю!».
— Мы доверяем тебе, Эйч! — ответил я. — Веди.
Она повела нас дальше, к главному входу в Пейсли Парк. Как только мы подошли к нему, Эйч открыла одну из стеклянных входных дверей и махнула нам рукой. Мы услышали, как изнутри доносится начало веселой песни «Paisley Park».
«Сначала нам нужно войти сюда», — сказала она. «Под «мы» я подразумеваю тебя, Си. Это твой квест, который ты должен завершить. Но я проведу тебя через него, шаг за шагом. ХОРОШО?»
«Хорошо», — сказал я, неохотно заглядывая внутрь.
Через долю секунды я почувствовал, как нога Эйч угодила прямо в спину моего аватара, толкнув меня вперед, через дверной проем в Пейсли Парк.
* * *
Как только мы вошли в фойе, Эйч начала руководить, подталкивать и тащить меня вперед, через лабиринтообразный интерьер здания. Сёто следовал за нами по пятам, пока мы бежали вверх и вниз по мраморным коридорам Пейсли Парка и через его богато украшенные деревянные двери, многие из которых были помечены либо луной, либо звездой.
Эйч вела меня из одной обитой пурпурным бархатом комнаты в другую, время от времени останавливаясь, чтобы сказать мне, что нужно прикоснуться к определенному предмету (или нижнему белью), чтобы получить доступ к секретному проходу, который приведет нас в еще одну обитую пурпурным бархатом комнату. Следуя ее инструкциям, я смог собрать пять спрятанных частей энергетического элемента в форме Символа любви, который, по словам Эйч, нужен для ремонта космического корабля, припаркованного на крыше. К счастью, она уже точно знала, где и как достать каждую из пяти частей.
Пока мы перебегали из Комнаты свечей в Музыкальный клуб, из Будуара в Виртуальную кинозал, в каждой комнате непрерывно звучала песня под названием «Interactive». Эйч объяснила, что эта песня была написана Принсом исключительно для видеоигры, напоминавшей Myst, которую он выпустил под тем же названием. В игре игроки должны были собрать пять частей символа Принса, спрятанных по всему Пейсли Парку, и эта песня была воссозданием этого квеста.
После того как мы собрали первые четыре предмета, Эйч повела нас с Сёто по другому, покрытому коврами коридору, в большую открытую комнату, заполненную музейными экспонатами. Десятки нарядов и инструментов Принса были выставлены в стеклянных витринах. Эйч поспешно прошла мимо них к противоположному концу комнаты, не останавливаясь, чтобы посмотреть на что-нибудь. Сёто и я сделали то же самое, следуя за ней след в след, чтобы быть уверенными, что мы ступаем только там, где ступает она.
Когда она дошла до двери в другом конце комнаты, она распахнула ее, но тут я увидел, как что-то привлекло ее внимание. В дальнем углу комнаты, окруженный бархатными канатами, стоял фиолетовый мотоцикл. Я коснулся значка на своем HUD, чтобы увеличить изображение на плакате, прикрепленном на стене позади него, который идентифицировал мотоцикл как Hondamatic 1981 года, на котором ездил Принс в фильме «Пурпурный дождь».
«Ждите здесь!» крикнула Эйч через плечо, пробегая через комнату и перепрыгивая через бархатные веревочные ограждения. Я думал, что она собирается запрыгнуть на мотоцикл и украсть его, но вместо этого она достала из своих запасов огромный зазубренный нож Рэмбо и разрезала шины мотоцикла, а затем проделала большую дыру в бензобаке. Когда она присоединилась к нам у выхода, я увидел, что в ее глазах блеснули слезы, но она успела вытереть их рукой.
